Наталья Щерба - Часограмма

— Так, значит, Марк и Маришка на нашей стороне? — спросила Василиса. — Или все-таки на стороне Астрагора? Ведь они входят в Орден Непростых.

— Ну и что, мы с Фэшем тоже входим, — беспечно пожала плечами Захарра. Но в ее глазах блеснул тревожный огонек, мигом подмеченный Василисой.

— Но вы в заложниках, поэтому не опасны, — вкрадчиво напомнил Маар, мгновенно заслужив острый взгляд Захарры.

— Не надо быть таким самоуверенным, — холодно произнесла девочка. — Ты нас с братом еще плохо знаешь. А златоключника и хрустальную ключницу можно не бояться — я заметила, что они полностью подчиняются приказам отца Василисы и этой взбалмошной тетки…

— Что вы там делаете, безмозглые твари?!

Визгливый голос Елены раздался как гром посреди ясного неба, — Захарра подскочила на месте, Маар вздрогнул и тут же недовольно поморщился, а Василису вообще мороз продрал по коже от этого голоса — пожалуй, самого для нее неприятного на свете.

Елена продолжила гневную речь — оказалось, что клокеры всего-то неправильно подвешивали гирлянды цветов — волнами, а не спиралью.

Завидев троицу ребят, Елена поджала губы, но вскоре еще сильнее набросилась на несчастных механических слуг:

— Быстро переделайте, уроды! Не то живо на переплавку пойдете… Куда подевались подсвечники?! Где жирандоли и новые свечи? Кто чистит бронзовый сюрту-де-табль? — Госпожа Мортинова шумно перевела дыхание и заорала с новой силой: — Где скрывается этот проклятый управляющий Ганс? Почему я должна отвечать за его людей? О великое Время, я же разговариваю с бездушными железками… Ни черта не умеют!

Она прибавила витиеватое ругательство — Захарра насмешливо прикрыла уши.

— Ты только посмотри, какую бурную деятельность развела эта женщина! — расплылась она в улыбке. — Я полагаю, нас вскоре ожидает большущий праздник?

— Елена из кожи вон лезет, только бы отец ее простил, — мстительно произнесла Василиса.

В душе она испытывала некое злорадное торжество, наблюдая, как старается великая часовщица, лишь бы угодить Нортону-старшему. Даже к Василисе не пристает, вот удивительно!

Тем временем клокеры тщательно отрывали от каминной полки гирлянду с мелкими белыми и красными розами. Их лица оставались абсолютно безучастными — что им крики людей? «Бездушных железок» совершенно не трогало, что Елена выплескивает свое раздражение — ведь ей приходится устраивать праздник для той, кого она еще недавно убить хотела — для Василисы! Наверняка этот пункт являлся главным условием их примирения с Нортоном-старшим… Так что пусть старается, да получше!

— О чем задумалась? — Захарра посмотрела на подругу с самым хитрым выражением лица. — Что, решаешь, как бы зачасовать госпожу Мортинову?

— Почти угадала, — мрачно хмыкнула Василиса. — Если честно, я так надеялась, что они с отцом разругались навсегда… И вдруг опять вижу эту гадину в его кабинете. А теперь она еще носится туда-сюда, век бы ее не видела!

Пока ребята наблюдали за клокерами и Еленой, в Каминную залу вошли Марк, Маришка и, как всегда, вслед за ними Норт с Дейлой. Вся компания уселась за самый дальний столик. Тесно сблизившись, они принялись что-то горячо обсуждать, словно заговорщики.

— Ты смотри, как сдружились! — Захарра шумно отхлебнула чай из чашки.

— Наверное, думают, каким бы подарком удивить Василису, — усмехнулся Маар. — Кстати, после наших даров тебе надо быть с ними настороже, вполне могут отблагодарить чем-нибудь подобным… Если смекалки хватит.

— Вот-вот, кто знает, до чего они договорятся… — поддержала Захарра. — Смотри, чуть ли не лбами стукаются!

— Между прочим, у нас тоже есть о чем поговорить, — со значением произнесла Василиса. — Я уже побывала в двух башнях — из тех, что нарисованы на карте.

Захарра ахнула.

— Когда?! И главное, как ты смогла?!

— Один раз мы с Мааром и Грозой прошли через подводную часовню и попали в Бернскую башню, — тихо-тихо прошептала Василиса. — А еще я побывала в Лондоне, в башне с Биг-Беном… Правда, поиски прошли впустую… Мне ничего не удалось взять, кроме небольшого сувенира на память. Один эфлар, очень старый… Я потом покажу.

— Значит, ржавую стрелу вы не нашли? — огорчилась Захарра. — Слушай, а как тебе удалось пробраться на Осталу, да еще в Лондон?

— Один родственник помог, — уклончиво сообщила Василиса. — Потом все расскажу.

— А еще Василиса научилась вызывать мантиссы, — добавил Маар, напуская на себя таинственный вид. — Она тренируется с тиккером.

Захарра покивала, улыбаясь. Она не выказала удивления, потому что Василиса писала ей об этом. Но ее уважительный взгляд говорил о многом.

— Кто бы мог подумать, Василиса, что ты обладаешь такой редкой, необыкновенной способностью. Погоди, вот все узнают об этом, и ты станешь настоящей знаменитостью.

— Уже узнали, — кисло сообщила Василиса. — Отец собрал кучу народу и объявил при всех. А еще назначил Миракла моим учителем… Ну, ты знаешь, я же тебе писала.

— Жаль, что мне не разрешали тебе отвечать. Говорят, опасно, могут вычислить мои координаты. Твои письма мне приносила госпожа Фиала. Фэш как узнал, что тебя зодчеству обучают, сразу глаза закатил. — Захарра продемонстрировала, преувеличенно копируя любимое движение брата. — Что-то он опять помрачнел… Как только речь о тебе заходит, сразу фыркает и фейрой тебя обзывает. Вы что, поссорились?

— Я не знаю, — честно ответила Василиса. — Я ему тоже писала. Но больше не буду. Да и вообще у меня и без него забот хватает — приходится постоянно заниматься. Даже сейчас, когда я сидела взаперти в комнате — из-за истории с Биг-Беном, — все равно тренировалась с тиккером.

— И правильно, этот талант надо постоянно развивать, — вмешался Маар. — Сейчас ты учишься вызывать мантиссы вещей — вначале маленьких, конечно. А потом перейдешь к строениям или закрытым областям пространства — скажем, разведаешь прошлое небольшой комнаты, чулана, подземелья… А ведь еще надо уметь подчинить себе мантиссы той или иной вещи, я уже не говорю про то, что чем дальше ты уходишь в прошлое или будущее, тем сложнее удерживать тиккер в руке… Я много читал про использование тиккера, — пояснил он изумленной Василисе. — И сам не раз пробовал. Но вот мне, скажем, приходится задействовать эферные слова, а их энергия по сравнению с энергией часового флера — как минута по сравнению с вечностью.

— А еще есть ускользающие мантиссы, — дополнила Василиса. — Мой прадед говорил, что они как раз показывают самые важные моменты прошлого.

Она замолчала, вспомнив о черной кружевной маске. Как ей хотелось рассказать друзьям о такой необычной вещи! Но Родион Хардиус строго-настрого просил хранить ее секрет.