Наталья Щерба - Часодеи. Часовое сердце

— Это часолист. Ты уже видела такие, не правда ли? Обычно его дарят на посвящении… Но, учитывая все обстоятельства, пришлось повременить.

Василиса не могла оторвать взгляда от столь желанной вещи. Ох, даже кисточка есть, вон торчит между страниц. Отец дарит ей часолист. Наверное, из-за того, что она стала ключницей. Или вдруг захотел позаботиться о дочери? Ярко-красная поверхность манила, золотой циферблат переливался крохотными, то и дело вспыхивающими искрами. Василисе так хотелось прикоснуться к часолисту, открыть его и посмотреть, что же там внутри! Руки сами тянулись, чтобы потрогать матовую поверхность, наверняка гладкую и прохладную на ощупь. И все же девочка пересилила себя:

— Я не возьму.

Отец слегка нахмурился — на лбу его пролегла тонкая вертикальная черта.

— Извини, но у тебя нет выбора, — жестко сказал он. — У всех ключников есть часолисты. Я оказываю тебе большую услугу, предлагая столь бесценную вещь бесплатно. Ты сможешь получать письма, советоваться с друзьями, завести собственный уголок на планете — какой захочешь… Но главное — ты наконец-то прочтешь и заучишь наизусть правильное желание, которое вы все должны загадать при новом рождении Алого Цветка. И не забывай, вам придется так или иначе использовать силу своих Ключей. А для этого тебе просто необходимо немного подучиться, уметь выполнять самые простые из часодейных эферов. Ведь всем вам придется ходить в прошлое, а тебе, возможно, дальше всех.

— Почему это? — испугалась Василиса.

Нортон-старший сложил руки за спиной и в задумчивости оглядел дочь с ног до головы.

— Потому что ЧерноКлюч сделал сам Эфларус — изобретатель Временного Разрыва. Он вложил в него некое… Некую тайну, о которой никто, кроме него, не знает. В лезвии твоего ключа находятся сильные часоводы. Если его немного подтолкнуть, может, он приведет тебя к самому хозяину? А путь в тысячу с лишним лет довольно труден, особенно для начинающего.

— В тысячу лет?! — Василиса не на шутку испугалась. Конечно, ей очень хотелось попутешествовать во времени. Но ведь не на тысячу лет!

— Не волнуйся, основную часть работы Ключ берет на себя, — заверил Нортон-старший. — Возьми часолист. Через него я пришлю тебе несколько интересных уроков. Ты ведь желаешь хоть в чем-то догнать своих новых друзей-часовщиков?

Василиса поджала губы, стараясь не выдать своих чувств. Конечно, перспективы, обрисованные отцом, ее заинтересовали. Но…

— Ты просто решил меня контролировать.

— А может, помогать? — Отражая каминный свет, глаза отца блеснули таинственной золотой искрой. — Даже находясь в отдалении, я смогу обучить тебя кое-чему. Основам, которые необходимо знать юному часовщику, вдруг возомнившему себя ключником.

Василиса вспыхнула. Отец что, насмехается над ней?

— И чему конкретно ты собираешься учить меня? — бросила она с вызовом.

— Увидишь.

Неожиданно Василиса вновь услышала тиканье часов — то отдаляющееся, то приближающееся, как будто время с трудом прорывалось сквозь стены. Она замерла, невольно прислушиваясь.

— Ты слышишь часы? — Отец посмотрел на нее с любопытством. — Забавно… Отсчет по минутам или секундам?

— По секундам, — пожала плечами девочка. — Они то тихо тикают, то громко… Я слышала их еще в Каменной Зале. Не могу понять, где они находятся.

— Везде, — ответил Нортон-старший. — В этих стенах царствует Время. Змиулан — очень старый замок. Здесь специально ничего не меняют, не достраивают, только делают поверхностный ремонт, чтобы сохранить дух Времени. Здесь каждая вещь дышит стариной, хранит воспоминание о былом, являясь частью своей давней эпохи. В этом замке легко часовать, легко делать самое сложное.

— В Черноводе не так? — удивилась Василиса. — Или в Воздушном замке?

Отец взглянул на нее с иронией.

— На Эфларе все было построено заново. Лишь здесь, на Остале, в замках Духов сохранилось самое старое часодейство. Люди путешествовали во времени с помощью огневых, солнечных, водяных и песочных часов. Появление часовых механизмов ознаменовало рождение новой часовой эпохи, начало новой эры. Мы выкинули свои волшебные палочки, — он усмехнулся, — и стали пользоваться часовыми стрелами. Вот почему Алый Цветок должен возродиться только здесь, на старой земле, где время имеет особую силу.

— Наверное, тебе очень нравится на Остале, — внезапно произнесла Василиса, поднимая глаза на отца. — Ведь ты — Дух, да?

Нортон-старший будто очнулся; рассеянно-одухотворенное выражение на его лице вновь сменилось насмешливым.

— Что за чушь, — холодно произнес он. — Это неправда. Будь я Духом, не смог бы даже раз перейти на Эфлару.

— Но Елена сказала…

Вспомнив о битве с госпожой Мортиновой, девочка побледнела. Да, проклятая часовщица действительно кое-что рассказала ей.

— Елена сказала… — вновь начала она.

— Не стоит придавать значения тому, что говорит человек в приступе ярости, — оборвал отец. — Я бы советовал вообще забыть весь ваш разговор.

Но Василиса решила пойти до конца.

— А то, что Белая Королева — моя мама, тоже неправда?

Отец с шумом выдохнул и закрыл глаза, небрежно откинувшись на спинку кресла.

Василиса воспользовалась этим, чтобы получше рассмотреть его: острый, немного выдающийся вперед подбородок, прямой нос с тонкими крыльями, выделяющиеся скулы… Под веками затаилась легкая синева, свидетельствующая о постоянной усталости… Интересно, сколько ему? Около сорока, а может, и больше?

— Твою мать зовут Лисса, — произнес отец, не открывая глаз. — Мы познакомились здесь, в Змиулане. Задолго до того, как она стала Белой Королевой.

— Здесь?! — У Василисы округлились глаза. — А разве тут не обучаются только Драгоции?

— Конечно нет. — Отец раздраженно мотнул головой и встал с кресла. — У Астрагора всегда было много учеников. К счастью, только родственники на особом счету. — Он зло усмехнулся. — Здесь великий Дух основал Орден Непростых — тех, кто не подчиняется правилам, созданным для доверчивых простаков, и создает собственные законы.

Василиса вспомнила, что ровно то же говорил ей и Астрагор.

— Если вы не подчиняетесь законам, то вы — преступники! — не выдержала она. — Фэш рассказывал, что Астрагор обучает очень страшным вещам… Запретным!

— Фэш — своевольный мальчишка, убежавший из дома, — с раздражением произнес Нортон-старший. — В силу своей юности он делает неправильные выводы и, что хуже всего, совершенно не хочет подчиняться.

— Значит, ему самое место в Ордене Непростых, — заметила Василиса. — Вы ведь все делаете точно так же.

Отец с удивлением уставился на нее и вдруг громко расхохотался.

— Действительно, — сквозь подступившие слезы произнес он. — Как я раньше не подумал… Надо будет сказать Астрагору, чтобы не наказывал парня слишком сильно, когда тот вернется.