Серж Брюссоло - Проклятый цирк

– К фургонам! – крикнул пес. – Нужно пересечь круг из фургонов.

Увы, цирковой караван казался еще таким далеким…

Они опустились на четвереньки, чтобы пролезть под днищами повозок. Ищейки ринулись было за ними, но внезапно замерли, вздыбив шерсть на загривках. Из оскаленных клыкастых пастей вырвалось испуганное тявканье. Казалось, перед ними вдруг выросла целая армия невидимых опасных хищников, преграждая им дорогу. Поскуливая, как испуганные щенки, псы отступили. Некоторые из них испытали такой страх, что их шерсть в одну минуту поседела.

На исходе сил трое друзей юркнули в первый же попавшийся фургон. Караван уже готовился к отъезду. Вокруг них громоздились яркие костюмы, парики, фальшивые носы… Чтобы не потерять равновесия, девочки уселись на узкую лежанку у стены, которая служила обитателям цирка кроватью. Синий пес наконец смог пересказать Пегги события последних дней.

– Неужели я и в самом деле превратилась в маленькую девочку? – удивилась она. – Я совершенно этого не помню.

– Самое главное, – настойчиво повторил пес, – хорошо понять правила, по которым действует этот проклятый цирк. Его хозяева шутить не любят, и их защита таит в себе серьезные опасности. Разумеется, для нас это лишь временное решение. Если мы останемся здесь слишком надолго, вас ожидает такая же судьба, как и остальных артистов. Мощь божественной силы разрушит и уничтожит вас.

Девочки только кивали, слушая наставления пса. Сидя среди пестрых клоунских нарядов, Пегги никак не могла поверить, что все это происходит с ней на самом деле. Когда ей было лет десять, она часто мечтала работать в цирке. Стать, например, наездницей, или танцевать на натянутом канате, или укрощать тигров – одним словом, мечтала о вещах, о которых мечтают все дети, но которые никогда не становятся явью…

– Теперь давайте попробуем поспать, – заключил пес. – Завтра вы познакомитесь с нашими хозяевами. Постарайтесь им не дерзить: эти звери совсем не расположены к шуткам.

Сестры улеглись на лежанку, а пес свернулся клубочком на полу. Прежде чем заснуть, Пегги долго смотрела на разноцветные одеяния, которые покачивались на вешалках в такт лошадиному шагу. Она вся ликовала при мысли, что станет цирковой артисткой и будет выступать на публике. Лежа рядом с ней, Мария-Женевьева с нетерпением ждала того момента, когда замаскированные боги вернут ей ее прежнюю красоту.

Все трое проснулись очень рано. Фургон был неподвижен. Пегги поспешила выглянуть в окошко и увидела, что караван остановился на берегу озера неподалеку от какой-то деревни. Служители с серыми, безжизненными лицами уже начали устанавливать шатер.

– Что ж, – сказал синий пес, – нам пора. – Я представлю вас Гипнозусу – богу-обезьяне.

Порядком нервничая, девочки покинули фургон и пошли вслед за псом к зверинцу. Запах нечищеных клеток оказался настолько силен, что они с большим трудом удержались, чтобы не поморщиться. Поседевшая горилла, похожая на забытого в брошенном храме варварского идола, пристально следила за их приближением. Пегги ощутила у себя в голове потрескивание чужеродной мысли, но не попыталась защититься от нее, чтобы не показаться невежливой. Она поняла, что сейчас проходит своего рода приемный экзамен: если она провалится, боги-животные отправят ее на все четыре стороны. Поэтому она стояла неподвижно, мужественно выдерживая взгляд огромной обезьяны.

От окружающего зловония перехватывало дух, а потрепанные звери выглядели так, словно находятся при последнем издыхании. Однако Пегги этот камуфляж не ввел в заблуждение. Глаза зверей сияли в полумраке тесных клеток как раскаленные угли.

«Они похожи на чучела животных, заполненные пылающей лавой, – подумала она. – Достаточно любого пустяка, чтобы их кожа лопнула, и тогда хлынувший наружу поток лавы испепелит нас заживо».

Поистине, под побитыми молью и лишаем шкурами старых цирковых зверей скрывалась невероятная сила.

– Я знаю, что пес уже объяснил вам законы нашего существования, – сказала горилла. – Вам придется согласиться стать нашими марионетками – безвольными куклами, которых мы тянем за веревочки. Только такой ценой вы сможете творить поразительные чудеса на глазах у публики. Этим обманом мы спасаем нашу жизнь – и мою, и вашу. Вы никому ни при каких обстоятельствах не должны раскрывать этой тайны. Если вы не сможете удержать язык за зубами, то будете немедленно изгнаны.

Пегги кивнула. Было довольно странно выслушивать распоряжения облезлой гориллы, которая, казалось, неспособна была самостоятельно очистить орешек арахиса.

Обезьяна глухо заворчала и прибавила:

– Я знаю, чего хочет девочка с обезображенным лицом. Ее желание исполнится. Скоро она приляжет отдохнуть, а когда проснется, ее красота снова вернется к ней. Вам некого бояться, пока вы остаетесь в пределах кольца из цирковых фургонов. Ни один из ваших врагов не сможет приблизиться к вам, и уж тем более причинить вред. Однако вы должны следить за тем, чтобы не оказаться за пределами магического кольца, потому что наше могущество не простирается дальше него. В нашем собственном мире мы способны поднимать на воздух горы, осушать моря, тушить вулканы и возвращать к жизни умерших, но здесь, на этой несчастной планете, мы всего лишь сверженные боги. Этим вам и придется удовольствоваться.

Девочки поклонились, выражая свое согласие.

– Ты, Пегги Сью, – решила горилла, – будешь выполнять номер по прохождению сквозь стены. Мы наделим тебя способностью проникать сквозь любую материю, даже сквозь камень… А ты, Мария-Женевьева, обретешь дар уменьшать или увеличивать предметы и животных. Нарклепс, который до сих пор выполнял этот номер, умер вчера от истощения сил, так что ты займешь его место. Вы обе очень молоды и находитесь в отличной форме. Думаю, ваши тела смогут не менее двух лет противостоять износу от нашей мощной магии. А тем временем ваши враги забудут про вас… или сами погибнут от рук других заговорщиков; тогда вы сможете без опаски вернуть себе свободу. А теперь ступайте, умойтесь и подберите себе сценические костюмы. В течение дня мы с вами порепетируем, чтобы понять, способны ли вы вместить в себя божественную силу, которой мы будем наделять вас на время представления.

Сестры покинули зверинец с ощущением сильного головокружения: телепатические волны гориллы бушевали в их мозгу, как свирепый шторм, разоряющий леса и сады. Чтобы дать им прийти в себя, синий пес проводил их в палатку-столовую, растянутую среди жилых фургонов. Сидя за столом, артисты и служители обедали в молчании, с угрюмыми, осунувшимися лицами. Большинству из них едва исполнилось двадцать пять лет, но выглядели они как изможденные старики. Седые, сгорбленные, они вяло жевали беззубыми ртами хлеб с маслом, прихлебывая из кружек черный кофе. Глядя на них, Пегги вдруг осознала, что просто умирает от голода. Представившись окружающим, она тоже налила себе кофе, наполнила миску для пса и села на свободное место у края стола. Мария-Женевьева последовала ее примеру.