Джорджия Бинг - Молли Мун останавливает время

— Корнелиус Логан! — вскричал Праймо Клетс — Я уже много лет не слышал этого имени. — Он обернулся к остальным. — Это брат-близнец Люси Логан. Вот почему он так похож на нее — точнее, на ее карикатуру.

Все изумленно взирали на странного человека, который рыл землю воображаемым копытом. Вся его маскировка, которая обманывала их на протяжении двадцати минут — волосы в пучке, строгая библиотекарская юбка, кардиган, жемчуга, — разваливалась на глазах. Корнелиус встряхнул головой, и парик съехал набок. Он снова помчался галопом вдоль кольцевого бассейна, задрал мокрую юбку, и все увидели волосатые и жилистые, совсем не женские ноги. Потом он скинул кардиган, и под ним обнаружился джемпер с короткими рукавами, из которых торчали мускулистые руки.

В памяти у Молли снова всплыл тот мартовский вечер, когда она приходила в гости к Люси в Брайерсвилле. Значит, в тот день ее встретила вовсе не Люси Логан, а переодетый Корнелиус

И тут она поняла, как виртуозно он ее одурачил. Гипс на ноге и повязки отвлекли ее внимание. Корнелиус знал, что детей приучают не смотреть пристально на тех, с кем случилось несчастье. И, разумеется, Молли не хотела вглядываться в его «израненное» лицо. Вместо этого она сосредоточила взгляд на ярко накрашенном розовом ногте, торчащем из гипса, Молли лихорадочно соображала. Неужели не было никаких намеков на то, что это не Люси? И тут ей припомнилось, каким низким был голос Корнелиуса в телефонной трубке в тот вечер, когда она позвонила ему из отеля. Ясно: в тот раз она захватила его врасплох.

А обычно вы носите мужскую одежду? — спросила она.

— Конечно. Неужели мне нравится одеваться по-женски? — проблеял Корнелиус. — Или говорить этим дурацким писклявым голосом? — Он расхохотался как безумный. — Бе-е-е-е! Бе-е-е! Мне пришлось занять место Люси, чтобы заставить Молли Мун прилететь сюда и взяться за дело Клетса Было совершенно необходимо, чтобы она с ним разобралась. Он стал вести себя очень странно, не сумел загипнотизировать Дивину, да еще и пошел на похищение, мысль о котором я ему не внушал. А мне самому надо было держаться в тени, чтобы снова ослабить Люси. — Корнелиус поковырял землю копытом.

— Снова? О чем это вы?

— О настоящей Люси Логан, — Корнелиус, тихонько проблеяв. — О моей сестре Люси, которая много лет находилась в моей власти. Одиннадцать с половиной лет. Ровно столько же, сколько и Клетс. Мне подчинялись все — и она, и Клетс. Это было гениально! Чудесно! Я планировал выдать Люси за него замуж. Она стала бы женой президента. А я, Корнелиус, повелевал бы ими обоими. Бе-е-е-е-е!

При этих словах Праймо Клетс бессильно опустился в кресло. Его лицо стало оливково-зеленым.

— Мне плохо, — наконец простонал он и метнулся в ванную.

— Бедняга, — вздохнул Рокки.

— Ну и потрясение для него, — сказала Молли. Корнелиус, не обращая внимания на Клетса, продолжал:

— Все шло хорошо, пока Люси не встретила в библиотеке эту девчонку, Молли Мун.

Молли вспомнилась та, самая первая встреча

— Что случилось дальше? — требовательно спросила она.

— Случилось то, на что я не рассчитывал, — проблеял Корнелиус — Хоть я и загипнотизировал Люси, велев — ей — забыть — про ребенка, хоть и наложил на нее постоянный гипноз, все-таки, когда она познакомилась со своей дочерью Молли Мун и поговорила с ней, гипноз — начал — постепенно — рассеиваться. Можете себе предста-а-а-авить?

У Молли к горлу подступил комок.

— И как только она вспомнила своего ребе-бе-бенка, — продолжал Корнелиус, — она вышла — у меня — из повиновения. Это было неразумно, потому что я все равно был сильнее. Она всегда — повиновалась — зову сердца Глупая женщина. Надо было думать головой.

— Что вы с ней сделали? — спросила Молли.

— Запер ее в комнате — в Брайерсвилль-парке. В начале января. И с тех пор — старался — ослабить ее, потом — загипнотизировать снова — и вернуть — мои планы — в прежнее русло. Думаете, мне хочется всю жизнь ходить в женском платье? — Корнелиус с истерическим смехом сорвал с шеи жемчужное ожерелье. Нитка лопнула, жемчужины рассыпались по полу. — Напрасно я — допустил — чтобы эта — Молли Мун — нашла книгу — по гипнотизму.

— Почему же тогда вы разрешили ей найти эту книгу?

— Потому что мне не терпелось — посмотреть — каковы ее гипнотические способности. Много лет назад я отдал ее в сиротский приют — бе-е — чтобы у нее не было нормального детства. Чтобы ей — пришлось — тяжело. Одиннадцать лет я ждал — чтобы ее — бе-е — гипнотическая сила начала расти.

Потом я позволил ей найти книгу. Бе-е. как я был глуп. Она слишком — походила — на свою мать. Никакой пользы для меня. И, конечно, она была сильнее меня — у меня была сестра-близнец — поэтому моя сила — разделилась — надвое, но в Молли Мун она была целостной. Как я был слеп — когда отправил ее — разбираться с Клетсом. Не думал, что ее сила настолько возрастет — и так быстро. — Корнелиус принялся свирепо дергать полы кардигана.

— Надо бы дать ему во что-нибудь переодеться, — сказала Молли Синклеру. — Ему так не терпится вернуться в свое истинное обличье, что через минуту он останется голышом. — И впрямь, Корнелиус уже стащил с себя джемпер и остался в странном нижнем белье. Спереди торчали накладки, имитировавшие женскую грудь.

— Невероятно! — воскликнул Рокки. — Кого он рассчитывал обмануть своим маскарадом?

— Обманывал же, — пожал плечами Синклер и рассмеялся, на этот раз с облегчением. — Корнелиус, идите ко мне в спальню и переоденьтесь. В шкафу висит синий спортивный костюм, он вам подойдет.

Корнелиус немедля отправился в комнату Синклера. Как только дверь за ним закрылась, Молли и Рокки покатились со смеху. Зрелище скачущего по комнате и на ходу срывающего с себя одежду Корнелиуса сначала огорошивало и пугало, но потом стало казаться таким смешным, что ребята не могли удержаться от хохота.

— Ничего смешного, — проворчал Синклер. Но Молли и Рокки его едва слышали, а когда Корнелиус вышел из спальни, облаченный в синий спортивный костюм, но все еще в парике и с макияжем, и принялся ощипывать листья с папоротника в горшке, они снова захихикали.

Наконец ребята взяли себя в руки.

— Уф, — пропыхтела Молли. — А ведь сначала я подумала, что этот тип — моя мама.

— Да, печальное известие, — посочувствовал Рокки. — Ну, теперь-то обнаружилось, что он всего-навсего твой дядюшка — И дети снова захихикали.

На самом деле в этом безудержном смехе ребята сбрасывали накопившуюся усталость. Они находились в страшном напряжении с того самого дня, как приехали в Лос-Анджелес. Как хорошо было наконец скинуть с плеч эту тяжкую ношу!

Нахохотавшись всласть, Молли пошла на кухню, сделала себе бутерброд с кетчупом и налила концентрированного гранатового сока. Рокки соорудил хрустящий сэндвич и взял банку «кьюта». Когда они вернулись, Синклер допрашивал Корнелиуса, и ребята, растянувшись на диване, прислушивались к словам правдивого рассказа, слетавшим с ярко накрашенных губ лже-библиотекарши.