Борис Карлов - Карлуша на Острове Голубой звезды

«Четырнадцатый» и «Двадцать первый», как именовались трофеи, не подавали ни малейших признаков жизни.

— Что же теперь с ними делать? — почесал затылок Взломщик. — Здесь их оставлять нельзя, ломать жалко… Не на себе же их в лагерь тащить?

Студент тоже почесал затылок.

— А если отключить блок памяти? — предложил Взломщик.

— Это нам ничего не даст, — возразил Студент. — Всё равно останутся установки на дальнем уровне. Без главного компьютера к ним не подобраться.

Два друга топтались на месте, не решаясь высказать то, что вертелось в голове у обоих.

Наконец Взломщик решился:

— Ладно. Я включу, а ты приказывай им топать в лагерь. Будут «Шарик» и «Тузик». С такой гвардией мы всех переловим.

И Взломщик начал решительно орудовать отвёрткой.

Стоявшие поодаль за деревьями Карлуша и Чек молча наблюдали за этой сценой.

— Порядок, — объявил Взломщик. — Сейчас очухаются.

«Четырнадцатый» и «Двадцать первый» шевельнулись, поднялись на ноги и огляделись.

Студент выступил навстречу и отчётливо произнёс:

— Стоять по стойке «смирно», потому что дважды два — четыре!

Роботы никак не отреагировали.

Студент почувствовал, как лоб его покрывается испариной, и повысил голос:

— Стоять смирно, потому что Земля круглая!

Роботы приближались.

Студент и Взломщик начали пятиться.

— Стоять смирно, потому что трижды три — восемь! — крикнул Студент. То есть — тьфу! — девять!..

Пятясь, он споткнулся о корень, торопливо вскочил и принялся возбужденно выкрикивать всё, что приходило в голову:

— Стойте, потому что площадь квадрата равна квадрату стороны или половине квадрата диагонали! Потому что объём шара равен трети радиуса, помноженного на площадь! Потому что планета Колобок находится в системе Голубой звезды!..

Всё тщетно.

Роботы приблизились вплотную, вытянули руки…

Тут Студент и Взломщик повернулись и припустили во все лопатки.

Но сильные механизмы догнали их в три прыжка, повалили на землю и моментально связали. Затем, взявшись за концы шнура спереди и сзади, привычно потянули пленников в сторону сторожевых постов.

Не чувствуя боли в запястьях, Студент сгорал от стыда. Какой же он осёл! Как он мог надеяться на то, что после утреннего побега директор не внесет изменений в программы всех роботов! «Дважды два четыре»… Какой позор!

Взломщик тоже понуро молчал. Он думал о том, что директору было достаточно внести поправку в программу только одного робота, чтобы тот передал информацию по цепочке. И разумеется, это было первым, что сделал директор после возвращения цириков, притащивших пиратов на верёвке…

Впереди показался сторожевой пост. На грубо сколоченной деревянной вышке одиноко торчал робот-наблюдатель.

— Опять пленные, — недовольно продребезжал он, перегнувшись через перила. — полный отстойник пленных, а работа стоит. Одни бегают, другие ловят. Туда-сюда, туда-сюда… Ну и ночка выдалась!

Он снял телефонную трубку и доложил:

— Ещё двоих ведут. Нет, кажется, из тех, которые утром сбежали. А я откуда знаю? Стало быть, не все на «Медузе» ушли. Моё дело маленькое. Так пропускать или нет?.. Проходите! — ворчливо скомандовал он наконец. — Велено идти через служебный вход, там с вами будут разбираться. Моё дело маленькое…

Роботы и пленники прошли ещё сотню шагов по довольно крутому каменистому склону, свернули на поросшую папоротником тропинку и вскоре оказались перед железной дверью, утопленной в глубокой нише монолита скалы.

С глухим скрежетом дверь отъехала в сторону. В проёме показался «Шестой».

— Так-так-так, — деловито зачастил «Шестой», смерив гномов взглядом с головы до ног. — Заключенные номер семь дробь два и семь дробь четыре. Весьма рад, весьма! (Очевидно, он спутал Взломщика с чрезвычайно похожим на него Шестерёнкой.) Герои из нашей самой знаменитой, самой отважной, самой смекалистой седьмой партии! Сбежали сегодня утром, хитрюги, воспользовавшись недоработками в устаревшей программе цириков? Ха-ха-ха! Та_к вы их, кажется, называете? Весьма, весьма остроумно! Сказать по правде, — «Шестой» доверительно понизил голос и наклонился к пленникам, — сказать по правде, я бы их всех давно уже отправил на переплавку. Только тс-ссс! Это конфиденциально. А теперь, — он вновь повысил голос и выпрямился, — теперь вас ожидает одна прелюбопытнейшая встреча. Нет, нет, не думайте, не с хозяином. Хозяин как раз сейчас чрезвычайно занят. Как раз сейчас происходит некое судьбоносное действо, о результатах которого мы узнаем буквально с минуты на минуту. Идёмте, идёмте, ну что же вы стоите… — «Шестой» нетерпеливо потянул за руку первого стражника.

Все пятеро двинулись цепочкой по узкому коридору. Глаза Взломщика и Студента привыкли к темноте, и внезапный переход к электрическому свету, а также непрерывная болтовня «Шестого» мешали сосредоточиться.

— А я, знаете ли, в какой-то мере его сейчас заменяю! — хвастливо кричал «Шестой», оборачиваясь к пленным. — Неслыханная, знаете ли, честь! Просто даже не знаю, как употребить такие неслыханные полномочия! А может быть… — он внезапно остановился, и стражники тоже послушно остановились. Может быть, раздать вам всем по медовому прянику!.. Принести извинения!.. И отпустить на все четыре стороны?!. А? Как вы думаете?.. Ха-ха-ха! По прянику!.. Ха-ха-ха! Ой не могу, держите… ой! ой!..

«Шестой» сделал вид, будто его шатает из стороны в сторону. Хватаясь руками за стены, он с трудом обрёл равновесие.

— Это псих какой-то, — прошептал Взломщик, обернувшись к Студенту. — Уж лучше бы к этому… директору.

Студент сделал ему знак молчать.

— А вот и пришли! — радостно объявил «Шестой».

Он толкнул металлическую дверь и сделал пригласительный жест.

Взломщик и Студент шагнули в просторное помещение с письменным столом и десятками экранов. Это был кабинет Курносика.

— Вот и пришли. Будьте как дома. Располагайтесь по стоечке «смирно». Вот здесь…

«Шестой» указал на участок пола в центре кабинета — тот самый, откуда несколько часов назад провалились в каменную ловушку Циркуль и Огонёк.

Пленники послушно встали на указанное место.

— А теперь, — объявил «Шестой» с некоторой торжественностью, позвольте вам представить… Но нет! Что я говорю?.. Зачем мне вас представлять? Мне стыдно, я умолкаю. Господин Пухляк! Явите нам свою благородную физию!

Из тёмного угла кабинета на освещенный участок выплыл Пухляк. Он оперся рукой о край письменного стола и неуверенно улыбнулся.

— Здорово, братцы… — сказал он. — Вы это… главное, доверьтесь мне, так будет лучше…