Серж Брюссоло - Подземное чудовище

– А сколько вас?

– Триста. Мамочка считает, что этого достаточно, чтобы покорить Вселенную. А теперь, раз ты стала учительницей, приготовься ответить на наши вопросы.

Пэгги подумала, что обучение двойников оказалось, пожалуй, самым странным во всем этом приключении.

Со всех сторон к ней стекались марионетки, готовые совершенствоваться, чтобы блестяще сыграть свои роли. Они окружили Пэгги и стали засыпать ее вопросами:

– Почему у вас волосы разного цвета? Зачем они вообще нужны? Это маленькие щупальца, которые еще не выросли и потому не могут самостоятельно двигаться?

– Почему у вас десять пальцев, а не двенадцать?

– Почему нельзя взять и поменять себе нос?

– Почему вы не можете свивать руки кольцами?

Пэгги Сью пыталась терпеливо отвечать на эти дурацкие вопросы. Из всех марионеток больше всего ее доставали поддельная Пэгги и «Себастьян». Последний потребовал, чтобы она научила его целоваться, потому что он не умеет и будет выглядеть глупо, если придется поцеловать девочку.

– Я не знаю, как двигать губами! – воскликнул он, скорчив такую мерзкую рожу, что любая девушка сбежала бы в ужасе. – Ты должна мне показать, как это делается! Ты же обещала нас всему научить!

– Ни за что! – отрезала Пэгги, поежившись при одной мысли о том, что придется целоваться с созданием, слепленным из плоти Пожирательницы.

– Тогда пусть твой пес меня научит! – не унимался двойник Себастьяна.

– Ты с ума сошел? – рассмеялась Пэгги. – С собаками не целуются.

– Почему? – удивился «Себастьян».

Эти странные вопросы чуть не довели Пэгги до нервного срыва. Синему псу приходилось не легче. Он безуспешно пытался показать своему бесталанному двойнику, как должен вести себя нормальный пес. Но его дублер по-прежнему путал нос и хвост.

– А танцы? – допытывалась поддельная Пэгги. – Это что за штука? Кажется, вы считаете, что танцы – это тоже важно. Но почему? Зачем вы себя растрясаете? Это улучшает пищеварение? А-а, наверно, когда вы долго сидите, у вас внутренние органы смещаются, и вы танцуете, чтобы вернуть их на место? Может, вы так разглаживаете кожу? Может…

Пэгги хотелось ее задушить.

После занятий Пэгги и синий пес отправились к дирижаблю. Себастьян должен был его чинить, но не смог – он просто был не в силах ничего делать, потому что покатывался со смеху. Его работу продолжили «первые марионетки».

– Ну как дела? – спросила Пэгги.

– Неплохо, – ответил Алзир. – Шар можно привести в порядок. Надо только залить разрез соком и подождать, пока он высохнет. И бетанона у вас достаточно, чтобы поднять в воздух двести слонов. Корзину тоже легко починить.

– А… бомба ? – спросил синий пес.

– Я ее изучил, – сказал Алзир, задумчиво качая головой. – Это не обычная бомба – не из тех, которые взрываются и разносят все на кусочки. Такая бомба не причинила бы Пожирательнице никакого вреда – она для нее не страшнее хлопушки. Даже наоборот, при взрыве выделился бы газ, который она всосала бы в себя и стала еще сильнее. Но та бомба, которую вам дали, совсем другого рода. Она состоит из трех бутылей с газом, который смешивается по сложной схеме и в результате получается новый, ядовитый газ – смертельный для Пожирательницы. Но не только для нее… Он убьет также всех, кто внутри яйца: марионеток, детей…

– Ну Массалия-то не знал, что тут будут дети, – заметил синий пес.

– И тем не менее очень странно, что он дал вам такую бомбу, – пробормотал Алзир. – Ведь если умрет Пожирательница, жизнь на Кандарте станет невозможной. Планета превратится в огромный камень, летящий во Вселенной, – без атмосферы, без притяжения. В ту секунду, как Пожирательница испустит дух, все жители Кандарты погибнут, и их трупы уплывут в космос.

– Выходит, Ранюк был прав, – вздохнула Пэгги. – Если уничтожить Пожирательницу, уничтожишь и Кандарту.

– Мне очень жаль, – проговорил Алзир. – И все же есть способ нейтрализовать Пожирательницу. Но я должен вас предупредить, что это очень опасно.

– Какой способ? Говори скорее!

– Можно попытаться изменить дозировку и создать газ, от которого Пожирательница уснет на тысячу лет. Такой газ подействует только на нее саму и порожденных ею существ – на марионеток – и не причинит никакого вреда людям.

– Но ты тогда заснешь на тысячу лет…

Алзир пожал плечами.

– Ну и что? Мы такие страшные, что сами еле выносим свое уродство. Сон избавляет от тоски и терзаний. Тысячу лет нам будет сниться, что мы прекрасны и все нас любят…

– Как грустно, – сказала Пэгги Сью, чувствуя, как подступили слезы.

– Ничего, – пробормотал Алзир, тяжело вздохнув. – По крайней мере, так мы отомстим той, которая сделала нас такими. Она создала нас уродами и бросила, и мы хотим с ней рассчитаться.

– А ты сможешь правильно рассчитать дозировку? – спросил синий пес.

Алзир поморщился. (Пэгги и синий пес чуть не завопили от ужаса!)

– Я же сказал, что дело опасное. Я не могу ничего обещать. Если я ошибусь, мы умрем на месте. Это очень сложный газ. Он состоит из невероятно редких ингредиентов. И неудивительно: мало что может причинить вред Пожирательнице, уж поверьте мне! Я буду стараться изо всех сил, но если все же просчитаюсь, все, кто внутри яйца, погибнут в одну секунду. Ну как, хотите рискнуть?

– Хотим, – решилась Пэгги Сью. – Не желаю всю жизнь провести в яйце и до восьмидесяти лет скакать как кенгуру!

– Хорошо, – сказал Алзир и закрыл глаза. – Мы с моими товарищами займемся настройкой бомбы. Единственное утешение, что в случае ошибки мы все умрем так быстро, что даже ничего не почувствуем.

– Круто! – фыркнул синий пес. – У меня просто камень с души свалился!

– Когда бомба будет готова, мы все влезем на дирижабль и поднимемся к поверхности, – объявила Пэгги Сью. – Ты уверен, что детям газ не причинит вреда?

– Нет. Если Пожирательница уснет, она перестанет выпускать свои веселящие испарения, и дети наконец успокоятся и придут в себя. А вы сможете вернуться за ними на дирижабле. Пожирательница спит крепко, так что можно будет не бояться ее щупальцев. Мой план просто идеален, по крайней мере, в теории. Беда в том, что нам могут помешать марионетки. Поэтому надо тщательно хранить нашу тайну. Не позволяйте им скачивать ваши воспоминания, иначе они узнают, что мы замышляем, и тогда всему конец.

– Хорошо, – согласилась Пэгги. – Мы будем начеку. Я постараюсь их отвлечь рассказами об обычаях землян, чтобы эти двойники не мешали тебе создавать «усыпительную» бомбу. И все же… мне жаль, что тебе тоже придется уснуть.

– Ничего, – снова сказал Алзир и попытался улыбнуться, обнажив свои ужасные клыки. – Я рад вам помочь. Ты тронула мое сердце. К тому же я впервые в жизни могу сделать что-то полезное. Мне будет что вспомнить, когда я проснусь через тысячу лет.