Сергей Лукьяненко - Мальчик и Тьма

А у меня не было меча. Настоящий меч должен дождаться своего врага… даже если угрюмого парня, которому я так не нравился, изрубят на кусочки. Я знал это той холодной, взрослой частью себя, что помогла мне пройти Лабиринт Меча. Я знал, что Младший Шоки обречен… и что смерть его даст те драгоценные секунды, за которые успеет прийти помощь.

Летящий прижал Младшего Шоки к валунам, в изобилии разбросанным вокруг. Крылатому нужно было две-три секунды, чтобы взлететь или просто запрыгнуть на камни…

Я бросился на Летящего со спины, прекрасно понимая, что шансов нет. Враг не мог не заметить мое движение… и клинок тьмы встретит меня в прыжке. Я погибну сам – и даже не спасу своего «защитника»…

Я видел Настоящим взглядом в секунды, которые растянулись, стали бесконечно долгими, как напряглась спина Летящего, как замер в его руке меч. Он почувствовал мой рывок… и ждал удара в спину.

Выбросив вперед руки, я изо всех сил толкнул Летящего. Черная фигура качнулась, но устояла, словно я врезался в камень. Ноги подвернулись на склоне, и я упал.

Развернувшись, Летящий нагнулся, одним движением сгреб меня за воротник Крыла и поднял. Лицо его было совсем рядом – взрослое, холодное… и удивленное. Я чувствовал запах – едкий, неприятный запах того, кто уже не был человеком.

– Почему ты поступил так? – Губы Летящего почти не двигались. – Ты должен был остаться в стороне. Или ударить мечом.

– И проиграть? – прохрипел я. Воротник сдавил горло, я задыхался.

– Да. Что тобой движет?..

Лицо Летящего вдруг исказилось гримасой боли, посерело, руки ослабли и разжались. Я снова упал, едва успев подставить руки, и, сидя на земле, увидел – из груди Летящего торчит острие меча. Младший Шоки воспользовался нашей «беседой» не для бегства.

– Что вами движет?.. – повторил Летящий, ощупывая кончик меча пальцами. Мои глупый поступок удивил его больше, чем собственная смерть. – Что?

– Тебе уже не понять, – глядя в мутнеющие глаза, ответил я.

Летящий грудой щебня обрушился на землю. Каменная кисть откатилась ко мне, и я шарахнулся в сторону.

– Что случилось? – Шоки тяжело приземлился рядом. Бросил на меня быстрый взгляд, подошел к своему Младшему, вытирающему меч.

– Все в порядке, я справился, – хмуро ответил тот. Тоже мне герой. «Я справился»…

Шоки похлопал его по плечу, взглянул вверх. Бой у башни уже кончился, Крылатые облепили площадку наверху, рубили закрытый люк – зло посверкивали мечи.

– Разнесем по камешкам. – Шоки минуту смотрел на башню, а потом неожиданно сказал: – Сюда пришел мой брат, когда решил стать Летящим.

Я принял эти слова без всякого удивления. Сказал:

– Только не сразу, Шоки. Вначале посмотрим, на чем стоит эта башня.

Мы спускались по винтовой лестнице – я, Шоки и его Младший. В некоторых комнатах еще были Крылатые – рылись в шкафах, рассматривали чужое оружие, книги, написанные странными замысловатыми значками. Понятно, Крылатым не так часто удавалось захватить башню… И все-таки мне было не по себе от этого сбора трофеев.

Лестница привела нас в подвал – там было пусто и темно. Очки в полной тьме не помогали, и Шоки, ругнувшись, сходил за факелом Летящих – его багрово-черный свет был лучше, чем ничего.

– Что ты здесь ищешь? – неожиданно спросил Младший Шоки. Он первый раз заговорил со мной, и я торопливо ответил:

– Здесь должен быть Солнечный камень.

– У Летящих? – Тон Младшего был достаточно красноречив.

Я еще раз осмотрел подвал – круглое просторное помещение с каменным полом.

– Если здесь есть Солнечный камень, Летящие его замуровали, – скептически сказал Шоки.

Я не спорил. Ходил и искал люк, пока руку не обдало холодом, идущим из неприметной щели в полу.

Там была еще одна комната, с низким потолком и чуть поменьше. Вдоль стены стояли кресла – на вид удобные, но из тяжелого, как камень, дерева. В центре комнаты, укутанная плотной тканью, лежала широкая плоская глыба. Я подошел и осторожно потянул край полотнища.

Зеркало… Ткань оказалась мягкой, гибкой, но абсолютно зеркальной с изнанки. Я стащил ее до половины, когда почувствовал волну леденящего холода, скользнувшую по ногам.

Шоки вскрикнул и заслонился рукой, его Младший отступил на шаг. Сжимая зеркальную ткань, я отошел к ним.

На полу лежал черный валун, испускающий холодный черный свет.

– Это… это не Солнечный камень, – сообщил Шоки. – Что это, Данька?

Откуда мне знать… Я словно в первый раз окинул комнату взглядом. Кресла по кругу, камень в центре. Что они здесь делали, Летящие? Молились и поклонялись черной глыбе? Грелись в ледяных лучах? «Питались» – как Солнечный котенок? Просто отдыхали?

И что же это такое – Камень Тьмы?

Стараясь не замечать пробирающего до костей холода, я вернулся к камню. Сел рядом с ним на корточки, тихо произнес:

– Может, ты умеешь видеть и думать? Если это волшебство, то всякое бывает, точно?

У меня немели руки и лицо, но я старался не замечать этого. Я должен, должен понять…

Крылатые испугались… а мне не страшно. Честно. Я бояться разучился. Ты просто светишь наоборот, вот и все…

Светишь наоборот…

Я протянул руку и коснулся черной поверхности. Пальцы обожгла мгновенная боль – словно в тело вонзились тонкие иглы и принялись высасывать кровь.

Больно… Темно… Пусто…

В какой-то миг я понял – понял все: и что такое Солнечный камень, и почему воюют Свет и Тьма, и кто мой главный враг. Лишь на миг – потом знание ушло. А камень под моей рукой дрогнул, словно каждый кусочек его выворачивался наизнанку.

Свет – Настоящий свет, теплый, радостный, добрый – залил подвал. Я даже не сразу понял, что руку обжигает не холод, а жар. Это оказалось так похоже… Те же тонкие иглы, которые под завязку накачивают теплом.

– Свет… – Голос Шоки дрожал. – Это было заклятие Летящих, ты снял его, Данька?

Шоки по-прежнему прикрывался рукой, только теперь от ослепительного сияния, и я невольно улыбнулся.

– Да, Шоки, – ласково и снисходительно, словно Лэну иногда, сказал я. А потом нагнулся к Солнечному камню, чтобы Крылатые не услышали, и тихонько прошептал: – Тебе все равно, как светить, верно? Тебе хорошо. Легко.

Солнечный камень не ответил – если он и мог слышать, то уж не говорил-то точно. Я погрел немного руки над ним, потом встал. Шоки со своим Младшим как завороженные смотрели на Свет. И даже не замечали, как стены подвала трескаются, как целые камни в них хрустят, рассыпаясь в песок.

– Пойдемте, Крылатые, – сказал я. – Башня Летящих не привыкла к такому свету. Она развалится минут через пять. Пойдемте.

Главная башня Летящих была видна издалека. Черная игла, впившаяся в небо, маячила за скалами, то приседая, то вытягиваясь в такт подъемам и спускам тропы. Хотелось верить, что нас еще не заметили.