Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и Огненная Чаша

Зазвонил колокол. Ребята торопливо пошвыряли подушки обратно в шкафчик и незаметно выскользнули из класса.

— Увидимся за ужином! — Гермиона помчалась на арифмантику. Гарри с Роном направились в сторону Северной башни, на прорицание. Коридор пересекали широкие полосы ослепительно-золотого, льющегося в высокие окна, солнечного света. Ярко-голубое небо казалось эмалевым.

— У Трелани в кабинете, наверное, настоящая баня! Она же никогда не гасит камин, — заметил Рон, когда они начали взбираться по серебряной лесенке к люку в полу.

Он оказался прав. В сумрачной комнате стояла невыносимая жара. Камин как никогда интенсивно источал ароматические пары. Стоило Гарри направиться к одному из занавешенных окон, как у него сразу же закружилась голова. Пока профессор Трелани снимала шаль с одной из ламп, он незаметно приоткрыл створку и сел в обитое ситцем кресло, так, чтобы лёгкий ветерок обдувал лицо. Это было удивительно приятно.

— Мои дорогие, — начала профессор Трелани, усаживаясь в высокое кресло с подлокотниками лицом к классу и неестественно огромными глазами вглядываясь в лица ребят, — мы почти закончили нашу работу над предсказаниями, основанными на движениях планет. Тем не менее, сегодня нам предоставляется исключительно удачная возможность изучить влияние Марса, ибо в настоящее время он расположен наиболее интересным образом. Если вам будет угодно взглянуть вот сюда, я притушу огни…

Она взмахнула волшебной палочкой, и лампы погасли. Огонь камина был теперь единственным источником света. Профессор Трелани нагнулась и достала из-под своего кресла миниатюрную модель солнечной системы, заключённую под стеклянным куполом. Это была удивительно красивая вещь; возле каждой из девяти планет посверкивали её спутники, свирепо полыхало солнце, и всё это свободно парило в воздухе под стеклом. Гарри лениво следил за профессором Трелани, демонстрирующей восхитительно интересный угол, образуемый Марсом по отношению к Нептуну. На него попеременно накатывали то приторно-ароматные пары, то свежий ветерок из окна. За плотной шторой негромко жужжало какое-то насекомое. Веки сами собой начали закрываться…

В ясном голубом небе, на спине орлиного филина, он летел по направлению к старому, увитому плющом дому, стоящему высоко на холме. Они спускались всё ниже и ниже — ветер приятно обдувал лицо Гарри — и наконец подлетели к тёмному разбитому окну на верхнем этаже. Проникли внутрь. И вот уже они летят по сумрачному коридору в самый его конец… попадают через дверь в мрачную комнату с заколоченными окнами…

Гарри слез со спины птицы… она, трепеща крыльями, полетела к какому-то креслу, повёрнутому задней стороной… у его подножия на коврике видны две непонятные фигуры… они шевелятся…

Одна из них гигантская змея… другая — человек… маленький, лысеющий человечек с водянистыми глазками и острым носом… он дышит с присвистом и всхлипывает…

— Тебе повезло, Червехвост, — раздаётся высокий ледяной голос из глубин кресла, на спинку которого приземлился филин. — Тебе очень-очень повезло. Твоя ошибка не сумела всего испортить. Он умер.

— Милорд! — всхлипывает человечек с полу. — Милорд, я… так рад… и так виноват…

— Нагини, — продолжает ледяной голос, — а тебе не повезло. Видимо, пока я не стану скармливать тебе Червехвоста… но ничего, ничего… у тебя ещё остаётся Гарри Поттер…

Змея зашипела. Показалось трепещущее жало.

— А сейчас, Червехвост, — снова заговорил ледяной голос, — мы вспомним, почему тебе больше нельзя допускать никаких ошибок…

— Милорд… нет… умоляю вас…

Из-за кресла показался кончик волшебной палочки, указавший на Червехвоста.

— Крусио, — произнёс голос.

Червехвост закричал. Он кричал так, как будто каждый нерв его тела горел страшным огнём, крик проник Гарри в уши, заполнил голову, шрам заломило от боли, и он тоже стал кричать… Сейчас Вольдеморт услышит, поймёт, что он здесь…

— Гарри! Гарри!

Гарри открыл глаза. Он лежал на полу в кабинете профессора Трелани, прижимая руки к лицу. Шрам болел так сильно, что глаза непроизвольно наполнялись слезами. Боль была реальной. Вокруг собрался весь класс. Рон с испуганным видом стоял рядом на коленях.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Разумеется, нет! — вскричала профессор Трелани, очень оживившаяся. Огромными глазами она пялилась на Гарри. — Что это было, Поттер? Предзнаменование? Призрак? Что ты видел?

— Ничего, — соврал Гарри. Он сел. Его колотила дрожь. Он не смог удержаться от того, чтобы не обернуться, назад, в полумрак — голос Вольдеморта звучал так близко…

— Ты хватался за шрам! — закричала профессор Трелани. — Катался по полу и хватался за шрам! Не темни, Поттер, у меня есть опыт в таких делах!

Гарри посмотрел на неё.

— Кажется, мне нужно в больницу, — сказал он. — Ужасно болит голова.

— Мой дорогой, но ведь очевидно, что уникальные флюиды моего обиталища стимулировали у тебя способности к ясновидению! — не отставала профессор Трелани. — Если ты сейчас уйдёшь, то потеряешь возможность заглянуть дальше, чем тебе когда-либо уда…

— Ничего не хочу видеть, кроме лекарства от головы, — отрезал Гарри.

Он встал. Ребята отступили. Все выглядели встревоженными.

— До встречи, — пробормотал Гарри, обращаясь к Рону, взял рюкзак и двинулся к люку, не обращая внимания на профессора Трелани. У той на лице было написано безмерное разочарование, словно ей отказали в особом редком удовольствии.

Гарри спустился по серебряной лесенке, но пошёл вовсе не в больницу. Он туда и не собирался. Сириус говорил, что нужно делать, если шрам заболит снова, и Гарри намеревался последовать его совету: он направился прямиком в кабинет Думбльдора. Он шагал по коридорам, размышляя об увиденном во сне… сон был такой же яркий, как тот, что разбудил его летом на Бирючиновой аллее… Гарри перебирал в памяти все подробности, чтобы ничего не забыть… значит, Вольдеморт обвинял Червехвоста в допущенной ошибке… но сова принесла хорошие новости, ошибка была исправлена, кто-то умер… и Червехвоста не станут скармливать змее… вместо этого скормят его, Гарри…

Гарри прошёл прямо мимо каменной горгульи, охраняющей вход в кабинет Думбльдора, не заметив её. Он поморгал, озираясь по сторонам, осознал, в чём дело, и отступил назад, встав перед мордой чудовища. И тогда вспомнил, что не знает пароля.

— Лимонный шербет? — попробовал он неуверенно.

Горгулья не пошевелилась.

— Ладно, — Гарри задумчиво посмотрел на неё. — Грушевый леденец. М-м-м… Лакричная волшебная палочка. Шипучая шмелька. Надувачка Друблиса. Всевкусные орешки Берти Ботт…. ах нет, он их не любит… Эй, не валяй дурака, открывайся! — сердито закричал он. — Мне очень нужно его видеть, срочно!