Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и Огненная Чаша

На этот раз аплодисменты были много громче, возможно, благодаря неувядающей квидишной славе Шульмана, а может быть, просто потому, что он выглядел гораздо приятнее. Шульман в знак благодарности сделал артистический жест рукой. Бартемиус Сгорбс, напротив, никак не отреагировал, услышав своё имя. Гарри, вспомнив Сгорбса на стадионе в безукоризненном костюме, подумал, что колдовская одежда смотрится на нём неестественно. А усы щёткой и чрезмерно ровный пробор рядом с длинными волосами и бородой Думбльдора производили совсем уже странное впечатление.

— Мистер Шульман и мистер Сгорбс многие месяцы трудились над организацией Тремудрого Турнира, — продолжал Думбльдор, — и они, вместе со мной, профессором Каркаровым и мадам Максим, войдут в состав жюри, которое будет оценивать мастерство участников-чемпионов.

На слове «чемпионы» и без того напряжённое внимание аудитории заметно повысилось.

Наверное, профессор Думбльдор это заметил — поскольку улыбнулся и сказал:

— Теперь, пожалуйста, ларец, мистер Филч, будьте любезны.

Филч, до этого незаметно ютившийся в дальнем конце зала, подошёл к Думбльдору с большим деревянным ящиком, инкрустированным драгоценными камнями. Ящик был бесконечно древний. Между присутствующих пробежал взволнованный шепоток; Деннис Криви даже встал на стул, чтобы лучше видеть, но, поскольку он был по-настоящему крошечный, его голова еле-еле поднималась над головами сидящих.

— Мистер Сгорбс и мистер Шульман уже изучили инструкции к заданиям, которые предстоит выполнить чемпионам, — снова заговорил Думбльдор, после того как Филч осторожно поставил перед ним на стол ларец, — и организовали всё необходимое. Состязаний всего три, они разнесены по времени на протяжении учебного года и позволят с разных сторон проверить способности чемпионов… их колдовскую состоятельность — способность к дедукции — и, разумеется, умение достойно встретить опасность.

При этих словах в зале стало настолько тихо, что, казалось, все внезапно перестали дышать.

— Как вы уже знаете, в Турнире состязаются трое колдунов, — спокойно продолжал Думбльдор, — по одному от каждой из школ-участниц. В зависимости от того, насколько хорошо будут выполняться задания, им будут начисляться баллы. Чемпион, набравший самое большое количество баллов, выигрывает Тремудрый Кубок. Чемпионов выберет независимый судья… а именно, Огненная чаша.

Думбльдор достал волшебную палочку и трижды стукнул по крышке ящика. Крышка со скрипом приоткрылась. Думбльдор сунул руку внутрь и вытащил большую, грубо вырубленную деревянную чашу — ничем особым не примечательную, если не считать того, что её до самых краёв наполнял пляшущий, бело-голубой огонь.

Думбльдор закрыл крышку и аккуратно разместил на ней чашу. Теперь она стала хорошо видна всем сидящим в зале.

— Желающие подать заявки на участие в конкурсе на звание чемпиона должны написать свою фамилию и название школы на листке пергамента и бросить этот листок в чашу, — объяснил Думбльдор. — Потенциальным чемпионам предоставляется на раздумия двадцать четыре часа. Завтра вечером, в Хэллоуин, чаша сообщит имена тех троих, кого она считает наиболее достойными защищать честь их школ. Сегодня вечером чашу установят в вестибюле, в свободном доступе для всех желающих.

— Чтобы у учащихся, не достигших установленного возраста, не возникало никаких искушений, — добавил Думбльдор, — я, как только чаша будет установлена в вестибюле, проведу вокруг неё Возрастной Рубеж. Этот рубеж не сможет пересечь ни один из тех, кому не исполнилось семнадцати.

— И наконец, я должен поставить в известность всех желающих принять участие в соревновании, что условия Турнира не так просты. Чемпион, избранный Огненной чашей, обязан пройти весь путь до конца. Опускание листка с вашей фамилией в чашу создаёт некую неразрывную связь, своего рода магический контракт. После избрания вас чемпионом ничего изменить нельзя. Поэтому, прошу вас, хорошенько обдумайте, готовы ли вы идти до конца. А теперь пора спать. Доброй всем ночи.

— Возрастной Рубеж! — блестя глазами, воскликнул Фред Уэсли, когда все они направились к выходу из Большого зала. — Что ж, его-то как раз можно обмануть с помощью Старильного зелья. А как только ты бросил бумажку в чашу — всё, дело сделано, откуда она знает, семнадцать тебе или нет?

— Но мне не кажется, что те, кому меньше семнадцати, способны справиться с заданиями, — вмешалась Гермиона, — мы ещё столько всего не знаем…

— Говори только за себя, — отрезал Джордж. — Гарри, ты как, будешь пробовать?

Гарри на короткое мгновение вспомнил, как настойчиво просил Думбльдор тех, кому ещё нет семнадцати, не подавать заявки. Но эти воспоминания потеснила сладостная картина, как он выигрывает Тремудрый кубок… хотелось бы знать, насколько сильно разозлится Думбльдор, если кто-то младше семнадцати найдёт способ пересечь Возрастной Рубеж…

— Где же он? — Рон не слышал ни слова из этого разговора; он смотрел по сторонам в надежде увидеть Крума. — Думбльдор случайно не говорил, где будут спать дурмштранговцы?

Ответ на его вопрос был получен немедленно; именно в этот момент они поравнялись со слизеринским столом, где Каркаров как раз собирал своих учеников.

— Всё, возвращаемся на корабль, — говорил он. — Виктор, как ты себя чувствуешь? Ты наелся? Послать за глинтвейном?

Гарри увидел, как Крум, натягивая меховую куртку, отрицательно покачал головой.

— Профессор, я би хотель вино, — с надеждой попросил другой мальчик.

— Я предлагал его не тебе, Поляков, — рявкнул Каркаров. С него мигом слетела вся родительская заботливость. — Ты, я вижу, опять перепачкал едой всю робу, неряха…

Каркаров повернулся и повёл учеников к дверям, достигнув их одновременно с Гарри, Роном и Гермионой. Гарри остановился, пропуская профессора.

— Спасибо, — равнодушно поблагодарил Каркаров, скользнув на ходу взглядом по лицу Гарри.

И замер. Он обернулся к Гарри и уставился на него словно не в силах поверить собственным глазам. За спиной своего директора ученики «Дурмштранга» тоже остановились. Каркаров медленно провёл глазами по лицу Гарри. Взгляд его остановился на шраме. Дурмштранговцы тоже с интересом смотрели на Гарри. Краем глаза Гарри видел, как некоторые лица озаряются пониманием. Мальчик-неряха пхнул локтем в бок стоящую рядом девочку и открыто показал на шрам.

— Да, это именно он, — пророкотал голос сзади.

Профессор Каркаров резко обернулся. Перед ним, тяжело опираясь на посох, стоял Шизоглаз Хмури. Волшебный глаз, не моргая, смотрел на директора «Дурмштранга».

Кровь мгновенно отхлынула от лица Каркарова. На нём появилось ужасающее выражение гнева, смешанного со страхом.