Джон Эспозито - Полночь у мадам Леоты [litres]

– На что смотришь?

– Ни на что, – солгала Джейн. – Давай поедем домой.

– Ну уж нет. Мы только что приехали.

– Мне всё равно. Я хочу уйти. Это дурацкое место.

– Место-шместо, – Конни надоело препираться. Она посмотрела туда же, куда и Джейн. Что она увидела – не такая уж и тайна, если ты внимательно следил за историей, глупый читатель. Там, на краю пристани, украшенный двускатными крышами и безвкусными вывесками, стоял аттракцион с привидениями, метко названный Ухмыляющимся Домом Ужасов. Бедная, бедная Джейн. Аттракцион, который, как она втайне надеялась, никогда не вернётся, злодей из городской легенды, снова здесь. С новыми силами, как говорится.

Важное уточнение для всех моих поклонников: эта сказка имела место в недалёком прошлом, когда дома с привидениями были более скромными. Там не было живых актёров в масках, высокотехнологичных устройств или компьютеров, которые создают мощные голограммы. Лучшее, на что можно было рассчитывать, это светящийся манекен, который выпрыгнет из темноты. Вход стоил всего четвертак, и совсем не нужно было ждать. Точно, это не ошибка. Там не было очередей, какие выстраиваются сейчас к большинству аттракционов. Очередей, где можно умереть в ожидании… Но я отвлёкся.

У Конни заканчивалось терпение. Она решила надавить:

– Я поняла. Тебе просто страшно.

– Неправда.

– Да? Тогда что с твоей рукой?

Джейн даже не нужно было на неё смотреть. Рука была густо покрыта мурашками.

– Мне просто холодно, вот и всё.

– Или страшно, – сказала Конни, усиливая натиск, – а точнее, ты в ужасе.

– Неправда.

– Правда.

– Неправда!

– Отлично, тогда докажи! Мы идём в дом ужасов. Как мы и договаривались раньше.

Джейн привстала на цыпочки, делая вид, что осматривает аттракцион во всём его жутком великолепии. На самом деле она сосредоточилась на тёмных облаках, проплывающих позади него. Что угодно, лишь бы не смотреть. Лишь бы не видеть смеющиеся скелеты, фиолетовые и зелёные, украшающие вход, и ставни, открывающиеся и закрывающиеся с криками, записанными на плёнку. Джейн смотрела в небо, чтобы не увидеть – только не это! – печально известную Франсин, которая будет в ужасе махать руками из верхнего треугольного окошка, пока дом не захлопнет ставни, как створки моллюска, запирая её внутри.

– Я отказываюсь тратить последний четвертак на ерунду, – сказала Джейн, отвернувшись.

Конни выудила из кармана два четвертака:

– Я заплачу. Ну что? Какие теперь у тебя оправдания?

Джейн вырвала свою руку из руки Конни, и это была одна из самых агрессивных вещей, которые она делала в своей жизни. Она уже жалела, что тайком выбралась через окно, чтобы сбежать с лучшей подругой в этот попробуй-уйти-живым уголок города, где на старой пристани над океаном нарастающих волн разбила свои шатры бродячая ярмарка – самое сомнительное из развлечений. Волны принесли с собой ужасное напоминание: Джейн не умела плавать.

Да, волны у причала были неспокойны. Чайки тоже волновались, кружась и крича. Там было кое-что ещё: сила, невидимая большинству, следовала за девочками как третья тень. В воздухе витала настоящая магия. А у магии всегда есть две стороны. Первая рождена светом. Она освещает всё хорошее в нашем мире. Вторая сторона, которая вас наверняка интересует больше, зреет в темноте, питаясь кошмарами. На ярмарке можно найти обе. С какой ты столкнёшься, зависит только от тебя.

Эта тёмная энергия вызывала у Джейн тошноту, она даже захотела присесть. Конни, напротив, наслаждалась ею. Она попыталась предложить – вернее, настоять, – чтобы Джейн попробовала угощение, яблоко в карамели. Джейн отказалась, и Конни скривилась в хорошо отрепетированной недовольной гримасе.

– О фигуре беспокоишься? Или боишься повредить свои чудесные зубки?

– Нет, – ответила Джейн, – я просто не люблю карамельные яблоки. И кстати, это у тебя чудесные зубки.

– Чушь какая. Все любят карамельные яблоки. Нельзя доверять ребёнку, который их не любит.

– Тогда не доверяй мне, – Джейн ненавидела, когда её дразнили, особенно когда это делала Конни.

Джейн прикинула, когда прибудет следующий трамвай, и засобиралась к выходу. Конни пришлось остановить её. Поездка в дом ужасов казалась невинной забавой, одной из тех, ради которых и приходят на ярмарки.

– Давай посмотрим ещё немного, – стала уговаривать Конни. Джейн пожала плечами. Они так и сделали, наблюдая через защитное ограждение с облупившейся краской.

Двое детей забрались в чёрную вагонетку, похожую на ракушку – Проклятую Ракушку, если желаете. На задней её части трафаретом был написан тринадцатый номер.

На них опустили поручни безопасности (большое спасибо), и ракушка заскользила по железным рельсам к угольно-чёрному входу в Ухмыляющийся Дом Ужасов.

– Видишь? Они решились. Хоть и младше нас. Каких-то восемь или девять лет.

– Я бы сказала, десять, – уточнила Джейн. – Они выглядели на десять.

– Всё равно на два года младше нас. Парочка десятилетних малявок достаточно храбрые, чтобы поехать в дом ужасов без своих мамочек.

Джейн на мгновение задумалась.

– Я тоже достаточно храбрая.

– О, правда? – Конни хмыкнула. – Давай посмотрим правде в глаза. Тут я храбрая. А ты хорошенькая. И знаешь, что люди говорят?

– Что? – Джейн было достаточно любопытно, чтобы спросить, даже рискуя услышать неприятный ответ. – Что они говорят?

Конни обнажила зубы в ухмылке, доказывая, что улыбки бывают не только прекрасны, но и омерзительны.

– Красота исчезает, – она протянула кассиру два четвертака, оглядываясь на хорошенькую подругу. – Красота исчезает.

ТРИНАДЦАТАЯ РАКУШКА выехала из ухмыляющейся пасти дома ужасов пустой, а оба посетителя десяти лет с виду исчезли. Неужели история повторилась снова? Трясущейся рукой Джейн указала на красное пятно на мягком сиденье:

– Они пропали! Смотри! На сиденье кровь.

Конни тоже удивилась, но потом заметила краем глаза двух детей, которые выбежали через чёрный ход. Дети из тринадцатой ракушки, десяти лет с виду, и один из них держал красный коктейль.

– Вот тебе и кровь, – рассмеялась Конни. – Господи, ты такая же доверчивая, как все.

– Неправда.

– Правда.

Рядом с ними остановилась ещё одна ракушка, её сиденье повернулось к ним само, словно приветствуя их. Дежурный предложил девочкам садиться. Джейн помотала головой.

– Серьёзно? – спросила Конни. – Мы ехали сюда через весь город, только чтобы струсить в последний момент? Кроме того, – Конни привела свой последний аргумент, – ты мне обязана.