Владислав Крапивин - В глубине Великого Кристалла. Помоги мне в пути [сборник litres]

– Штурман…

Мы поднялись по трапу, и несколько личностей пиратского вида почтительно расступились перед нами. Валерка привел нас в просторную каюту. Мягким, но сильным светом горела круглая лампа, подвешенная к выгнутой балке потолка. На широком столе были раскинуты карты. На картах спал большущий рыжий кот.

– У, какой! Больше Митьки, – с завистью сказал Володька.

– Это Рыжик наш, – сказал Братик.

Он потянул Володьку на обтянутую кожей койку, а мы с Валеркой сели у стола.

Была в нас какая-то скованность.

– Ты не сердись, – проговорил Валерка. – Я не встретил… Третий день погрузка, а сегодня еще подвязывали паруса.

Братик встрепенулся:

– Уже сделали? Мы пойдем, я покажу Володьке корабль!

Они вмиг исчезли из каюты. Я с тревогой посмотрел вслед.

– Да ничего, – успокоил Валерка. – Там кругом матросы…

– Значит, отстроили все же корабли, – сказал я.

– Да. Это сумели…

– И теперь в плаванье? Далеко?

– Далеко… Почти наугад. Говорят, на юге есть большой материк. А что там, никто не знает. Может быть, на нем целые страны и люди лучше нас живут. И умнее… Ты ведь знаешь, как мы жили: все на свете провоевали. Что помнили – забыли, что умели – разучились. Теперь открываем планету заново.

– Но главное, что плывете. Ты штурман теперь… А Братик?

Валерка вздохнул и прикусил нижнюю губу. Посмотрел на меня жалобно, как маленький.

– Ему нельзя плыть.

– Опасно?

– Не то что опасно. Смертельно.

Я, не понимая, молчал.

– Мы пойдем через полуденную черту, – сказал Валерка. – Там бешеное солнце, стальные лучи. Взрослые могут вытерпеть, а такие, как Василёк… Понимаешь, у них не выдерживает кровь. Становится желтой, как лимонный сок, жидкой делается. Из любой царапинки бежит без остановки. Даже старые шрамы будто тают и начинают кровоточить. А ты ведь помнишь, у него на плече…

Еще бы не помнить! Этот жуткий треугольный глазок от рапиры гвардейца…

– Как же Братик будет без тебя? – спросил я.

– Вот так и будет, – печально сказал Валерка. – Поживет с Рыжиком у рыбаков.

Легко сказать «поживет у рыбаков». Это Василёк-то, у которого старший брат – единственный свет в окошке!

Но тут я вспомнил, какой Братик сегодня. Он вовсе не казался печальным. Смеялся, прыгал. Я удивленно посмотрел на Валерку, и он понял. Он сказал:

– Все уже было. Сколько слез пролилось… Но мы собираемся давно, и он привык к мысли, что мне придется уплыть. И он твердый все-таки… А сегодня еще вы пришли, вот он и радуется.

– Мы будем его навещать. Ведь это можно, да?

У Валерки нервно дрогнули брови. Он собрался что-то ответить. Но в это время завизжала дверь и в проеме показалась могучая фигура – в кожаных штанах, сапогах, в клетчатой рубахе и драной шляпе, из-под которой торчали концы пестрой косынки. Этакая глыба с лицом, заросшим шерстью.

Глыба стащила шляпу и сквозь косынку поскребла скрюченным пальцем затылок. И заговорила почтительно приглушенным басом:

– Прошу прощения у Светлого штурмана Иту Лариу Дэна, только матросы в полном недоумении. Капитан велел грузить сначала волокно, а сверху бочки с солониной.

– Ну и делайте, как велел капитан, – нетерпеливо откликнулся Валерка. – Ему лучше знать.

– Оно вроде бы справедливо, – прогудел рыжий великан. – Только осмелюсь заметить Светлому штурману, что бочки тяжелые. Их если погрузить высоко, на волне появится лишняя раскачка. Вам трудно будет инструментами звезды ловить.

Валерка улыбнулся:

– Ладно, поймаю…

– Опять же при такой погрузке запасные цепи придется укладывать под палубой у бизани. А там рядом компаса…

– О черт, – сказал Валерка и встал. – Извини, я сейчас.

Он выскочил из каюты, зацепив рукояткой палаша косяк. А я подумал, что мне трудно будет называть его Валеркой. Теперь это Светлый штурман Иту Лариу Дэн, знающий тайны звезд и моря. И, видимо, имеющий власть на корабле не меньше власти капитана.

Вернулся он через две минуты. Виновато проговорил:

– Капитан очень хороший человек, но в компасах и картах – во… – Он постучал ногтем по большому глобусу с очертаньями незнакомых земель. Спящий Рыжик недовольно дернул хвостом.

Я опять хотел спросить, можно ли будет навещать Братика. И снова появилась в двери голова в косынке на рыжих космах.

– Осмелюсь еще раз побеспокоить Светлого штурмана и его гостя. Ваш юный брат и его друг носятся по вантам и между мачтами, как летучие обезьяны. Смотреть, конечно, полная радость, только один раз они уже скатились в рыбный трюм.

Тут уж вскочили мы оба. Но «летучие обезьяны» сами влетели в каюту. Они бухнулись на кожаную лежанку, задрав ноги, облепленные рыбьей чешуей. Я заметил, что Володька подпоясан блестящим ремешком, а рубашка Василька заправлена в коротенькие штаны, и из кармана торчит белая веревочка.

Светлый штурман Иту Лариу Дэн принял решительный вид. Он заговорил с Братиком суровым тоном, в котором я уловил, однако, беспомощную нотку:

– Сколько раз я втолковывал: не смей носиться по мачтам!

– Мы больше не будем, – кротко сказал Братик. Покосился на Володьку, и оба фыркнули.

– Достукаешься, что выставлю с судна, – пригрозил штурман.

Братик лукаво заметил:

– Ты же над парусами не начальник. Ты над приборами начальник, а над парусами боцман Вига Астик. Он разрешает.

– Выставлю с боцманом, – пообещал Валерка. Сжал губы, чтобы не засмеяться, и отвернулся, изобразив спиной возмущение. Негромко, но чтобы слышал строптивый брат, сказал мне: – До того вредный стал. Никакого сладу…

Я выразительно посмотрел на своего Володьку и сообщил, что у этих двух пиратов начинается, видимо, знаменитый переходный возраст.

– Слушай, штурман, ваши ученые пишут про переходный возраст в своих мудрых книгах? Что при этом надо делать?

– Пишут, конечно, – охотно откликнулся Валерка. – За уши драть надо, чего же еще.

– И здесь не без дураков, – заметил Володька.

Они с Братиком поднялись и на цыпочках двинулись к двери.

– Куда?! – рявкнул я.

Володька обернулся.

– Мы не будем скакать. Мы посмотрим, как протягивают штуртрос.

Штурман Дэн махнул рукой. Братик и Володька дурашливо изобразили пай-мальчиков и удалились.

– Спелись голубчики, – сказал я с улыбкой. И увидел Валеркино лицо. Мне даже страшновато стало – такая безнадежность была в этом лице.

– Плохо, наверное, что спелись.

– Что случилось, Валерка?

– Видишь, они полюбили друг друга. А сегодня расстанутся. Василёк еще не знает…

– Но ведь…

Он покачал головой.

– Думаешь, я из-за плаванья позвал тебя? Плаванье – что… Уплыл и вернулся… Дело не в этом. Планеты расходятся. Нам больше не увидеться, Сережа…

Планеты расходятся…