Камилла Бенко - Дитя звезд [litres]

– Это я вас должен благодарить, – произнёс Терний, опускаясь рядом с ним. В его волосах всё ещё торчал листочек. – Вы… вы спасли мне жизнь.

На лице Фрэниса появилась слабая улыбка.

– Твоя бабушка убила бы меня, упади с твоей головы хотя бы волосок. – Он скривился, и морщины на его лице стали ещё глубже: – Эстелл творит противоположное тому, о чём мечтали мы с ней, да и все Роялисты. Сообщество Роялистов посвятило себя искоренению призраков. Мы думали, что, пробудив последнюю королеву Ардена, мы избавим себя от призрачной скверны. Но вместо этого они только и ждут, чтобы выполнить очередной её приказ.

Он зашёлся в приступе кашля. Такова была цена за сказанное. Они некоторое время помолчали, наблюдая, как Сена и Нэт запускают руки всё глубже и глубже в плющ-тайник.

– Как Эстелл это делает? – спросила вдруг Софи, поворачиваясь к Фрэнсису. – Как она управляет призраками?

Фрэнсис долго собирался с ответом, его дыхание становилось слабее с каждым выдохом, но наконец он просипел несколько слов:

– Королева пообещала воссоединить призраков с солнцем.

– Силы алмазные! – У Софи отвисла челюсть. Тернию, казалось, нездоровилось. Клэр испытывала то же самое. Если призраки смогут выносить солнечный свет, тогда весь Арден в опасности. Вскоре все будут выглядеть как тот бедняга с призрачным ожогом, которого она видела в Огнеграде. – Как она собирается это сделать? – спросила Софи.

– Точно не знаю, – ответил Фрэнсис. Он говорил так тихо, что Клэр едва его слышала поверх шуршания листьев плюща. – Думаю, это как-то связано с тем, что она хочет заполучить сердце единорога.

– Но зачем? – Вопрос вылетел изо рта Клэр прежде, чем она смогла его остановить. – Я не понимаю. Она же ужасная. То, чего она хочет, плохо для всех! Почему Роялисты её слушаются? – спросила Клэр, позволив интонации донести и другое её обвинение: «Почему её слушались вы?»

– Кто-то из страха, – ответил Фрэнсис. – Кто-то ради власти. Попробовав глоток, от неё трудно оторваться.

У стены хижины вдруг началось оживление, Сена негромко взвизгнула:

– Фрэнсис! Это же…

То, что Сена нашла в плюще-тайнике, заставило её потерять дар речи. На лице Фрэнсиса появилась улыбка, когда она принялась медленно вытаскивать руку из листвы. Поначалу Клэр подумала, что Сена запела от счастья, но затем она поняла, что рот девочки закрыт, а песня доносится из растения. Знакомая песня, которую она уже слышала в воспоминаниях карандаша. Через мгновение Сена вытащила укутанный в тряпки свёрток из листвы.

– Кора кизила, – ахнул Нэт, когда Сена размотала тряпки, скрывавшие чёрное как смоль остриё зубца – узла любви. – Откуда?

Фрэнсис открыл рот, чтобы ответить, но вместо этого наружу вырвался влажный кашель. Терний сбегал в дом за сиропом от кашля с прикроватного столика и одеялом. Вместе дети укутали в него старика.

– Думаю, я знаю откуда, – сказала Клэр, наконец принимая зубец – узел любви из рук Сены. Ноты всё той же мелодии пробежали по её коже эхом. Задумавшись о том, что ей рассказывала Лирика, Клэр медленно сложила пазл. – Часть Роялистов приехала в Остриё Иглы несколько недель назад. Они хотели проверить зубец – узел любви и построить вокруг него дополнительную защиту. Фрэнсис, вы были одним из них? – Он кивнул, но Клэр хотела знать наверняка. – Вы были тем земледельцем, который помог создать с помощью сочетания чудес алмазную дерево-витрину, которую может открыть только рука королевы? Но вы заменили зубец – узел любви на фальшивку, чтобы задержать Эстелл на пути к ещё большему могуществу.

Фрэнсис кивнул. Он шевелил губами, и Клэр наклонилась вперёд, чтобы едва разобрать ответ.

– Я знал, что должен остановить то, что случилось по моей вине, – сказал Фрэнсис. – Я знал, что должен помочь.

Клэр почувствовала, как от этого признания её обида окончательно отступает. Но она не знала, что сказать. Не знала, каких слов будет достаточно. Так что она просто взяла его ладонь в свою и сжала её, стараясь вложить все свои чувства в этот маленький жест. Он сжал её руку в ответ. Фрэнсис всё понял.

– Я могу это исправить, – неожиданно и громко заявила Софи. – Я могу поставить тебя на ноги! – Она опустила взгляд на свои ладони. – Точно не знаю как, но я вылечила лодыжку Клэр. – Она остановилась, когда Фрэнсис покачал головой.

– София, – произнёс он тихо как луна. – Некоторые вещи неподвластны даже единорогам.

Клэр отвернулась, чтобы не видеть болезненное выражение лица Софи. И в это мгновение сад озарила вспышка: надвигалась гроза. Но затем…

– Дети, – прошептал Фрэнсис, – небо!

Клэр подняла глаза, ожидая увидеть облака, но вместо этого она увидела, как чистое тёмное полотно разрезал одинокий взрыв света. Затем ещё один и ещё один. И ночь, которую всего час назад наполняли крики, запела теперь светом звёзд.

– Впечатляет, – выдохнула Софи, очевидно не подозревая, что яркое сияние падающих звёзд сочетается с недавно появившимися в её глазах серебристыми ободками. Клэр задумалась на мгновение, как иллюзия королевы смогла её одурачить. Единороги – это не просто рога и шелковистые гривы; это существа, созданные из того же пламени, что и звёзды.

Откуда-то с тропинки до Клэр донеслись отдалённые радостные возгласы – весь Арден сейчас воздел глаза к небу. Она не знала, как долго она просидела на овощной грядке вместе с друзьями, держа в руках зубец – узел любви. Могли пройти секунды. Могли пройти часы.

Но в какой-то момент ветерок, полный обещаний зимы, коснулся Клэр, возвращая её обратно на землю. Только тогда она поняла, что Нэт и Сена неотрывно смотрят на Фрэнсиса, невидящие глаза которого застыли на звёздах.

Нэт склонил голову, а Сена разрыдалась.

Поднялся ветер. Волосы Клэр лезли ей в глаза, но она и не пыталась смахнуть их или катившиеся по щекам слёзы. Её руки казались слишком тяжёлыми, чтобы она могла ими двигать, всё её тело ломило, как если бы у неё был грипп. Она хотела к маме. Она хотела к папе. Она хотела…

– Клэр, – негромко окликнула её Софи. – Ты это слышишь?

Клэр оторвала взгляд от Сены и Нэта, которые не отходили от Фрэнсиса ни на шаг. Она не знала точно, сколько времени прошло, но звёзды продолжали падать, и она чувствовала, что до рассвета остался ещё час или два.

– Слышу что? – спросила она глухо. Но прежде чем Софи ей ответила, она услышала всё сама.

– Клэ-э-эр! Софи-и-и!

Кто-то звал их по имени. Клэр вдруг вспомнила другой случай, когда они были одни. Софи тогда только поднялась на несколько перекладин по лестнице. Её бирюзовые кроссовки исчезли за мгновение до того, как папа просунул голову в галерею. Сердце Клэр чуть не выпрыгнуло у неё из груди. Неужели это?..