Марлизе Арольд - Тёмная тайна [litres]

Лаура тяжело вздохнула и поднялась с мата. Сможет ли она хоть когда-нибудь разгадать эту тайну…

– Папа! – Лаура бросилась в объятия к отцу и, обвивая его шею руками, нежно прижалась щекой к щеке.

Он с лёгкостью поднял её в воздух и радостно закружился с ней по комнате. Казалось, он совсем забыл, что ей уже тринадцать! Лаура вновь почувствовала себя трёхлетней девочкой, и ей стало невероятно тепло внутри.

– Как же я счастлива, что я снова тут, с тобой! – произнесла она, немного отдышавшись, когда он наконец опустил её на землю. – Эта неделя была такой длинной как никогда! Хотя в будние дни время всегда тянется, как безвкусная жвачка. А с тобой минуты пролетают так стремительно, что оглянуться не успеешь, и выходные уже позади…

– Ну да, время – это вообще великая загадка, – пробурчал папа и весело подмигнул дочери. – Только у меня с ним всё наоборот. Неделя пролетает как мгновение. Иногда я даже не успеваю выполнить все заказы вовремя, и клиенты жалуются, что их мебель задерживается.

– Как хорошо было бы, если б появился восьмой день! – невольно вырвалось у Лауры. – Дополнительный день – и только для тебя!

– Ну да, было бы неплохо. – Папа тихо усмехнулся. – Ты мне дай знать, когда найдёшь его. Я с удовольствием присоединюсь.

Сердце Лауры бешено заколотилось. Что это значит? Папа сказал это просто так? Или он на самом деле прекрасно знает о существовании магического мира восьмого дня?

Она осторожно подняла взгляд.

Папа весело глядел на неё, а в его голубых глазах светилось наивное простодушие. Лаура смутилась. Она понятия не имела, что у него в голове. А ведь там, в магическом мире, у неё уже начало получаться читать чужие мысли!

– Ты думаешь, такое возможно? – осторожно спросила она. – Такой вот дополнительный день в календаре. Ну… разумеется, только для некоторых людей. Типа избранных.

Петер Лилиенштедт озадаченно нахмурился.

– Воробышек, а ты не думаешь, что это было бы немножко несправедливо? – Он задумался. – И кому это было бы доступно, по-твоему? Разве что самым богатым, у которых были бы средства купить себе такой супердень, чтобы продлить выходные.

Лаура сжала губы. Ответа на этот вопрос у неё не было. И что-то подсказывало ей, что лучше сменить тему. Папа наверняка просто пошутил, не более. А она уже вообразила себе чёрт знает что. Пора ей уже прекратить убеждать себя в том, что её родители имеют какое-то отношение к магическому миру восьмого дня!

Остаток пятницы пролетел как мгновение. Лаура помогала папе собирать вишню. А потом они вместе вынимали из ягод косточки и варили варенье. К вечеру кухня выглядела как поле боя, а у Лауры болел живот от чрезмерного поедания кислых ягод.

Прибрав немного на кухне – всё остальное было решено оставить на утро, – они, усталые, но довольные, расположились на террасе. Папа развёл костёр, и, закутавшись в пледы, они наслаждались весенним вечером.

Папа достал старый кассетный магнитофон – невероятно, но он ещё работал! И вот так, уютно расположившись вокруг костра, они слушали старый радиоспектакль, грызли последние орехи, собранные прошлой осенью, и с замиранием сердца наблюдали за светлячками, которые устроили настоящий праздничный салют…

– Как же хорошо! – в порыве чувств выдохнула Лаура. – Я могла бы сидеть так целую вечность. Ах, если бы так было всегда… Знаешь, мне тут нравится куда больше, чем в городе.

– Ты пошла в меня, – тихо пробормотал папа. – Я тоже не могу жить в городе. Мне жизненно необходим мой сад, да и просто возможность открыть дверь и выйти на свежий воздух, когда я этого захочу. Разве в городе это возможно? И эта старая вилла – она поистине волшебная! Я уверен, в ней кроется какая-то тайна… её стены могли бы столько рассказать нам о прошлом, о давних временах.

Он замолк, в глазах его появилось мечтательное выражение.

Сейчас или никогда! Лаура встрепенулась. Да, сейчас как раз подходящий момент, когда она могла бы довериться папе! Но не успела она открыть рот, как папа встал.

– Я пойду возьму себе ещё чего-нибудь. – Он деловито отряхнулся. – Тебе принести что-нибудь попить?

– Яблочный сок, – разочарованно ответила Лаура. Такая возможность упущена!

Несколько минут спустя папа вернулся с напитками, поставил их на стол и подбросил дров в костёр. Искры прямо-таки взметнулись вверх и, задорно шипя, закружились в весёлом вихре.

– Как бы я хотела проходить практику у тебя, – грустно вздохнула Лаура. – Ты бы наверняка рассказал мне столько интересного о старинной мебели. И научил бы, как её правильно реставрировать. А вместо этого мне придётся работать в этой дурацкой компании, где работает мама. Да ещё и проводить время с этим Ассхофом! Да ещё и в его дурацком офисе! Зачем мама это сделала? Почему она заставляет меня делать то, что мне не нравится? Ведь она прекрасно знает, что я хотела провести эти недели с тобой…

– У неё наверняка есть на то причины, – задумчиво произнёс папа.

– Но я не перевариваю этого типа. – Лаура жалобно посмотрела на отца.

– Может, она хочет дать тебе возможность поближе узнать его? – предположил папа.

– Но я этого не хочу! – Лаура собралась с духом и, набрав воздуха, выпалила: – Вот бы они никогда не познакомились… не встречались… не были вместе! Вот бы вы с мамой никогда не расходились, и мы все вместе до сих пор жили в старой вилле! Как бы мне этого хотелось!

– Ах, Лаура. – Папа вздохнул. Он улыбался, но в глазах его отражалась печаль. – Столько желаний, и все сразу! Но ты же знаешь, что далеко не все желания исполняются…

От нахлынувшей тоски у Лауры сдавило горло.

– Да, я знаю, – еле слышно прошептала она.

Суббота пролетела как одно мгновение. Казалось, часы несутся галопом. Сначала они пекли вишнёвый пирог, потом Лаура помогала папе привести в порядок салатные грядки. За последние несколько дней растения вымахали почти по колено. Невероятно!

– Жаль, что этот салат нельзя есть, – Лаура разочарованно оглядела сочные зелёные листья.

– Ну да, они сгодятся разве что для черепахи, – пошутил папа.

И тут же в голове у Лауры всплыла Ефимия. Это была черепашка Ширин, которая умела петь, и её пение обладало почти магической силой – оно успокаивало, утешало… Интересно, а маму бы такое пение успокоило? Или Элиаса? «Надо бы одолжить у Ширин её черепашку, вдруг сработает!» – подумала Лаура.

А в воскресный вечер в старой вилле неожиданно появилась Оливия…

Лаура как раз была занята тем, что мягкой тряпочкой наносила воск на удивительно красивый, изящный ночной столик. На ней были фартук и резиновые перчатки, и она с головой была погружена в работу.

– Привет! – звонкий голос Оливии вернул Лауру в реальность. – Не помешала?