Анна Летягина - Перчатки Ариадны [litres]

Ученики бегают по коридорам с яркими, блестящими костюмами в руках. Учителя – со списками, декорациями, криками о том, что «ничего еще не готово!». Вика тоже думает только о своем выступлении. Платье и перчатки она рано утром положила в пакет и взяла его с собой, перед выходом несколько раз заглянув в него, чтобы убедиться в том, что ничего не забыла. «Желтые нарциссы» не сыграла ни разу вчера вечером – боялась, что мама, папа или бабушка услышат. С другой стороны, какая разница, сколько раз она порепетирует перед конкурсом? Главное, чтобы во время выступления перчатки были на ней. И платье. Тогда Ада точно не подведет.

Одноклассники Вики, которые, как и она, будут выступать сегодня, тоже волнуются. Все, кроме Таты, которая всем своим видом показывает, что уверена в своей победе уже сейчас. Она с презрительной улыбкой на лице смотрит на суетящихся ребят, будто они какие-то мелкие насекомые вроде муравьев, которые бегают и копошатся у нее под ногами. На ней сегодня – серебристое платье на бретельках со множеством блесток, которые в лучах солнца, бьющего в окна, ослепительно сияют. Маринка, которой Тата собирается делать прическу на сцене, оделась гораздо скромнее – наверное, чтобы не затмить собой главную «звезду»: белый верх и темный низ – классика, которую так любят учителя. Свои длинные волнистые волосы ярко-рыжего цвета она распустила, сегодня – никаких хвостиков и косичек, с которыми все привыкли ее видеть каждый день.

Уроки тянутся медленно и кажутся ужасно нудными. Все с нетерпением ждут конкурса, поэтому все остальное, что не относится к нему, ощущается чем-то лишним и ненужным. Зина трещит без умолку, задает Вике какие-то вопросы и сама же на них отвечает, потому что Вике совсем не до нее, мыслями она уже не здесь, а на сцене школьного актового зала. Есть ведь люди, которые чуть ли не ежедневно выступают, – интересно, им так же страшно перед каждым выходом, как в первый раз, или постепенно они привыкают к сцене, зрителям и совсем перестают волноваться? Стас, Маша, Виталик, которые тоже участвуют в конкурсе, заметно нервничают. Стас бубнит что-то себе под нос, отстукивая ритм, – наверное, текст своей песни. Он снова и снова повторяет его, доходит до определенного места, запинается, возвращается к началу – и так по кругу. Маша и Виталик обсуждают какие-то танцевальные движения, активно размахивая руками. Учителя во время уроков, видя все это, не делают ребятам замечаний – понимают, что сегодняшний конкурс очень важен для всей школы, ведь его победители должны будут потом выступить на городском межшкольном конкурсе талантов. Наблюдая за другими ребятами, Вика немного успокаивается.

– Вик, а из твоих кто будет? – продолжает тараторить неугомонная Зина.

– Из моих?

– Ну, кто-то из родителей или друзей будет в зале?

– Нет, они заняты сегодня.

О том, что она позвала Тёму «поболеть» за нее, Вика не стала говорить. И о том, что ни мама, ни папа, ни бабушка не просто не придут, а даже не знают ничего о конкурсе, – тоже, конечно. Вообще, ей никогда не хотелось о себе рассказывать слишком много – даже Ритке, когда они еще дружили. А Зине – тем более. С некоторых пор Зина начала ее даже раздражать: ей часто хочется говорить именно тогда, когда Вике – молчать. И почему она все время носится со своим блокнотом? Что именно она там записывает о других людях: учителях, одноклассниках, самой Вике? А если там есть что-то такое, что все они хотели бы скрыть, сохранить в тайне? Например, о перчатках Ады, которые Зина видела несколько раз на Вике… Вдруг она о чем-то догадалась? У Вики на душе становится неспокойно – она бросает подозрительный взгляд на Зину, потом – на ее блокнот. Может, как-нибудь попытаться украдкой заглянуть в него? Но как, если Зина почти никогда не выпускает его из рук?

Звонок с последнего урока заставляет Вику вздрогнуть от неожиданности и отвлекает от мыслей о Зине и ее блокноте. Совсем скоро ей надо будет выйти на сцену, а перед этим – успеть переодеться. А еще… Нужно ничего не забыть. Не забыть самое главное: платье, перчатки. Вот она уже бежит к актовому залу, поднимается по ступенькам к сцене, проходит за кулисы и втискивается в тесную и душную комнатенку со своим большим пакетом – в «гримерку». Там уже столько ребят-шестиклассников, что кажется, еще один человек точно не влезет. Но Вике каким-то чудом удается протолкнуться и даже переодеться, отвоевав для себя угол. Как только ведущая объявляет начало конкурса, «гримерка» постепенно освобождается – первые выступающие спешат к кулисам, чтобы подготовиться к своему выходу. Оставшиеся внутри шестиклассники, уже успев переодеться, громко болтают и смеются – просто от скуки, потому что до их выступлений еще есть время. Стас, Маша и Виталик тоже тут. Но они, в отличие от ребят из параллельных классов, не расслабляются. Стас продолжает проговаривать свой текст, а Маша и Виталик – оттачивать самые сложные танцевальные движения. Тата с Маринкой вышли из гримерки чуть раньше – скоро их позовут на сцену. Вика, усевшись на пень – декорацию для какой-то сказки, – ждет своей очереди: она должна выступать после Маши и Виталика.

Интересно, пришел ли Тёма, сидит ли он уже в зале? Вика понимает вдруг, что он – единственный человек в целом мире, кроме нее самой, которому по-настоящему важно, как она сегодня выступит. Когда она пригласила его на свое выступление, он сказал, что обязательно придет и, сидя в зале, будет «скрещивать пальцы» и «держать кулачки» за нее. И конечно, удивился, что она не только рисует, но еще и музыкой занимается. «Может, поэтому он заинтересовался именно мной, а не Татой? Ведь она совсем не увлекается творчеством, ее привлекают только модные шмотки, а это для Тёмы – ерунда, на которую он даже внимания не обращает», – думает Вика. Значит, Тёма ценит в девчонках и вообще в людях талант. «Только вот если это так, то… как он поступит, узнав, что мой талант – совсем не мой? Не перестанет ли общаться со мной? Ведь получается, что все это время я его обманывала». От этой мысли, вдруг пришедшей Вике в голову, ей становится тревожно и грустно. Ее до сих пор не особо беспокоило то, что она всем показывала чужие способности как свои. Но сейчас, думая о том, как к этому отнесется именно Тёма, она переживает сильнее, чем из-за сегодняшнего конкурса.

В гримерку внезапно врывается Тата с раскрасневшимся лицом и мокрыми от слез глазами. За ней – бормочущая какие-то извинения Маринка.

– Значит, ты другим шампунем помыла их. Или пересушила. Если даже с моим суперстойким лаком развалилось все, то «что-то не так» не со мной, а с твоими волосами! – гневно выкрикивает Тата.

– Да я… я же так всегда мою. Я сегодня вообще сделала все как всегда…