Кейти Бирчалл - Не оставляйте ведьму после уроков!

– Ты меня чуть не убила и парочку наших одноклассников тоже.

– Вечно ты драматизируешь. Никто бы не умер из-за пары мелких фейерверков, полетевших не в ту сторону.

– Эти мелкие фейерверки весьма популярны в Твиттере, – замечает он, пытаясь скрыть улыбку. – Соседи Айрис вызвали полицию.

Я морщусь.

– Но ты не бойся! Никто же не знает, что это из-за тебя, – быстро говорит Оуэн, заметив мою реакцию.

– Хоть на этом спасибо, – вздыхаю я. – Не знаю, как это вышло. Заклинание, создающее фейервек, одно из самых простых.

Оуэн пожимает плечами:

– Я бы особо не переживал. Такое с ведьмами постоянно происходит.

– Прости, что? – Я останавливаю его перед двойной дверью, ведущей в актовый зал. – И как это понимать?

– Никак! Просто это… Как правильно выразиться? Типичная ведьмовская черта, – шепчет он, отходя чуть в сторону от потока учеников. – Ничего личного.

– Какая типичная ведьмовская черта?

Уголки его губ подёргиваются, он едва сдерживается, чтобы не рассмеяться.

– Применять заклинание, которое плохо знаешь.

Моя челюсть падает на пол.

– Что?

– Прошу, – шепчет Мерлин мне на ухо, – прошу, можно я превращусь во льва и откушу ему голову? Никто не заметит!

– Привет, Мерлин, – говорит Оуэн, совсем не напуганный крошечными паучьими жвалами, направленными прямо на него. – Как дела?

– Не говори с моим фамильяром, – огрызаюсь я. – Как ты смеешь так отзываться о ведьмах? Возьми свои слова обратно!

– Ох, да ладно, Морган. – Он хохочет, явно довольный, что вывел меня из себя. – Просто признай, что такое постоянно происходит. Ведьмы увлекаются, всё выходит из-под контроля, а потом колдунам приходится стирать всем память. Это ведь не страшно, просто такое случается. Я так думаю, что колдуны немного более дисциплинированные и уравновешенные. Мы стараемся проверять, сработает ли наше зелье как надо.

– Заклинания ведьм всегда работают как надо!

– Как тот фейерверк?

– Это было исключение. И колдуны допускают промахи ничуть не реже! Как раз недавно Старший чародей просил мою маму разобраться с одной ситуацией. Представь себе, колдун выпил зелье, которое, как он думал, должно было превратить его в гения. Но вместо этого он стал огромной настольной лампой, бродящей по городу. И как насчёт твоего зелья забвения для Айрис, а? Оно явно не сработало как надо!

– Ты сама заставила меня его готовить! Я предупреждал, что плохо знаю рецепт.

– И это ты предложил улучшить фейерверк!

– Знаю, извини меня. Но ты должна предупреждать, если не готова к такой магии. Я же не говорю, что ведьмы плохие, ведь… ты замечательная, как мне кажется, – говорит он с таким видом, будто ему больно это произносить. – Просто говорю, что лучше пользоваться только теми заклинаниями, которые ты хорошо отработала и в которых уверена. И которые не могут погубить весь твой класс.

– Я была уверена в том заклинании. А ты неправ! А ещё ты самый несносный человек на планете.

Оуэн складывает руки на груди и вздыхает:

– Ладно, хватит препираться. Можем уже пойти на собрание? Иначе мы опоздаем и останемся после уроков в первый же день четверти.

– Я способна не только на простые заклинания, – тихо говорю я, когда он открывает дверь и пропускает меня в актовый зал. – И я это докажу.

– Что? – Он непонимающе хмурится. – Морган, что это значит?

– Увидишь, – с усмешкой отвечаю я и сажусь на свободное место.

Он усаживается рядом, не сводя с меня подозрительного взгляда.

– Морган, ты же сейчас ничего делать не станешь?

Поверь, я сделаю, Оуэн! Вот уж не сомневайся!

– Разумеется, нет, – шепчу я в ответ, улыбаясь своей самой невинной улыбкой. – Ведьмы никогда не увлекаются.

Я сейчас так увлекусь!

– Всем доброе утро! – На сцену выходит мистер Хопкинс, наш директор, и все в зале замолкают. – Поздравляю с началом четверти. Надеюсь, вы замечательно провели каникулы, и уверен, что вам не терпится отправиться на первый урок. – Его слова тонут в протяжном стоне собравшихся школьников. – Так что я не стану вас задерживать. Но у меня есть несколько объявлений, которые вы должны услышать…

Я сосредотачиваюсь на своём «простом» заклинании и как можно тише и аккуратнее щёлкаю пальцами.

Но Оуэн всё равно слышит и резко поворачивается ко мне, его глаза округляются от испуга.

– Первое объявление, – продолжает мистер Хопкинс, – с этой четверти у нас будет новый учитель по физике, так что давайте вместе поприветствуем…

– Хрю! Хрю! Хрю!

Это Оуэн, он самым наглым образом прерывает мистера Хопкинса громким хрюканьем.

Оуэн закрывает рот руками, а все в зале покатываются со смеха.

– Мистер Блейз! – Мисс Кэмпбелл, наша учительница истории, которая сидит на несколько рядов ближе к сцене, поворачивается на сиденье и свирепо глядит на Оуэна. – Как это понимать?

– Простите! – бормочет он, практически стекая на пол от стыда.

– Боюсь предполагать, к чему было это высказывание, – с достоинством произносит мистер Хопкинс, – так что, пожалуй, продолжу. Давайте тепло поприветствуем нашего учителя физики – мисс Келли.

Все аплодируют, а новая учительница, сидящая в первом ряду, поднимается, неловко взмахивает рукой, обернувшись к залу, и садится обратно.

– Второе объявление касается школьной поездки, которую мы организуем в следующей четверти. Я понимаю, может показаться, что до этого ещё далеко, но…

– Кря! Кря! Кря!

Все разом поворачиваются к Оуэну, покатываясь со смеха.

– Блейз! – возмущённо кричит мисс Кэмпбелл, испепеляя его взглядом. – Не знаю, чем вызвано такое поведение, но ещё одна выходка, и ты останешься после уроков! Это ясно?

Он кивает, его губы плотно сжаты. Пока мистер Хопкинс безуспешно пытается утихомирить своих учеников, Оуэн поворачивается ко мне и тихо говорит:

– Ладно, ты доказала свою правоту. Теперь можешь это прекратить?

– Да, – шепчу я. – Если признаешь, что ведьмы лучше колдунов.

– Никогда.

– Сам виноват.

– Как я говорил, – практически кричит мистер Хопкинс, громко хлопая в ладоши, чтобы привлечь к себе внимание, – может показаться, что до весенней поездки ещё далеко, но миссис Фернли, которая за неё отвечает, хочет представлять себе количество желающих. И последнее объявление на сегодня…

– Бе-е! Бе-е! Бе-е!

У Оуэна выходит настолько жизнерадостное блеянье, что я не выдерживаю и начинаю хохотать так сильно, что слёзы катятся из глаз. И я такая не одна. Ребята вокруг просто рыдают от смеха, многие аплодируют, а некоторые встают, чтобы посмотреть, кто это такой остроумный.

– Ну всё! – пытается мистер Хопкинс перекричать школьников. – Оуэн Блейз, ты будешь оставаться после уроков всю неделю!

– Бе-е!

– Две недели! – вне себя от ярости вопит мистер Хопкинс, его лицо становится пунцовым.