Мила Нокс - Игра в сумерках. Путешествие в Полночь. Война на восходе
- Название:Игра в сумерках. Путешествие в Полночь. Война на восходе
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2021
- Город:Москва
- ISBN:978-5-353-09756-3
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Мила Нокс - Игра в сумерках. Путешествие в Полночь. Война на восходе краткое содержание
Тео со своими спутниками проходит по владениям Смерти, прорывается сквозь волшебные леса и топи и даже спасает тех, кого ненавидел всю свою жизнь. Но сможет ли он и его друзья остановить жуткую войну, которая грозит гибелью всем людям?
Множество приключений и самые удивительные открытия – все три тома серии «Макабр» под одной обложкой!
Игра в сумерках. Путешествие в Полночь. Война на восходе - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Есть такие события – вроде совместного сидения на сосне в метре от открытой зубастой пасти или, например, суточного блуждания в темноте, где единственное живое существо – твой непутевый спутник, – после которых вы уже не можете ненавидеть друг друга.
Что-то меняется. Приветствия произносятся другим тоном, так же как проклятия, которые колют не больше, чем сухая травинка.
Теодор даже зашел в гости к Шныряле, и в этот вечер она открыла ему истинное имя.
– Да, кстати, – нехотя проговорила девушка. – Меня Дикой звать.
– Дика, – задумчиво повторил Тео, словно пробуя имя на вкус.
Процесс открытия имени не зря затягивался. Это у людей все примитивно и нет границ дозволенного, а имена издревле считались частью человека. Открытие имени – дело ответственное. Зная имя, можно навредить. Так что назваться незнакомцу – значит, что он не незнакомец вовсе. «Дика, – подумал Теодор. – Если есть люди, которых другим именем не назовешь, – это такой случай».
– Тебе подходит, знаешь ли.
Девушка ухмыльнулась, незлобно, может, даже доброжелательно (насколько для ее скверного характера было возможно), и небрежно спросила:
– Тео… ты это… чай будешь?
– Я пью только из мяты или полыни.
– Вот как. Насыщенный аромат горечи? Невыносимо едкий на вкус? Обожаю!
Оба ехидно расхохотались, однако это был дружеский хохот. Они были странными, и обоих встречали как врагов. Шнырялу шпыняли кладбищенские за острый язык. Теодора люди недолюбливали за угрюмость, а когда он был маленьким, так и вовсе ненавидели.
Девушка отвернулась к очагу помешать питье. От кастрюли, в которую Дика бросила пучок сухой травы, поднялся знакомый запах полыни. Легкие Тео наполнились теплым воздухом, согретым крохотной печуркой, а тревоги вылетели из головы прочь. Даже постройка, похожая на будку, стала уютней.
Домик Шнырялы находился недалеко от реки, в сумерках Тео часто встречал ее там, и они болтали на берегу, слушая, как вода тихо плещется у берега. Ветер аккуратно перебирал ветви, заставляя бусины почек просыпаться.
– У меня ничего нет. И я – ничей, – сказал Теодор.
Они лежали рядом на траве, смотря в ночное небо.
На миг в глазах Дики что-то проскользнуло – тень или жалость. А может, ничего.
– У меня, – заявила девушка, – есть я.
Теодор, приподняв голову, поглядел на воду. На берег набегали темные волны, на холме подвывал ветер. Казалось, в мире ничего нет, кроме этого, даже их двоих. Даже их не существует, и в этом было что-то от правды, потому как если тебя никто не видел, если о тебе не сказано ни слова – тебя нет.
Только ветер и звезды, только холодная темная вода были материальны и будут всегда.
– Послушай… – Теодор закинул руки за голову и уставился на комету. – Тебе не страшно?
– Страшно? – хмыкнула Дика. – Отчего?
– Не знаю, – протянул Теодор. – Там над нами ничего нет.
Дика приподняла подбородок и понюхала воздух.
– Там звезды.
– А больше – ничего. Мы смотрим туда, но оттуда не смотрят на нас. Странно. Никто над нами не живет.
– Да. Так заведено.
У Теодора засосало под ложечкой. Он испытывал что-то подобное страху, когда смотрел вглубь ночного неба, и еще – восхищение. «Подумать только, я лежу и смотрю в лицо вечности», – сказал он себе. От этой мысли по коже побежали мурашки. Хотел достать флуер, но при Дике не решился.
– Ты когда-нибудь думала, почему все устроено так?
– Как – так?
– Так… – Теодор обвел рукой небо и землю.
Дика издала «хмм».
– Как думаешь, это кто-то придумал? Кто-то создал нарочно или никто?
– Я могу ручаться только за то, что создала сама. О том, что создано другими, нельзя говорить с уверенностью.
– До сих пор не знаю, зачем я здесь? Зачем живу?
– И никогда не поймешь.
– Что же делать?
– То же, что и прежде. Если тебе это нравится.
– А если нет?
– Сделай так, чтобы нравилось. Иного пути не будет.
Дика рывком поднялась с земли и легко, как птица, перескакивая с кочки на кочку, спустилась к воде. Ветер развевал ткань на тонкой фигуре, играя бахромой платка.
Теодор подумал, что в такие моменты ему не хочется ничего изменить. Он просто рад лежать на траве или сидеть, зарыв голые ступни в песок, и чувствовать прохладный ветер под рубашкой. Смотреть, как тают глазки звезд. Говорить с Дикой вот так, не видя злобу и усмешку на лице, слышать ее мысли, будто звучащие вслух, и мечтать о чем-то далеком и несбыточном. «Мне и так хорошо, – подумал Теодор. – Даже сейчас, когда у меня ничего нет».
С дальней опушки донеслись едва уловимые звуки. Смех или пение, а может, просто плеск волн. Звонкий, хрустальный плеск.
– Снова они, – поморщила нос девушка.
– Кто?
– Иеле. Главное, чтобы запоздалый путник не прошел. Или горожанин не отправился искупаться. Добра от них не жди.
– А что сделают?
– Что? Утащат под воду, затанцуют до смертельной усталости. Да хоть зло подшутят! Так что не суй туда любопытный нос. Уж очень любят они сыграть недобрую шутку с мужчинами.
Теодор пожал плечами и взглянул на тоненький серп месяца. Он чувствовал на душе тепло и спокойствие. Даже далекое пение иеле не беспокоило его, а казалось естественным дополнением уютной весенней ночи.
Вновь стали ходить дурные шепотки о землях, которые пролегают за старым неухоженным кладбищем. Горожане издавна сочиняли легенды и байки про погост (не все были неправдой), однако один за другим они начали волноваться все больше. Поначалу редкие чабаны болтали, будто видят на холмах тень, и та, словно дикий зверь, пугает овец, пытается поймать и утащить за косогор. Им не верили.
Однако когда стали пропадать люди у реки, шепотки превратились в тихие голоса, а когда с Окаянного омута вернулся человек в изодранной одежде, который не мог вымолвить ни слова, даже свое имя, голоса превратились в достаточно громкое жужжание. Жители испуганно говорили о чертовщине, которая происходит за городом. Кто посуеверней, клял комету, но немногие верили. Впрочем, так всегда. Слушают большинство, хотя правду знают единицы.
Теодор ловил слухи с жаром. Он-то знал, что означают разговоры, – в округе кладбища появился еще один страж, наводящий страх! Он понял, что стражей можно победить – и достаточно легко, как Маска, который даже погладил чудище. А Шныряла так и вовсе после испытания сама не своя. Подумать только! Посадила рядом с порожком крокусы. Это Шныряла-то! Которая обожала колючки! Чуть-чуть, гляди, и пирожные начнет раздавать вместо тумаков.
Однако сколько ни бродил Тео, на новые следы он не натыкался. Ужас оставался неуловим, появляясь лишь в испуганных рассказах чабанов.
До конца второго тура было совсем немного, и Тео запаниковал. Он ничего не мог поделать. Четверо обнаружили свои ключи, он был одним из трех неудачников. Это злило, ужасно злило. Теодор стал раздражительным. Однажды даже прикрикнул на соседок, когда хотел посидеть на крыше и сыграть новую мелодию, а тетушки устроили спор, на чьей могиле крокусы ярче, и Теодор в невежливой форме разъяснил им, какая субстанция находится внутри их черепов.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: