Дмитрий Неспанов - Вернуться с утренней зарёю

– Ну как Вам денёк?

Дмитрий тогда прошел в салон, сел напротив кинолога и, глядя ей в глаза, без задержки ответил:

– Денёк, Иван, отличный. Долго мечтал с сержантом на выезд попасть – и вот мечта сбылась.

Иван на такой ответ только чуть приподнял правую бровь, а кинолог, которая единственная из всех была в звании сержанта, посмотрела с интересом.

С этого выезда началось их знакомство.

Она не страдала от недостатка внимания мужчин. К тому же, своенравная и озорная, могла запросто проигнорировать телефонный звонок, не заметить СМС. Но время, а вернее недостаток времени… Вот, что определяло его поведение и заставляло быть настойчивым. И имя, и телефон, и адрес – всё узналось и всё пригодилось. И чем больше он общался, тем больше убеждался, что надо общаться дальше и ещё больше. Надо увидеть её в обычной неслужебной обстановке, узнать, как она живет. А узнав и увидев, понять та ли она, кого он ищет.

Её звали необычно – Руслана. И это имя, а вернее то, что им была названа именно она – заинтересовало Дмитрия. Во-первых, имя редкое, что выделяло её из толпы. Во-вторых, имя не православного (не религиозно-христианского) происхождения, а это уже была именно его «тема». А если с самого начала, с самого простого, с имени выходило то, что надо, то стоило ли останавливаться. Всё складывалось как он того ожидал.

Работа и другие дела оставляли мало места для общения, поэтому оно происходило урывками и помнилось сейчас так же несвязанно, отдельными кусками.

Первый раз пришёл к ней в гости. Она жила в съемной трёхкомнатной квартире.

– Проходи, – предложила Руслана, указывая на кухню.

Он прошел, не впечатлило. Хотя, чего можно ждать от съемной квартиры. Как говориться – могло быть и хуже. Мойка кривая, холодильник маленький, стол маленький, около стола диван-уголок, газовая плита на лоджии.

– Со следующей недели со мной будет жить девочка, – сообщила Руслана, выкладывая из пакета принесённую Дмитрием еду, – а то одной за квартиру платить не очень.

На полу около мойки стояли две небольшие миски с кормом. Дмитрий предположил, что это для кошек. И, правда, в подтверждение его догадки в кухню влетел маленький темно-серый котёнок, сразу запрыгнул на диван-уголок и стал принюхиваться. За ним медленно, вдоль стены, вошла взрослая, тоже темно-серая, кошка.

– Кошки это хорошо, – произнёс Дмитрий вслух и мысленно добавил: «Оберег».

Увидев, что котёнок взобрался на уголок и, размышляет только идти ли на стол или на брюки гостя, Руслана замахнулась на него рукой и крикнула «Маркиз! Брысь!». Котёнок вздрогнул, но не сдвинулся с места. Дмитрию было очевидно, что он не понимал, за что изгонялся и за что ему грозят наказанием. Руслана шагнула к котёнку и повторила «Маркиз! Брысь!», но это снова не произвело должного эффекта. Дмитрий положил руку ему на голову, а потом, подхватив снизу за туловище, опустил на пол. Кот повел себя доверчиво спокойно.

– Иди, брат, – сказал малышу Дмитрий, заодно почесав за ухом подошедшую кошку.

– Это не её котенок, – уже спокойным тоном произнесла Руслана. – Я его недавно на улице подобрала.

– К тебе кот сам пришел? – уточнил Дмитрий.

– Не сам, – возразила Руслана. – Я шла мимо, он ко мне попросился.

Но Дмитрий знал, о чём говорил. Кот навязался сам – это неспроста. Коты знают к кому идти, а к кому не требуется. Хорошо, что кот пришел, плохо, если на это есть причина. А Маркиз тем временем, видя, что ничего вкусного ему на кухне не «светит», ускакал в глубину квартиры, громко топая, как «тыгдымский конь».

Дмитрий заметил, что на шее у Русланы не было креста, вместо которого на чёрном шнурке висело деревянное изображение коловрата 4 4 Коловрат – символ, схематично изображающий солнце, которое катится. . Это отвлекло его от темы разговора и вернуло к прошлым размышлениям о правильности поиска. Языческий символ носили немногие. Что это: опять совпадение или опять подтверждение того, что он на верном пути?

Руслана проследила за его взглядом, коснулась коловрата пальцами левой руки.

– Это оберег, – пояснила она. – Я хотела другой, получше, у своего парня забрать, но он не дал. Это для здоровья… Мне надо.

– Коловрат. Он у тебя в правильную сторону бежит, по часовой стрелке, как и идет солнце, – заметил Дмитрий. – Коло значит круг, вокруг, вращение по кругу. Слово около однокоренное. И колобок тоже.

Руслана посмотрела на него с интересом.

– А ты знаешь, о чём сказка про колобка? – продолжил Дмитрий, соскальзывая на нейтральную тему для поддержания разговора. – Это условное описание суточного движения солнца. Солнце рождается, проходит три времени суток и в конце пути поглощается ночью. Колобок – румяный желто-оранжевый шар, которого горячим достают из печи – это символ солнца. Он, как и солнце, движется, встречает утро – зайца и проходит его, встречает день – волка и проходит его, потом вечер – медведя. А ночь – лиса съедает колобка, поглощает солнце.

Руслана повела правой бровью, улыбнулась, отчего на её щеках появились ямочки, сняла шнурок с коловратом и стала смотреть на символ.

– А коловрат, бегущий в обратную сторону, – продолжил Дмитрий, – неправильный, тёмный.

Конечно, ещё не было известно до конца она это или нет, но Дмитрий посчитал необходимым как-то её обезопасить. Если он ошибся с выбором, ну что ж, значит, у просто симпатичной девушки будет ещё один оберег. А если не ошибся и она та самая, то в таких делах пустяков не бывает и даже пустячное действие может приобрести особое значение. За несколько минут до его ухода Руслана отлучилась в ванную. И Дмитрий решил воспользоваться моментом. Он внимательно оглядел дверной проём её комнаты на предмет нехороших вещей и с облегчением констатировал, что ничего странного не обнаружил. Потом достал из кармана свою связку ключей, с которой снял похожий на брелок нож с деревянной ручкой.

– Острием смотрящий ввысь здесь до срока укрепись, а войти захочет враг, покидай дверной косяк, по его худым делам режь врага напополам. Слово моё верное, как скажу, так и сбудется.

Тихо прошептав это, Дмитрий с силой воткнул нож в верхнюю планку дверной коробки. По дверному проёму пробежала слабозаметная волна, как будто деревянные наличники стали на мгновенье мягкими и пластичными. А по маленькому, но сильно заточенному лезвию ножа заструился сквозняк, который вдруг стал сильным порывом, так что раздался приглушенный свист, словно ветер облизнул металл, закрепляя его в положенном месте. Снова пробежала волна, после чего нож окутался мутной пеленой и стал почти невидим. Этот заговор на нож был особый: не столько замок, не пускающий зло внутрь, а скорее капкан, который накажет того, кто попытается прорваться. И Дмитрию было интересно, попадёт в этот капкан кто-нибудь или нет.