Морган Райс - Разбойник, узник, принцесса

У него было золото, потому что сперва он посетил торговца, взяв с собой два кинжала, которые он выковал в качестве примера своей работы для тех, кто мог бы его нанять. Это были прекрасные работы, достойные любого дворянского пояса, с золотой филигранью и гравировкой охотничьих сцен на лезвиях. Это были последние ценные вещи, которые у него остались. Он стоял в очереди перед столом торговца с дюжиной других людей и в итоге не получил и половины той суммы, которую, как он прекрасно понимал, они стоили.

Для Берина это не имело значения. Главным было найти его детей, а для этого требовалось золото. Золото, которым он мог заплатить за эль для нужных людей, золото, которое можно было вложить в правильные ладони.

Он ходил по тавернам Делоса, и это занимало определённое время. Он не мог просто выйти и открыто задать вопросы, ответы на которые он хотел получить. Он должен был быть осторожным. Помогало то, что у него были друзья в городе и ещё несколько в армии Империи. За эти годы его клинки спасли немало жизней.

Он нашёл мужчину, который был ему нужен, полупьяным средь бела дня, он сидел в таверне и вонял так сильно, что никто не садился рядом. Берин предположил, что только форма армии Империи помешала им выбросить его на улицу. Ну, и ещё тот факт, что Джекерей был достаточно толстым, чтобы его поднять потребовалась бы половина посетителей гостиницы.

Берин увидел, как глаза толстяка приподнялись, когда он приблизился. «Берин? Мой старый друг! Идём выпьем со мной! Хотя тебе придётся заплатить. Я сейчас немного…»

«Толстый? Пьяный?» - предположил Берин. Он знал, что мужчина не обидится. Этот солдат, судя по всему, старался быть худшим примером имперской армии. Кажется, он даже гордился этим.

«…финансово не обременён», - закончил Джекерей.

«С этим я в состоянии помочь», - сказал Берин. Он заказал напитки, но к своему не притронулся. Он должен был сохранить ясность мыслей, если хотел найти Цереру и Сартеса. Вместо этого он ждал, пока Джекерей осушал свой бокал с таким звуком, будто это был осёл у корыта с водой.

«Итак, что же привело такого почтенного человека к моей скромной персоне?» - спросил Джекерей через какое-то время.

«Мне нужны новости», - сказал Берин. «Те новости, которые может знать человек твоего статуса».

«Ах, что ж, новости. Новости – дело деликатное. И, возможно, дорогое».

«Я ищу своего сына и дочь», - объяснил Берин. У кого-то другого такой вопрос, возможно, и смог бы вызвать сочувствие, но Берин знал, что на подобного человека такие слова не окажут большого эффекта.

«Твой сын? Несос, верно?»

Берин пригнулся к столу, а его рука сомкнулась на запястье Джекерея, когда мужчина собирался сделать ещё глоток. У него уже не было большей части той старой силы, которой он набрался, тягая кузнечный молот, но её всё ещё было достаточно, чтобы заставить мужчину вздрогнуть. Хорошо, подумал Берин.

«Сартес», - сказал Берин. «Мой старший сын мёртв. А Сартеса забрали в армию. Я знаю, что ты слышишь про такие вещи. Я хочу знать, где он, и я хочу знать, где моя дочь, Церера».

Джекерей откинулся на спинку кресла, и Берин позволил ему это сделать. В любом случае он не был уверен, что смог бы удерживать его ещё какое-то время.

«Возможно, я слышал про что-то подобное, - признался солдат, - но ситуация сложная. И у меня есть своя статья расходов».

Берин достал маленький мешочек с золотом. Он положил его на стол, достаточно далеко от солдата, чтобы Джекерею было трудно до него дотянуться.

«Покроет ли это твои «расходы»? - спросил Берин, посмотрев на бокал перед мужчиной. Он видел, как солдат считает золото, вероятно, оценивая, сможет ли он вытянуть ещё что-нибудь».

«С твоей дочерью всё просто», - сказал Джекерей. «Она в замке с дворянами. Они объявили, что она должна выйти замуж за принца Таноса».

Берин наконец-то смог вздохнуть с облегчением, хотя и не знал, что именно ему думать. Танос был одним из немногих членов королевской семьи, кого можно было назвать более или менее приличным, но свадьба?

«А вот с твоим сыном будет сложнее. Дай-ка мне подумать. Я слышал, что некоторые вербовщики из Двадцать третьего бродили по твоему кварталу, но нет гарантии, что это были именно они. Но если всё так, то они разбили лагерь на юге и обучают новобранцев для борьбы с повстанцами».

От одной этой мысли к горлу Берина подкатила желчь. Он мог догадываться, как с Сартесом будут обращаться в армии, и какой будет эта «подготовка». Он должен был вернуть своего сына. Но Церера находилась ближе, и он должен был хотя бы увидеть свою дочь, прежде чем отправляться за Сартесом. Он встал.

«Не собираешься допивать свой бокал?» - спросил Джекерей.

Берин не ответил. Он заторопился в замок.

***

Попасть в замок Берину труда не составило, ему было легче, чем почти любому другому простолюдину. Прошло уже какое-то время, но он всё ещё был тем, кто приезжал сюда, чтобы обсудить требования к оружию воинов или принести специальные инструменты для знати. Ему было достаточно просто притвориться, что он вернулся в дело, и направиться прямо к охранникам у внешних ворот, туда, где тренировались бойцы.

Следующим шагом было добраться туда, где находилась его дочь. Между пространством под сводом, где тренировались воины, и остальной частью замка стояли закрытые ворота. Берину пришлось ждать, пока они не откроются с другой стороны, и проскользнуть за выходящим слугой, пытаясь притвориться, что у него есть важные дела в другой части здания.

Так и было, просто не совсем такие, которые были бы понятны окружающим.

«Эй, ты! И куда это ты направляешься?»

Грубый тон заставил Берина замереть. Ещё до того как повернуться, он понял, что за спиной появился охранник, а у него не было оправдания, которое удовлетворило бы юношу. Лучшее, на что он мог сейчас надеяться, – это быть выброшенным из замка до того, как он успеет приблизиться к своей дочери. Хуже всего было бы оказаться в подземельях замка или, может быть, просто попасть на казнь, о которой никто даже и не узнает.

Он обернулся и увидел двух охранников, которые, очевидно, какое-то время были солдатами Империи. У них было столько же седых волос, сколько и у Берина, а лица сморщились из-за того, что они много лет сражались под палящим солнцем. Один был на голову выше Берина, но слегка склонялся над копьём, на которое он опирался. У другого была борода, которую он мазал маслом и воском, пока та не становилась почти такой же острой как оружие, которое он держал. Берин почувствовал невероятное облегчение, когда увидел их, потому что узнал обоих.

«Варо, Каксус? Это я, Берин».

На мгновение в воздухе повисло сильное напряжение, и Берин понял, как сильно он надеется, что они его вспомнят. Затем охранники засмеялись.