Полина Вилюн - Ульрик

А Ульрик пытался как-то упорядочить в своей голове события сегодняшнего утра.

– Рассказали нам про тебя, – закончив возиться с чаем, Карл уселся на землю и с видимым удовольствием вытянул к костру руки. – Цыганка из соседней деревни нагадала. Сказала, что появится в наших краях человек из спящих, который придёт и всё исправит, и что путь его скоро пересечётся с нашим.

Карл шмыгнул носом, вытер лицо грязным рукавом и задумчиво уставился в огонь.

– Ну, вот мы с Лёкой и решили, чем почём зря бегать и искать, где ты ходишь, просто взять и остаться на одном месте. Раз сказано "скоро" встретимся, значит встретимся где-то неподалёку от деревни, пешком-то все пути долгие. Дорога хожая тут одна, разминуться негде, с одной стороны бурелом, за буреломом, если умудришься насквозь продраться и живым выйти – море, а по другую сторону – болота. Да и если уже предначертано встретиться, так даже захочешь от встречи сбежать – не получится.

Ульрик фаталистом не был, в судьбу не верил и вообще на всяческую мистику смотрел скептически. Но когда о судьбе рассуждает вампир, а рядом на корточках сидит и важно кивает ведьма, поневоле начинаешь верить в странное.

– А в деревне почему не остались? Там ждать удобнее – народу больше, еда, вода, крыша над головой.

– Ну так ты же сам себе и ответил, – улыбнулся Карл, – в деревне народу больше. Приходят, уходят, суетятся, не уследишь за всеми.

– А "судьба" твоя как же? Ведь вы и в деревне со мной бы встретились, раз пути обязаны пересечься.

– Дурень ты и темнота, – подала голос Лёка, – предсказания – они штука вредная и капризная, их то дословно надо понимать, а то и вовсе наоборот. Пути могут пересечься и если мы с тобой просто в деревне на улице столкнёмся и разбежимся в разные стороны. И знать не будем, что предсказание сбылось уже. Там же толпа народа. А пропускная способность тропинки – один человек.

На словах "пропускная способность" брови Ульрика поползли вверх, а Карл опять расхохотался.

– Не удивляйся так, я же говорил, что у нас гостей много, и не такого нахватаешься. И сказочники, и маги, и инженеры – все в одной таверне рядом ложками стучат. Один чудак недавно с гномами договорился на базе их кузниц завод по производству летательных аппаратов строить. И о добыче сырья договорились, и чертежей гору начертили, а как начали будущую прибыль обсуждать, тут проект и завяз. Прибыль – дело такое, она только умножается хорошо, а делится очень неохотно. Даже если её и в природе нет ещё.

– Так, ладно… С тем, почему вы меня ждёте, и почему ждёте именно здесь, мы, кажется, определились. Вот только – зачем? Что я такое должен исправить? И с чего вы решили, что это именно я вам нужен – ты же сам сказал, что у вас тут спящих – каждый второй. Или есть примета какая-то?

– Да нету никакой приметы… Цыганка сказала, поймём, когда увидим, – Карл замолчал, сорвал травинку и начал мять её в пальцах. В этот момент из леса донёсся вопль.

Ульрик подскочил и заозирался вокруг. Вопль повторился.

– Это что?

– Жрут кого-то, – безразлично пожал плечами Карл.

– Кого жрут? Кто?!

– Да тут всё время кто-то кого-то жрёт, – философски заметила Лёка, – ты не отвлекайся.

– Вы с ума тут все посходили, что ли? Вам, может, и всё равно, что где-то кого-то жрут, а мне – пока нет! – последние слова Ульрик договаривал уже на бегу, через секунду он скрылся в густом подлеске. Карл с Лёкой переглянулись, неохотно поднялись и поплелись следом.

– Тоже мне, герой нашёлся, – сетовал Карл, – мало ли, кого там жрут и за что. Может, за дело жрут. А может, у кого-то завтрак. Сам вон только что рыбу ел.

– Ну, а если там действительно кого-то хорошего едят? – предположила Лёка. Карл сморщился, как от зубной боли.

– Может, и хорошего. Вот сейчас и увидим.

– Давай быстрее пойдём, – предложила Лёка, – а то позавтракают там нашим спящим заодно, что делать будем? – Карл кивнул, и они побежали.

Когда Карл с Лёкой вывалились из леса на просеку, Ульрика нигде не было видно, зато тропинка была сплошь усеяна клочьями рыжевато-коричневой шерсти. Карл принюхался, поднял брови и задумчиво протянул:

– Однааако… Любопытно-то как…

– Что? Что тебе там любопытно?

– Лёка, горе луковое, ты ведьма вообще, или как? Зачем я тебя только с собой таскаю? Ты такие вещи должна первой замечать, – получив неожиданную отповедь, Лёка моментально оскорбилась, насупилась, а кончик её курносого носа предательски покраснел.

– Сейчас я тебе покажу, какая я ведьма, мало не покажется!

– Уймись ты уже, присмотрись лучше. А ещё лучше – принюхайся. Чуешь?

– Да как я могу что-то чуять, если у меня насморк всю последнюю неделю? Говорила же! – взвилась Лёка.

– Мёдом пахнет.

– Персиковым?

– Ага.

Лёка нахохлилась, а потом выдала тираду, которой позавидовал бы и старейшина сапожной гильдии гномов. Из всех произнесённых слов приличными были только первые два. Карл подумал и согласился:

– Нда, плохо. Всё это очень плохо пахнет. В прямом и переносном смысле.

– Пойдём обратно? Или попробуем всё-таки поискать этого обормота? Ну, или то, что от него осталось, – видно было, что идти обратно Лёке страшно не хочется, а идти вперёд просто очень страшно.

– Пойдём, поищем. Если Пушок Ульрика сожрал, то он сейчас сыт, и нам ничего не сделает. А если не сожрал, то тогда это не Пушок и нам опять-таки бояться нечего, -рассуждения Карла возымели эффект, Лёка чуть успокоилась, покрутила головой, принюхалась и уверенно показала рукой в направлении высоченной ели, рядом с которой все остальные деревья в лесу казались просто низкорослым кустарником.

– Нам туда.

– Да я уж догадался, что туда. Смотри, какую борозду они тут пропахали, – от просеки в направлении, указанном Лёкой, по земле тянулась длинная извилистая полоса, отмеченная сломанными ветками, поваленными деревцами и клочьями всё той же рыжевато-коричневой шерсти.

Карл с Лёкой углубились в лес. Шли осторожно, с оглядкой, стараясь не шуметь и внимания к себе не привлекать. Логика логикой, но вдруг Пушок всё же не успел позавтракать. Или вдруг там оказался не один Пушок…

– Карл, с-смотри…

Лёка замерла, как вкопанная. У корней гигантской ели лежал Пушок. На необъятном пушистом жёлтовато-розовом брюхе Пушка сидела зверушка. Небольшая, коренастая, рыжевато-коричневая, абсолютно несуразная и нелепая – спина сутулая, короткие передние лапы увенчаны когтями, формой и остротой напоминающими небольшие ятаганы, задние ноги – несоразмерно длинные, плоскостопые и косолапые. Шерсть, которая явно ещё недавно была густой и блестящей, сейчас на одном боку отсутствовала вовсе, а на втором слиплась от крови, всё ещё сочившейся из длинной тонкой царапины, проходящей наискось от правой передней лапы через весь живот.