Валия Цинкк - Пенелопа и огненное чудо

Мы перебрались сюда, купили этот домик и выкрасили его в красный цвет. Раз в месяц Леопольд мазал голову этой странной серой пастой, которая вытягивала из волос не только цвет, но и всю заключенную в них силу. Они оставались седыми, а он – незаметным. Лишь иногда, когда он был абсолютно уверен, что никого из тех, кого он боялся, поблизости нет, он позволял рыжине проступить на пару часов. «Мне это необходимо, – говорил он, – хотя бы иногда. Иначе я не буду развиваться и навсегда застряну на том уровне, на котором сейчас нахожусь». Он уходил в лес, чтобы поупражняться в чем-то новом. Изучал, как поднимать в воздух камни, или как позволить тени вести человека за собой.

Пенелопа во все глаза смотрела на мать.

– А потом появилась ты. Ах, Пенни! Если я и раньше была счастлива, то после твоего рождения солнце, казалось, просто перестало заходить за горизонт. Глаза у тебя были темными и внимательными, а голос мощный, словно ураган. Леопольд и сам был от тебя без ума. Волос у тебя еще не было, ты была совсем лысой, моя крошка. И Леопольд был сам не свой – так ему хотелось узнать, станешь ты рыжей или нет. Но когда на голове у тебя показался первый пушок, первые огненные перышки, этого уже нельзя было не заметить.

Как-то раз вечером, когда на улице бушевала гроза, он сказал:

– Завтра мне нужно снова пойти в лес, испытать себя. Ты справишься, если я на целый день оставлю тебя с Пенни?

Разумеется, я не возражала, и он не стал мазать на ночь волосы пастой из золы. На следующее утро волосы у него сияли ярче солнца. Когда он шагнул за порог, мне почудилось, что он летит, а не идет. Он помахал мне рукой, послал воздушный поцелуй и исчез. С тех пор я больше его не видела.

– Как это?! – воскликнула Пенелопа. Она уже успела с головой погрузиться в сказку, героями которой были ее родители, и неожиданный конец привел ее в полное замешательство. – Быть того не может!

– Вот и я так думала: быть того не может! Но спустя несколько месяцев пришло письмо, и совершенно недвусмысленное.

– Какое письмо?

– А вот такое:

«Дорогая Лючия,

ты всегда знала, что я не такой, как все.

Очень жаль, но в тот день я встретил в лесу женщину – такую, как я. И внезапно понял, чего мне всё это время не хватало.

Не хочу больше притворяться. Хочу снова быть самим собой. Поэтому лучше мне уйти.

О Пенелопе я позабочусь.

С сердечным приветом,

Плечи Лючии Говиндер поникли, но потом она снова выпрямилась. Пожав плечами, она взглянула на дочь.

– Несколько месяцев я плакала и молилась. Я думала, что умру. Но не умерла. Потому что у меня была ты, а тебя нужно было кормить, менять пеленки, качать на руках. Твоя улыбка была мне словно бальзам на сердце. Но твои волосы были огненно-рыжими и такими же ослепительно прекрасными, как у твоего отца. Я испугалась, потому что не знала, унаследовала ты только их цвет или и их удивительные свойства тоже. Я достала из шкафа пасту из золы, которая осталась от Леопольда, и намазала тебе голову. Волосы поседели и стали серыми, как камень, а у меня отлегло от сердца. Когда ты немного подросла, ты начала слышать голоса еще до того, как мы к тебе обращались – и я убедилась, что от отца тебе досталась не только рыжина. Поверь, Пенни, я делала это не для того, чтобы ты ничего не знала о своих способностях. Больше всего на свете я боялась, что однажды уйдешь и ты. Как ушел Леопольд.

Пенелопа перевела дух. У нее было такое чувство, словно она полчаса не дышала.

– А что потом? – спросила она.

– Да ничего! На том и сказке конец. Он ушел, ну и пусть! Слышать о нем больше не желаю. – В голосе матери снова зазвучала прежняя жесткость, и она замкнулась в себе.

– А что за история с конвертом и пятью евро?

– А ты откуда знаешь?! Хотя какая разница… Леопольд каждый месяц присылает деньги на твое содержание. Седьмого числа приходит серый конверт. Ни письма, ни открытки… На этот раз он, видимо, решил пошутить и прислал всего пять евро. Очень остроумно! Я буквально по полу каталась от смеха.

Тон матери Пенелопе не понравился. Разумеется, фрау Говиндер была зла на своего мужа – он ведь бросил их, – но Пенелопе всё равно не хотелось слушать ее нападки. Как ни странно, они не казались ей справедливыми.

– И ты никогда не пыталась ответить ему?

– У меня нет обратного адреса. Но даже если бы и был, я бы не стала ему писать. – Лючия Говиндер встала и собралась уходить.

– Но разве на конверте нет почтового штемпеля? Откуда приходят письма?

– Из какой-то деревеньки под названием Черная Топь. Всё, пора спать, дорогая. О том, что будет дальше, поговорим завтра, хорошо? Я очень устала.

– А дождь, который каждый год идет на мой день рождения и от которого никто не мокнет – он тоже из-за папы?

– Вот этого я не знаю. Правда. А теперь спи!

Кивнув, Пенелопа погасила свет. Внезапно в ее жизни появился самый настоящий живой отец! Это надо было обдумать. У нее был отец с рыжими волосами и необычными способностями, отец, который любил смеяться и с которым не было скучно. Отец, который жил в деревеньке Черная Топь и каждый месяц присылал серый конверт с деньгами.

Комнату заливал яркий всепроникающий свет утреннего солнца. Проснувшись от того, что луч щекотал ей нос, Пенелопа тут же вскочила и поспешила в ванную.

«Мама первый день дома после больницы. Надо съездить за свежими булочками! А значит, опять придется лезть вверх по склону… – Умывшись, Пенелопа поскакала по ступенькам вниз. – А еще теперь у меня есть папа! Живой, всамделишный папа! Да за это я хоть три раза подряд на гору взберусь!»

Она насыпала кошке в миску корма, налила воды в другую плошку, надела синие сандалии и распахнула дверь. Снаружи было так ярко, что Пенелопа зажмурилась, и даже не заметила, как в это время через порог в дом прошмыгнул серо-желтый паук-косиножка. Куку, спускавшейся по лестнице, тоже не было никакого дела до многоногого гостя – ее манила миска с едой.

Пенелопа выкатила из сарая велосипед и, ведя его за руль, пошла вверх по песчаной тропинке, вдоль которой росли душистые травы.

У старого бука она остановилась и огляделась вокруг. Какое же чудесное стояло утро – полное света, свежести и щебета птиц! Перед ней тянулась дорога, петлявшая среди зеленых холмов и далеко впереди уходившая в лес.

Когда колеса покатились по булыжной мостовой, Пенелопа вскочила в седло и поехала, что было мочи крутя педали. Не успела она проехать и нескольких метров, как раздался громкий скрежет, и в следующее мгновение на вершине холма показался трактор. Пенелопа тут же съехала на обочину. По спине у нее пробежали мурашки. « Такие, как я! Такие, как я! » – вновь подумала она, по-прежнему не зная, что это могло означать. А трактор ехал всё быстрее, и Пенелопа только сейчас заметила, что мчится он прямо на нее, никуда не сворачивая. Она стояла, не шелохнувшись, и не могла даже вскрикнуть или отскочить в сторону. Вот и кончилась ее славная, но короткая жизнь! Прости-прощай! Сейчас ее раздавит зеленый монстр, расплющат огромные тяжелые колеса…