Игорь Шиповских - Сказка о юном мальчике Жюле

Так они и жили дружно и сплочённо. Заработка Милены им двоим, вполне хватало на все их расходы. И на домашние хозяйство, и на питание, и даже на подготовку Жюля к учёбе. Летом ему исполнилось семь лет, и осенью ему был срок идти в школу. Так что это лето было для него последней, свободной, беззаботной порой. И потому он теперь, примкнув к своим друзьям, собирался, как говориться, отдохнуть на всю катушку. А надо отметить, что все друзья Жюля были старше его и естественно уже ходили в школу. И вот именно по этой самой причине его очень тянуло к ним. И он, как и подобает настоящему парижскому мальчугану, старался им ни в чём не уступать.

Так что когда старшие ребята, затеяв новую игру, начали прыгать по крышам домов, подражая своим любимым героям, то и он, разумеется, присоединился к ним. И, конечно же, прыгал наравне со всеми. И всё бы ничего, и всё бы было хорошо, и Жюль уже приловчился скакать через небольшой проём, что отделял его дом от соседского здания. Там и было-то всего с полтора метра, стоило лишь хорошенько разогнаться, и его бы смог перепрыгнуть любой. Но только ребятам показалось мало этого проёма. И они, что называется, затеялись покорять новые вершины. Что поделать, такой уж они народ эти мальчишки, и однообразные игры им быстро приедаются.

Ну а для того чтобы удовлетворить свои новые стремления, ребята выбрали крышу соседнего высотного здания, у которого противоположная стена выходила на пузатый огромный дом в коем и располагался тот универмаг с отделом парфюмерии, где работала мама Жюля. А уж на крышах тех домов было, где разгуляться. Да и расстояние меж ними позволяло выполнить, что ни наесть самый настоящий рекордный прыжок.

Правда здесь таилась одна небольшая неувязочка. Между зданиями чуть пониже верхних этажей проходила металлическая пожарная лестница с прямоугольными межэтажными площадками. И она, упираясь своими конструкциями из одной стены в другую, перегораживала весь проём. Ну а такое обстоятельство делало прыжки с крыши на крышу менее рискованными, ведь оборвавшись, прыгун мог запросто приземлиться на лестницу и ничего себе не повредить. И хотя такая степень риска уменьшала остроту соревновательности и сводила к минимуму авантюрность забавы, но зато манящая широта пропасти между домами приводила мальчишек в восторг и будоражила им кровь.

И вот они, взвесив все за и против своей новой придумки, решили не откладывать её испытание в долгий ящик и приступили к нему немедленно. Первым прыгнул самый высокий и длинноногий мальчишка, заводила Пьер. Его прыжок оказался удачным. Хорошенько разогнавшись, он легко перелетел все два с половиной метра пропасти. Следующим сиганул верзила Луи и, хотя он был грузным пацаном и медленно шевелил ногами, но и он без проблем оказался на другой стороне. Моментально разобравшись, как надо разбегаться и с какой точки лучше отталкиваться, и другие взрослые ребята быстренько перепрыгнули этот опасный провал. И теперь на противоположной стороне проёма остался стоять только один малыш Жюль.

– Ну что же ты… давай! Не бойся! Ведь мы прыгнули, значит, и ты сможешь! Давай сигай,… да пойдем, прогуляемся по крыше универмага! Здесь-то мы ещё и не бывали! Прыгай быстрей,… если что мы тебя подхватим! – подбадривая малыша, кричали ему ребята, подходя всё ближе и ближе к краю крыши, и остановившись почти у самого водостока.

– Ну, хорошо,… я сейчас,… только разгонюсь, как следует,… а вы расступитесь, дайте мне места! – прокричал им в ответ Жюль, и смело разбежавшись, прыгнул. И всё бы ничего, и возможно он перемахнул бы эту пропасть, но, увы, во время конечного толчка его нога нечаянно соскользнула и он, сбившись с траектории, полетел вперёд, куцо перекосившись на правый бок. Не долетев до противоположного края крыши буквально нескольких сантиметров Жюль, оборвавшись вниз, лишь в последнюю секунду успел схватиться правой рукой за выпирающую кромку водостока. Получился резкий и очень болезненный шлепок.

– Ай-й-й! – пронзительно вскрикнул Жюль, повиснув в воздухе. Ребята тут же бросились к нему на помощь. Верзила Луи, плюхнувшись на живот, быстро подполз к самому краю карниза и, пытаясь удержать Жюля от дальнейшего падения, схватил его за запястье.

– Руку! Давай вторую руку! – закричал он. В ту же секунду рядом с ними рухнув плашмя, очутился Пьер.

– Быстрей давай другую пятерню! – потянув к Жюлю свои длинные ручищи, запыхавшись, прохрипел он. Малыш Жюль превозмогая страх и боль, вмиг протянул ему свою левую руку. Пьер, пытаясь ухватить её, уже было коснулся пальцев на ней, и даже хотел их сжать, и это у него почти получилось, как вдруг что-то хрустнуло, и жёлоб водостока не выдержав веса Жюля, со страшным шумом обвалился вниз. Мгновение и малыш Жюль полетел следом.

– А-а-а-а… – заголосил он, а вместе с ним и ребята, и их крики мгновенно слились в единый жуткий, и молящий о помощи клич. Все прохожие, что были там под ними внизу, и так быстро спешившие по своим делам, вдруг услышав их душераздирающие крики, резко остановились и, задрав головы вверх, изумлённо ахнули. То, что они увидели, потрясло их до глубины души, то была картина ужаса.

Маленький мальчишка, оборвавшись с крыши, стремительно падал вниз, и при этом жестоко ударялся о выступы металлической лестницы, коя всей свой серой массой тянулась до самой земли. Однако в какой-то момент весь этот ужас резко прекратился. Жюль в который раз, ударившись о выступ лестницы, неожиданно зацепился за её перила и застрял на небольшой площадке предпоследнего этажа. Малыш падал всего несколько секунд, но ему и всем кто это видел, показалось, что прошла целая вечность.

– Вызывайте скорую! – крикнул кто-то из толпы. А двое сильных мужчин стоявшие в двух шагах от лестницы, тут же, в едином порыве желая помочь мальчугану, бросились по пролётам вверх. Несколько секунд и они уже были рядом с Жюлем.

– Как ты малыш, что случилось,… говори, но только не шевелись,… лежи и не старайся подняться. Я врач и помогу тебе,… ничего не бойся и слушайся меня,… где у тебя болит,… ответь, если сможешь? – увидев, что Жюль открыл глаза и, хлопая своими длинными ресницами, непонимающе смотрит на него, тихо спросил мужчина, что был помоложе.

– Кажется, я упал,… и я не могу ещё понять, где болит… – гораздо тише, нежели чем врач, еле шевеля губами, прошептал Жюль, и крохотная слезинка покатилась по его щеке. Это было так ужасно, он выглядел таким беспомощным.

– Ну, раз ребёнок в состоянии хоть что-то говорить, то может быть всё ещё и обойдётся… – обратившись к молодому доктору немного грубовато пробасив, заметил второй мужчина.

– Как знать,… как знать… – продолжая внимательно осматривать Жюля, тревожно ответил тот и тут же добавил.