Дмитрий Суслин - Кристиан Тринадцатый

Зрители разочаровано галдели. Они были недовольны. Вот уже второй раз они не видят того, ради чего они вообще сюда приехали. Маркиз впервые поймал на себе недовольные взгляды.

А на арену уже спешил с молотом в руках Брусила. Он был в одной набедренной повязке и в кожаном кузнечном фартуке — излюбленной своей одежде. Его густые светлые слегка вьющиеся волосы были стянуты ободком, чтобы не мешали в бою. Добрые голубые глаза его светились бесстрашием, чуть ли не радостью.

— Ад ждет тебя! — тихо выругался в его сторону маркиз. Он уже начал бояться, что и Брусила будет победителем в поединке.

Так оно впоследствии и оказалось.

Когда шестирукий великан Краш вышел на арену, зрители закричали в предвкушении красивого боя. Он был без оружия. Да оно ему было и не к чему. Шесть его могучих рук могли разметать целое войско, и никто не сомневался в его победе.

Никто, кроме маркиза Костиньяка.

Бой начался с удара Брусилы. Он взмахнул молотом, целя великану в грудь. Он бы и рад был метить в голову, но три метра роста великана, не позволяли ему этого. Но и удар в грудь не достиг цели. Великан ловко увернулся от него, и сразу три кулака обрушились на кузнеца.

Первых два ужасных удара Брусила выдержал прямо-таки с фантастической выносливостью, но третий удар все же сбил его с ног. Брусила упал на спину, но молот из рук не выпустил.

Краш торжествующе поднял все шесть рук и победно замахал ими в воздухе. Зрители криками и аплодисментами приветствовали его.

Великан обошел всю арену, затем снова вернулся к месту боя.

Брусила уже встал. Краш увидел, что он готов и бросился на него с кулаками. В этот раз он обрушил на Брусилу целую серию мощных убийственных ударов. Но кузнец ловко блокировал их молотом. Тогда великан, видя, что его кулаки не достигли цели, пустил в ход ноги и лягнул Брусилу в грудь. От этого удара молот не спас кузнеца, и он отлетел к стене, стукнувшись об нее всем телом.

Зрители закричали от восторга, а великан снова обошел арену кругом, собирая поздравления, похвалу и поддержку болельщиков.

Брусила с трудом поднялся на ноги. Его шатало. Но и в этот раз он не выронил молот. Встряхнув головой, как это делают собаки, вылезая из воды, он пошел в атаку. Великан его уже ждал. Он стоял в боевой стойке кулачного бойца и готовился к встрече с противником. Он был не очень поворотливым, шестирукий Краш. Иначе он бы успел увернуться от следующего удара. К тому же он оказался еще и не очень сообразительным. Он так и не понял, почему вдруг Брусила направил удар молота не в его грудь, нет, кузнец подошел к нему так близко, что великан обрадовался и уже хотел вбить кузнеца в землю всеми шестью кулаками, но не успел, потому что кузнец ударил первым, и совсем не туда, куда думалось великану.

А Брусила ударил великана не в грудь, и не в живот. Что толку туда бить, когда там сплошные твердые, как железо мускулы? Нет, Брусила ударил в самое слабое место, которое как он полагал, нашел у великана. Он ударил его молотом прямо по большому пальцу его правой ноги. Сделал он это так мастерски и сильно, словно вбил в землю гвоздь.

Великан завизжал от боли. Именно завизжал, а не закричал. Завизжал, как щенок, которому наступили на хвост. И запрыгал на одной ноге, всеми руками, хватаясь за пострадавший палец.

А Брусила не теряя времени даром, тут же пригвоздил к земле большой палец левой ноги Краша.

Теперь великан просто не закрывал рта, который извергал неумолкаемый вой, Он повалился на землю и стал по ней кататься. О том, чтобы продолжать бой, он и не помышлял.

Все, кто это видел, от изумления встали.

Четвертая победа за один день. Из пяти человек, участвовавших в турнире в первый день, победили четверо! Воистину мир перевернулся.

А великан катался по земле, плакал, пускал пузыри, и его младенческая голова дергалась, а единственный глаз смотрел на Брусилу с обидой и болью.

— Уа! Уа! Уа! — совсем как грудной ребенок, голосил бывший непобедимый боец маркиза Костиньяка. А когда кузнец случайно сделал в его сторону один шаг, великан визгливо закричал, затрясся и стал отползать в сторону своей клетки, словно надеялся спрятаться в ней.

Брусила улыбнулся, смахнул с лица пот и бросил ненужный теперь молот на землю.

В этот раз никто не стал требовать, чтобы Брусила покончил с великаном. По лицу кузнеца было видно, что он этого делать не собирается.

— Ну что, господин маркиз? — громко спросил он. — Не правда ли, что в этот раз все идет совсем не так, как ты этого хочешь?

Костиньяк даже не смог скрыть своего страха и ненависти. Он так сильно вжался в кресло, на котором сидел, словно боялся, что Брусила прямо сейчас побежит его убивать.

Но никто из участников турнира не собирался этого делать. Крис, Ариан, миранда Изабелла и даже Меренго выбежали на арену и стали поздравлять Брусилу с победой. Даже зрители встали на сторону кузнеца и откровенно радовались поражению шестирукого великана. На их глазах рушился миф о непобедимости чудовищ маркиза Костиньяка. А рак так, то значит, и сам маркиз тоже утратил свое былое могущество. Это было просто написано на его лице.

А добило маркиза то, что принц Лаутар покинул свое место, и несмотря на ненавидящий взгляд маркиза, тоже побежал на арену. Маркиз никогда не видел принца таким радостным и воодушевленным. Он чуть не заплакал от страха и побежал в окружении стражников в свои апартаменты. Теперь ему казалось, что и стражники смотрят на него не с таким почтением и страхом, как прежде. Страх змеей влез в его душу и уже не собирался ее покидать.

Четыре победителя! Кто же из них станет его убийцей? Костиньяк ломал руки в отчаянных попытках разгадать эту загадку.

Кто? Кто из них?

Первый день турнира закончился грандиозным пиром, на котором присутствовали все гости, а также победители первого тура. Так что из чудовищ за столом сидел только ринатаг.

А тело графа Барбизона его слуги повезли в родовой замок, чтобы так с достоинством похоронить его в семейном склепе.

Только место хозяина пустовало. Маркиз не пришел на пир. Попросил извинить его, сослался на то, что сильная мигрень уложила его в постель.

Многие из гостей в глубине души только посмеялись над ним. Место принца Лаутара тоже было пустым, но не потому что он не пришел на пир, а потому что сидел рядом с Крисом и Арианом и болтал с ними о разных пустяках. Он подружился с мальчиками после того, как подошел к Брусиле и протянул ему руку.