Наталья Жаворонкова - Уникум

Подозревать мегеру Багирову, может, и хотелось бы, но в доме Бэйли он своими глазами видел, как искренне она переживает. Поверить в то, что это могла быть Полуэктова, тоже невозможно: противная старая карга вела практику по Усам и давно уже все про всех знала. Если бы она хотела помочь генералу Бладреду, ей незачем было пересылать идиотские письма, проще было выдать ему всю известную информацию. Кто же тогда? Зануда Йондрис или профессор Нор по теории переменных? Нет, это просто смешно! Они даже не умеют самостоятельно перемещаться в Реальностях, и того и другого перевел в Кибрэ Денис… Да, Денис Толмач, конечно, лакомый кусочек для генерала, но подозревать его вообще свинство. Ник привязался к нему как к старшему брату и был совершенно уверен в его честности. По той же причине в число подозреваемых не мог попасть и Борода-Бушуев.

Преподавательница по трасляторике госпожа Седуксен тоже мало походила на предательницу. По мнению Ника, у предателя должны быть железные нервы, к тому же он слышал, что она тоже не способна перемещаться без посторонней помощи.

Оставался садовник Мандарини, однако и его нельзя заподозрить в измене. Он слишком любил природу, чтобы переметнуться на сторону генерала, мечтающего о разрушительных войнах.

Ник так глубоко погрузился в эти неприятные мысли, что вздрогнул, когда ЧеКа возвестил о том, что у него осталось всего несколько часов для подготовки к пересдаче трансляторики. Мальчик поморщился, вспомнив слова Седуксенши: ей наплевать на его особые таланты, но если он не сдаст ее предмет, то в два счета вылетит из УНИКУМа. Быть отчисленным из Университета, едва начав в нем учиться, Нику не хотелось. Он действительно еще толком не доказал, что обладает какими-то способностями, кроме угадывания кодов и паролей Кибрэ. Даже Шарадов мог ошибиться, и голубой цвет Никитиного сознания еще ни о чем не говорит. Даже у Теда оно иногда отливает синим, не говоря уж о самом профессоре… В общем, Ник не сомневался, что его могут выгнать, как любого другого отстающего студента. Поэтому, прежде чем рассказывать о письме друзьям, он решил разделаться сначала с зачетами. К тому же не исключено, что письмо это – обычная фальшивка. Может быть, кто-то хочет подставить Теда. Как бы не наломать дров сгоряча. «Вот сдадим хвосты и займемся письмом», – решил Ник и велел ЧеКа связаться с друзьями, чтобы вместе готовиться к зачетам.

После обеда ребята снова собрались в воздушной беседке, причем на этот раз Ник взял с собой ЧеКа.

– Я просто не знаю, что делать, – чуть не плакала Сью, забившись в угол синего бархатного дивана. – Мне никогда не сдать всю эту чертовщину с сознанием!

– Ага, – хихикал Ратука, потянувшись за очередной пастилкой, – зато без сознания точно сдашь: хлопнешься в обморок – и получишь свои зачеты.

– Как есть хлопнуть в обморок? – ЧеКа никак не мог уловить смысла некоторых разговорных оборотов речи. – Кто кого хлопнуть?

– Прекрати, Нкома, не до твоих дурацких шуточек, меня выгнать могут. И ты, ЧеКа, не приставай! – Сью снова захныкала, а петух обиженно нахохлился.

– Всех нас могут выгнать, если не сдадим трансляторику, – вздохнул Ник, придвигая свое кресло поближе к камину, в котором потрескивали дрова.

– Ник, трансляторика – ерунда, – сказал Ратука. – Можно написать маленькую программку-подключалку, договориться с Арсеном, подключиться к его сознанию и сдать зачет. Седуксенша в жизни не догадается. Ты же с ним дружишь!

– Да, он точно не откажет, – согласился Ник.

– Тогда чего волноваться?

– Ладно, Ратука, тут ты прав. Но ведь Сью не сможет так сдать ни расшифровку кодов, ни усы. Багирову и Полуэктову на мякине не проведешь.

– Куда должны пройти по мякине профессора? – снова встрял ЧеКа.

– Это выражение, птичка, означает, что их трудно обмануть или перехитрить, – объяснил Ратука. – Так вот, у меня и на этот случай есть идея. – Он заговорщицки подмигнул друзьям.

– Ну, выкладывай! – Сью не терпелось услышать рецепт, как избавиться от неприятностей с зачетами.

– Ник, ты уже умеешь перемещать сознание из Реальности в Реальность? – спросил Ратука.

– Вообще да, но…

– А это значит, умеешь перемещать его из одного тела в другое, так?

– Ну да, в тело биотвинера.

– А что, если на время зачета переместить твое сознание не в биотвинера, а в Сью? – И Ратука замер, победно глядя на собеседников.

– Нкома, ну ты даешь! – Сью опять чуть не плакала. – Ты думаешь, что предлагаешь? Когда человек перемещается из Реальности в Реальность, он оперирует частями своего собственного сознания, а ты хочешь, чтобы наши с Ником сознания смешались у меня в мозгах?!

– М-да… пардон… – Ратука сник, даже задумался, прежде чем отправить в рот горстку жареного миндаля. – Исправлюсь.

– Может быть, просто помочь тебе потренироваться? – спросил Ник у Сью.

– Может быть. Больше все равно ничего не остается.

– Попробуй сосредоточиться с помощью пламени свечи – их тут вон сколько!

Сью взяла ту, что стояла на столике рядом с диваном. Она тяжело вздохнула, глянула на Ратуку, потом на Ника и уставилась на свечку.

Прошло несколько секунд, и Ник спросил:

– О чем ты сейчас думаешь?

– Думаю, что пастила была вкусная, а миндаль пережаренный, – ответила девочка, не отрывая взгляда от огня.

– Сью, в этом и есть твоя главная ошибка! Ты не должна думать! Ни о чем! Ни об орехах, ни о зачетах, ни о маме с папой.

– У меня нет мамы с папой. – Сью громко всхлипнула.

– Зато у тебя есть друзья! – Ник тоже схватил свечу. – Смотри, слушай и повторяй за мной!

Он сел на диван рядом со Сью, обеими руками обхватил подсвечник и, сосредоточив взгляд на пламени свечи, начал тихо говорить:

– Свеча горит… ее пламя движется… и мои мысли движутся вместе с ним… пламя есть – и его нет… оно вспыхивает и исчезает… и я думаю и не думаю… мои мысли есть и их нет… я слежу только за огнем… ничего нет, кроме огня… ни меня, ни мира… ничего нет… один огонь…

Ник обернулся посмотреть, внимательно ли следит за ним Сью, и побледнел. Он сидел… перед компьютером в квартире Альфонского! А сам Пал Палыч и оба его сына, Вадим и Иннокентий, стояли полукругом за его спиной и гадко ухмылялись.

– Добро пожаловать домой, голубчик! – радостно произнес Альфонский, потирая руки.

Вадик и Кеша глупо захихикали.

– Как… как я… – запинаясь, проговорил Никита.

– Хм, долгонько же пришлось ждать удобного момента! Когда ты окажешься вне контроля охранной системы Кибрэ, без поддержки всех этих Толмачей и Бушуевых. Да еще чтобы и сознание у тебя находилось в подходящем состоянии.

– Добренький Никита! Решил помочь этой дурочке Стрэйзи! – усмехнулся Кеша.