Евгений Велтистов - Приключения Электроника (С иллюстрациями)

— Привет, ребята! — бодро сказал врач. — Завтрак на столе. Пора вставать.

Никто не шелохнулся, не ответил.

Ростик сказал: «Эй!..» — словно он был в лесу, и шепнул доктору:

— Ну, что я вам говорил?

Врач пощупал пульс первого попавшегося чемпиона. Пульс был обычный. Потом подошел к Элеку, который, как и все, лежал на постели, спросил:

— Электроник, что здесь происходит?

Робот не ответил.

Врач строго повторил:

— Электроник, что с тобой? Что с командой?

Глаза робота, обращенные на врача, словно смотрели мимо него.

— Ничего, — равнодушно сказал Эл.

Тут Ростик не выдержал.

— Подъем! Становись! Равняйсь! Смирно! — призвал он на помощь привычные команды.

— Тут вам не физкультзал! — мягко поправил его доктор. — Здесь больные!

Никто из больных и глазом не моргнул. Лица у всех были загорелые и равнодушные, температура нормальная, дыхание ровное. А вот реакции — никакой.

— Может, они перетрудились? — спросил врач.

Ростик поморщился.

— Перегрелись на солнце?

Ростик развел руками.

— Чем-то травмированы?

Ростик выразительно пожал плечами: уж в чем-чем, а в перегрузках и травмах он разбирался.

— Что же они хотят? — спросил специалист в белом халате.

— Что желаете, чемпионы? — громко повторил специалист в спортивном костюме.

И тут чемпионы прервали молчание. Они заговорили ровными, спокойными, какими-то отрешенными голосами. Да, мы чемпионы, подтвердили вчерашние чемпионы, короли воздуха. И мы, короли, требуем для себя условий. Отныне никакой нервотрепки с утра вроде "Подъем!", "Становись!", "Шагом марш!"; никакого панибратства вроде "Смирно!", «Эй, ты!» или "Элек!"; никаких сельскохозяйственных физических нагрузок на чемпионские организмы, кроме тренировок. И так далее, и тому подобное. За каждым пунктом «никаких», произносимым бесстрастными голосами, со всей очевидностью явствовало, каких благ и почестей желают отныне чемпионы.

— И ты так думаешь? — спросил доктор, подходя к капитану команды.

— Я просчитываю варианты, — бесстрастно сказал Электроник. — Я как все.

Доктор покачал головой.

Ростик, кажется, был более знаком с симптомами нового заболевания.

— Бродяги воздуха, суперкороли и новоявленные чемпионы, я вас понял! — торжественно произнес он, оглядев притихшую команду. — Я обещаю, что вы будете получать необходимые тренировки и дополнительные компоты. И останетесь непобежденными!

— Хватит, — оборвал его один из чемпионов.

— Он хочет успокоить нас компотом, — вяло подхватил другой.

— Обозвал бродягами, — слегка скривил губы третий.

— Вот что, Ростик, — Макар Гусев приподнялся на локте, — еще одно обидное слово, и мы переходим к другому тренеру.

Ростик, повидавший немало «чудес» в своей спортивной жизни, застыл с раскрытым ртом.

— Попрошу соблюдать больничный режим, — заявил решительно доктор. — Я должен поставить диагноз… Завтрак принесут в палату…

Один только Сыроежкин объявил, что он совершенно здоров и скоро все остальные поправятся, но голос у него был не очень уверенный, и ему не позволили встать с постели.

Доктор и физрук вышли на веранду, тихо притворив за собой дверь.

— Какой тут диагноз?! — шипел красный от возмущения Ростик. — Обычная спортомания! — Ростик понимал, что его отчет в министерство о новых методах тренировок неожиданно провалился.

— Что-то спортом здесь на пахнет, — задумчиво произнес доктор. — Мания есть, согласен. Эта болезнь серьезная. Скорее всего их поразил вирус. Но почему так внезапно? И что за вирус?

— Эй, мальчишки! — позвала Электроничка, заглянув в открытое окно. — Что с вами, мальчишки?

Шесть больных не шевельнулись. Окна палаты облепили волейболистки команды Эли.

— Ой, смотрите, девочки, они — как мумии… Уморились, бедняжки!..

— Пусть знают, как с нами сражаться!..

— А может, это всерьез? Может, заболели? Может, мы во всем виноваты?…

Новости о вчерашних победителях разносились по лагерю с быстротой полета мяча. Чемпионы за дополнительное какао дали осмотреть себя и прослушать легкие. За пончики согласились измерить давление на руке. А за анализ крови из пальца потребовали купание перед обедом. Но какое уж тут купание, когда диагноз неясен! Пришлось кровь брать чуть ли не силой.

— Эй, кто-нибудь! Вы живы?… Чего молчите? Скажите хоть слово! — шепчут в окно девчонки после ухода доктора.

Кто— то из больных чихнул, вяло произнес:

— Убирайтесь!

— Ой, кто это? — взвизгнули Бублики. — Кажется, в очках… Профессор очнулся! Или он бредит?…

— Ничего я не брежу. — Профессор чихнул еще раз.

— Он не бредит, он живой! — обрадовались девчонки. — А почему ты такой грубиян, Профессор?

Профессор демонстративно повернулся к стене.

Гусев присел на постели, ткнул пальцем в окно, загоготал:

— Смотрите, вся команда явилась! Даже Нинка приплелась… Что, охота поглазеть на чемпионов? Теперь вам до нас далеко… Давайте фотографируйте, берите интервью, влюбляйтесь. Для стенной печати мы согласны… — И он небрежно откинулся на подушку.

— Макар, тебе не кажется… — начала было, вспыхнув, Нина, но Сыроежкин перебил ее:

— Не Макар, а Макар Степанович! — И пояснил свою мысль: он старается быть серьезным, но не может. Макар Степанович болен.

— Макар Степанович… — Кукушкина тряхнула косичками.

— Ну?

— Вы серьезны больны?

Макар махнул рукой:

— Спела бы ты нам чего-нибудь повеселее.

От такой наглости у Зои округлились глаза. Света вступилась за подругу:

— Может, прикажете хором?

— Кто этот умный подсказчик? — спросил Гусев, не оборачиваясь к окну.

— Светка, — мгновенно ответил Чижиков-Рыжиков, — которая подвернула ногу.

— А-а, — Гусев зевнул, — избушка на курьей ножке. Тоже приковыляла… Слушай, ты, Светка…

— Не Светка, а Светлана Ивановна, — поправила Нина.

— Ивановна… — Гусев осклабился. — Пусть сначала покажет, какая она Ивановна!

— Первая женщина-космонавт, которая высадится на Марсе, — пояснила Нина.

Гусев расхохотался:

— На Марсе? Светка? Это точно! Первое марсианское привидение!

Волейболистки переглянулись, пошептались, и этот тревожный шепот, словно свежий ветерок, мгновенно ворвался в палату. Чемпионы зашевелились, приподнялись с подушек, а Сергей улыбнулся Майе.

— Не обращайте на них внимания! — звонко сказала Майя. — Они совершенно здоровы… Просто валяют дурака!

— Нет, — возразила Электроничка, вглядываясь в лежащего Электроника. — Они больны. Здоровые не валяют дурака.

Макар сел в постели, взял в руки подушку.

— Это мы-то больные?! — крикнул он. — А ну, ребята, покажем пас! — И метнул свою подушку в Профессора.

Профессор, успев кинуть свой тугой снаряд Сыроежкину, взял подачу Макара. Подушки полетели по палате, сея в воздухе пух и перья, гулко шлепаясь в вытянутые ладони. Подушки, мягкие, теплые подушки, хранительницы снов и бессонных мыслей, — их с отчаянной веселостью гнали сейчас по замкнутому кругу, превращали в бесформенные комки, выбивали из них все воспоминания.