Георгий Садовников - Похищение продавца приключений

– Но тогда зачем вы собой прихватили дрожжи? – спросили земляне, стараясь себя оправдать.

– Не мог же я сидеть сложа руки, – возмутился Барбар и, спохватившись, застенал: – О как я болен! О как серьезно болен!

Вернувшись к воздушному шару, земляне расстелили в гондоле куртки и уложили стонущего больного на мягкую постель.

– Командир, может, как-нибудь ему намекнуть? Деликатно, деликатно… Насчет красных топориков. Пока мы не исчезли совсем, – тайком от Барбара прошептал юнга.

– Все равно неудобно. Человек болен. Ему не до наших таблеток, – так же шепотом ответил великий астронавт.

– Не до них, не до них, – подтвердил Барбар, развалясь на своем ложе.

Смущенные земляне с удвоенным рвением занялись подготовкой к старту. Они погрузили дрожжи в гондолу, нашли среди инструментов обычный автомобильный насос и подкачали слегка опавший шар. После чего сердечно простились со славными чумазыми кочегарами и благополучно вознеслись на поверхность планеты. А там, затаив дыхание и не сводя глаз с жерла вулкана, их дожидался весь здешний народ.

Командир обратился к ним из гондолы, будто с праздничной трибуны.

– Все в порядке! – произнес он в напряженной тишине, нарушить которую не смели даже комары и мухи. – В порядке, но не совсем. Террорист оказался не террористом, а только больным. Ему срочно нужен врач!

В подтверждение этих слов Барбар несколько раз простонал со своего удобного ложа.

Шустрый подросток тотчас первым нырнул в толпу и вывел из ее гущи солидного специалиста по всем возможным болезням, вызвав своей расторопностью ревнивое чувство у юнги.

– Если бы мне не сказали, что ваш пассажир серьезно болен, я бы решил, что он абсолютно здоров, – признался врач, обследовав Барбара. – Видно, в него вселился еще неизвестный вирус. Единственное, что я могу для него сделать, – прописать этакий вальяжный постельный режим, коему позавидует любой лентяй.

– Ни за что! – воскликнул Барбар, живо вскочив с постели. – Меня ждут неотложные дела. В разных концах Вселенной. Я нужен всем! Я незаменим! Словом, я пошел. – И он было двинулся к борту гондолы.

– Ничего, все подождут. А пока полежите у нас, на «Сестрице». Иначе никогда не избавитесь от этой скверной болезни, – твердо сказал командир, преграждая ему дорогу, несокрушимый, как бетонная стена.

– Но при одном условии: вы меня начнете баловать, словно я ваш заболевший ребенок. Будете поить горячим молоком с медом и малиной. А Кузьма пусть станет моим камердинером, – потребовал Барбар.

– Так и быть, мы согласны, – вздохнули земляне.

И лишь Кузьма недовольно заворчал, когда санитары под вой сирены привезли Барбара на корабль и перетащили с носилок на койку.

– Где это видано, чтобы механик славного звездолета прислуживал бесстыднику-симулянту? Ну-ка, говори, мошенник, где у тебя красные таблетки?

Барбар вольготно лежал на спине и, засунув в рот дорогую сигару, пускал в потолок табачные кольца.

– А ты, старый хрыч, закрой рот. Видишь, сами пострадавшие помалкивают. Значит, так надо. Вместо того чтобы бунтовать, поблагодари за барскую честь, которую я тебе милостиво оказал, – ответил он благодушно. – И вообще, господа, можете звать меня просто, по-свойски, «ваше сиятельство». Лично я не обижусь. Я добрый!

– Командир! Не слушайте этого балаболку. Он такой же граф, как я авианосец, – посоветовал Кузьма. – Лучше скажите, куда мы направимся.

– Сейчас попробую узнать, – пообещал великий астронавт и смущенно подступил к Барбару: – Ваше сиятельство, шут с нами, с красными топориками. Но намекните хотя бы, в каком направлении нам стартовать.

– Ой, как у меня трещит голова! – застенал Барбар, катаясь на койке и хватаясь то за колени, то за бока.

И так было каждый раз. Звездолет летел неизвестно куда. Но когда Барбара деликатно, с тысячей извинений, спрашивали: куда, хоть приблизительно, он дел Продавца, Петеньку и Марину, у него тотчас начинало что-то болеть – то ли зуб, то ли живот.

– Ой! Я, может, скоро помру, а вы пристаете ко мне со всякой ерундой! – упрекал он землян.

– Ничего, я этого шельмеца выведу на чистую воду, – не стерпев, однажды пригрозил Кузьма.

– Механик, вы забыли нашу главную заповедь: верить каждому человеку, – одернул его командир. – Я даже придумал девиз: «Доверие прежде всего!»

– Какие прекрасные слова! И, главное, вовремя сказаны! – воскликнул Барбар с пафосом, которого бы хватило на дюжину здоровяков.

Как-то, продвигаясь в том же неопределенном направлении, земляне нагнали звездолет с беженцами, которые возвращались на свою освобожденную планету. Затем появились другие беженцы, за ними еще и еще… И вскоре «Сестрица» оказалась в плотном потоке звездолетов. Беженцы звонили землянам по сотовым телефонам, радовались наступившему миру. «Единственное, что омрачает наше превосходное настроение, – сетовали они, – так это космический „Летучий Голландец“ с экипажем из привидений. Он носится по всей трассе туда и обратно, из его мрачных иллюминаторов слышен зловещий вой». – «Летучий Голландец» – плод древней морской легенды. С чего вы взяли, что это именно он?» – смеясь, спрашивали земляне. «Так начертано на его борту», – отвечали беженцы.

– Камердинер! Ты, пожалуй, закрой-ка люк покрепче, – приказал Барбар, наслушавшись этих речей.

Ко всеобщему удивлению, Кузьма на этот раз подчинился, браво ответил: «Будет исполнено, ваше сиятельство!» Пошел, выглянул в люк – мол, нет ли кого снаружи – и, обернувшись, доложил:

– Ваше сиятельство, к вам целый медицинский консилиум! Все в белых халатах.

В звездолет сейчас же ворвались три привидения, закутанные в простыни, и устремились к Барбару, угрожающе ухая и крича:

– А-а, попался, симулянт! Мы сей минут тебя вылечим! Ты у нас мигом станешь здоров! Как мы!

За их спинами виднелся довольный механик.

– Пощадите! – завопил Барбар. – Позвольте в последний раз глянуть на себя в зеркало. Попрощаться с собой! Уж очень я себе дорог! Пуще всего!

– Спокойно, Барбар! Они нам только кажутся! – воскликнул командир, сохраняя выдержку.

– Пусть! Пусть посмотрит в зеркало. Пусть простится, – завыли привидения на разные голоса.

Барбар выскочил из постели, кинулся в ванную где висело зеркало, встал перед ним и вдруг у всех на глазах сгинул. Был – и нет его!

– Он колдун! – испуганно вскрикнули привидения.

– Это не колдовство, – возразил командир. – Он умчался на машине времени. Да, да, каждое зеркало – простейшая машина времени. Ее открыл мой приятель – старый юнга Иван Иванович Пыпин3. Тот, кто смотрится в зеркало, видит себя в прошлом. Таким, каким он был одну миллионную секунду тому назад. Юнга, скорее в машину. – И командир не мешкая встал перед зеркалом.