Кэтрин Эпплгейт - Вторжение

— Сама я пройду свободно, — ответила она. А вам придется покупать билеты. С пропуском мамы они обойдутся вам дешевле.

— Думаю, мы сможем убедить их пропустить нас бесплатно, — заявил Марко. — На входе надо будет сказать, что мы — аниморфы.

— Мы — кто? — удивилась Рэчел.

— Группа дурачков с безумными идеями, — огрызнулся Марко.

— Аниморфы, — раздельно повторил я.

Слово звучало неплохо.

Мынаправились к остановке автобуса. Зоопарк находился на самом краю города. По дороге я делал домашнюю работу. Я пропустил несколько уроков, и поэтому мне пришлось воспользоваться тетрадями друзей. У Рэчел отличный почерк, а вот Тобиас пишет как курица лапой, и на полях у него вечно какие—нибудь рисунки: дома, машины, самолеты и рожицы.

— Я могу вообще не ходить туда, — сказал он, когда мы начали выворачивать карманы в поисках денег, чтобы заплатить за проезд. — С меня вполне хватает и ястреба. Никем другим я быть не хочу.

— По—моему, это ошибка, — заявила Рэчел. — Вся наша сила именно в превращениях. Нужно освоить как можно больше различных форм.

— А какое животное в состоянии лучше других справиться с тем чудищем, в которое превратился Виссер Третий, перед тем как сожрать андалита? — спросил я.

В нашем зоопарке, как, впрочем, и в любом ином, такого явно не имелось.

— Может, блохи?— поморгав, спросил Марко — Ну как ты убьешь блоху? Да он сдохнет от чесотки.

— Ага, я смотрю, у тебя появилась надежда? —Губы мои поневоле растянулись в улыбке.

—·Нет. Просто от страха поехала крыша.

Я—то, в отличие от вас, еще ни в кого не превращался. Значит, я пока еще не аниморф. Я — нормальный парень.

— Я тоже чувствую себя нормальной. — Кэсси казалась немного взволнованной.

— Но ты уже была лошадью, — заметил Марко. — А это получится далеко не у каждого. Джейку с его ящерицей проще, он всегда был гадом, то есть я хотел сказать — рептилией.

Я добродушно ткнул его кулаком. Хорошо все—таки, что Марко с нами, пусть ехидничает.

От остановки до главного входа в парк было около получаса ходьбы. Выходя из автобуса, я почувствовал, как меня начинает охватывать возбуждение, совсем не такое, как это бывало в предыдущие посещения зоопарка. Я люблю бывать здесь и, как правило, всегда испытываю какой—то подъем. Но до этого я никогда не ставил цели свести личное знакомство с наиболее кровожадными обитателями зоопарка.

Центральную часть парка занимают специальные дорожки: велосипедные, для роликовых коньков, которые я люблю больше всего на свете, для скейтбордистов. А еще есть водяные горки. Есть маршрут и для любителей животных, причем это не какой—нибудь зоопарк с клетками, а покруче в дельфинарии устраивают настоящие представления, другая часть парка отдана всяким безопасным животным, к которым можно подойти совсем близко. Обезьяны живут прямо—таки в небольшом городке: дома, улицы. Если бы я был животным и всю жизнь мне предстояло провести в зоопарке, я предпочел бы, чтобы это было у нас.

Кэсси повела нас к огромному зданию, где полно разных интересных тварей — всех, кроме крупных животных. Им требуется куда больше пространства, они обитают в вольерах, обнесенных стенами, рвами, на худой конец, проволочными заборами.

Главное здание вполне можно сравнить с участком субтропического леса. Под крышей здесь содержатся животные, которые привыкли к теплому климату. Среди зарослей пальм и экзотического кустарника вьется тропинка для посетителей. Некоторые, местные обитатели совсем крошечные, другие побольше, например выдры. Там есть настоящий водопад и запруда, где выдрам с бобрами достаточно места для разных игр.

Мы подходили к водопаду, когда Кэсси внезапно остановилась.

— Сейчас нам необходимо держаться поближе друг к другу и выглядеть при этом не слишком подозрительно. Я поведу вас внутрь.

— Внутрь чего? — спросил Марко.

— Понимаешь, позади вольеров и загонов проложены специальные дорожки для служителей, которые приносят пищу и, если нужно, лекаства. — Кэсси указала на неприметную дверь. — Пошли.

Мы двинулись за ней. Ощущение было странным: как будто из тропического леса тебя неведомой силой перенесло в школьный коридор. Запах, конечно, совсем другой, какой бывает, наверное, в спортивной раздевалке.

— Если нас остановят, скажем, что пришли к маме, — предупредила всех Кэсси. — Правда, сейчас так поздно, что ее, скорее всего, уже нет, надеюсь. Если она узнает, что я притащила с собой четырех приятелей… то, боюсь, я ничем не смогу вам помочь. Но думаю, большинство служителей разошлись по домам.

Чувствуя себя едва ли не преступниками, мы бесшумно скользили по коридору. От него в разные стороны уходили другие, поменьше. К сожалению, на дверях, которые вели к вольерам с животными, были только номера, и рассчитывать приходилось лишь на память Кэсси — она—то здесь бывала не раз. К некоторым обитателям зоосада вы бы поостереглись заходить.

— Как вам гориллы? — спросила Кэсси, остановившись у одной из дверей. — Здесь живет Большой Джим. Его привезли из другого зоопарка, и сейчас он на карантине. Он очень добрый.

До меня не сразу дошло, что именно Кэсси имела в виду.

— Ты хочешь сказать, не нужна ли нам его ДНК?

— Для этого мы сюда и пришли, Джейк, — напомнила Рэчел и перевела взгляд на Марко. — По—моему, тебе всегда хотелось стать . мощным и заросшим волосами героем, а?

Марко не пришел в восторг от предложения Рэчел, но я знал, на чем можно сыграть.

— Для Марко на первый раз нужно что—нибудь попроще. Вот пушистый коала подойдет наверняка.

Сработало! Марко пронзил меня испепеляющим взором.

— Открывай дверь, Кэсси, — с едва заметным колебанием в голосе приказал он. — Ты сказала, Большой Джим — добрый?

— Гориллы очень добры, — ответила Кэсси и негромко добавила: — Если их не доводить.

С этими словами она достала из своего рюкзачка яблоко и протянула его Марко.

—·Держи. Откроешь дверь и войдешь. Проход устроен таким образом, что никто из посетителей тебя не увидит; если только, конечно, ты не сунешься в клетку. А потом там есть еще и специальная решетка, поэтому ни Джим на тебя не прыгнет, ни ты не сможешь войти прямо к нему. В общем, будем рассчитывать на то, что у Джима уже разыгрался аппетит.

За дверью оказалась вторая, из стальных прутьев, с маленькой калиткой, через которую в вольер заходили служители. Все это было скрыто от глаз посетителей стеной из искусственного камня. Большой Джим заметил нас сразу же. Он грузно спрыгнул с помоста на камнях, подошел к двери и с любопытством уставился на гостей.

Джима не зря прозвали Большим. Один его палец был в толщину с мое запястье. Наше появление, похоже, нисколько не возмутило его, а яблоко в руке Марко заинтересовало особенно. Джим оглядел Марко с ног до головы, фыркнул и требовательно протянул сквозь прутья решетки свою лапу.