Вольфганг Хольбайн - Открытие

Фемистокл содрогнулся, ощутив ужасные магические силы, которые отпустил на волю Пэр Андерматт. В этот момент он не был уверен, сможет ли укротить разбушевавшегося юношу.

— Андерматт! — крикнул он. — Пэр Андерматт! Прекрати!

Но Андерматт не остановился, а стал буйствовать ещё сильнее. Дракона швыряло о пол и стены, а под конец ударило о потолок с такой силой, что послышался хруст его костей, и один из его длинных кривых рогов обломился.

— Пэр Андерматт! — загремел Фемистокл. — Я приказываю тебе: остановись!

Одновременно он пустил в ход всю свою магическую силу, чтобы сдержать неистового юношу. И хотя он почти не надеялся, ему это удалось. Землетрясение прекратилось. Зловещее шипение опустошающей энергии стихло, молнии стали слабеть и наконец совсем погасли, а Огонь со стоном соскользнул вниз по стене и остался лежать на полу.

— Я не виноват, — жалобно захныкал он. По драконьей морде покатились огромные слёзы. — Пожалуйста, мастер Фемистокл, поверьте мне, я в этом не виноват! Я случайно здесь оказался и…

— Потом разберёмся, — резко перебил его Фемистокл. — А теперь исчезни, пока я ещё в силах тебя защитить!

Недоверчиво покосившись на него, Огонь вскочил и поковылял прочь что есть силы.

Фемистокл перевёл дух. Его слова не были лишены смысла. Ужасная магическая сила, которой обладал Пэр Андерматт, сильно напугала его. На самом деле волшебник не был уверен, сможет ли он справиться с юношей, если тот снова разойдётся.

Пэр Андерматт, однако, и не думал этого делать. Он опустился на пол и некоторое время сидел с поникшей головой и опустошённым взглядом. Папильотка порхала прямо над ним, а рядом с Андерматтом стоял, словно маленький кубик с морщинистой кожей, гном Кьюб.

Но был тут ещё кто-то.

Фемистокл медленно подошёл. Его сердце забилось, а во рту он ощутил неприятный привкус железа, когда увидел бездыханное тело, над которым склонился Пэр Андерматт.

— Кто… кто это? — пробормотал он растерянно.

Пэр Андерматт не ответил, и Фемистокл обошёл вокруг него и наклонился, чтобы разглядеть лицо девочки.

От увиденного его пронзил ледяной страх — он отказывался в это верить.

— Ребекка!

— Она мертва, Фемистокл, — прошептал Пэр Андерматт.

Его голос был пустым. Слёзы катились по лицу, но голос был абсолютно бесчувственным, будто что-то в нём умерло.

— Я её погубил.

— Но это… это же абсолютно невозможно, — потрясённо выдохнул Фемистокл. — Она ведь не может… я имею в виду… она… не может здесь…

— Это моя вина, — сказал Пэр Андерматт всё тем же ужасным бесцветным голосом, в котором погасло любое человеческое чувство, и от этого становилось ещё страшнее. — Я её погубил.

— Что случилось? — спросил Фемистокл. — Неужели это Огонь?..

— Нет, — перебил его Андерматт. — Это я. Я один.

Он всхлипнул, но даже всхлип будто вышел из стального горла.

— Я её сюда привёл, когда был на той стороне. Я хотел, чтобы она всё узнала. Но они… они её столкнули в шахту.

Фемистокл посмотрел наверх. Там, где должен был находиться потолок, он увидел мрачный туннель, ведущий в бесконечность, стены которого будто бы состояли из медленно вращающегося дыма.

— Это на самом деле она, — потрясённо пробормотал он. — Я не думал, что она разыщет дорогу.

— Но она её нашла и заплатила за это жизнью, — пробормотал Пэр Андерматт.

— И в-в-вы н-н-ничего не сможете сделать? — тихо спросила Папильотка. — Может быть, с помощью исцеляющего волшебства?

И хотя Фемистокл знал, что это не поможет, он протянул руку, дотронулся до лба Ребекки и прислушался. Убрав руку, чародей печально покачал головой.

— Мне очень жаль, — пробормотал он. — Я могу лечить многие болезни, но и моим возможностям есть предел. Её спасти невозможно: душа уже на пути в мир по ту сторону Тени.

Пэр Андерматт поднял голову. Слёзы его иссякли, и некоторое время он смотрел на Фемистокла ледяным взглядом.

— Нет, — сказал он, — я мог бы кое-что сделать.

Из складок одежды он достал чёрный зеркальный осколок, — размером с детский пальчик и по краям уже немного стёртый, — так часто он держал его в руках.

Фемистокл оторопел.

— Андерматт! Подумай, что ты делаешь!

Пэр Андерматт молчал. Выражение невыносимой боли вдруг исчезло из его взгляда и сменилось решимостью.

— Если ты пожертвуешь этим осколком, то навечно останешься в Мире теней, — восликнула Папильотка и даже ни разу не заикнулась. — Подумай, что ты делаешь! Ты не сможешь появляться в этом мире даже в виде призрака. И никогда больше не увидишь Ребекку.

Пэр Андерматт помолчал. С нежной печальной улыбкой он наклонился и поцеловал Ребекку в разбитые губы, потом выпрямился и положил осколок на её лоб.

Ребекка очнулась с довольно сильной головной болью, воспоминанием об ужасном сне и отвратительным привкусом во рту.

Осторожно открыв глаза, она повернула голову и обнаружила, что лежит в постели в своей комнате. А где же она должна ещё быть? Она ощупала больную голову и испуганно охнула, почувствовав колющую боль в указательном пальце.

Она резко поднялась и села. Что-то острое и сверкающее только что лежало на её лбу, а теперь упало и затерялось в складках одеяла. Ребекка оторопело смотрела на тёмно-красные капельки крови, скатывающиеся с пальца, пораненного осколком. Затем подержала палец во рту, чтобы не измазать постель, спустила ноги на пол и пошарила другой рукой в складках одеяла.

Это действительно был осколок зеркального стекла, заметно стёртый по краям, длиной около двух сантиметров, — точно такой же, какой она видела во сне. Стало немного страшно: а вдруг этот сон…

Да нет же, что за ерунда! Снова её фантазия разыгралась, — только и всего. От Саманты, конечно, можно ждать каких угодно гадостей, но ведь она не убийца! Ребекке было ужасно неловко за то, что в её сне совершил Том. А что уж говорить о прочем — драконе, волшебнике Фемистокле, заикающейся феечке и маленьком гноме-кубике… Это был сон — и точка!

Даже если всё было как наяву.

Головная боль между тем прошла, но и без того на теле не было ни одного живого места. Ребекка чувствовала себя так, будто прыгнула из самолёта без парашюта и вдобавок прокатилась по длиннющему склону, посыпанному галькой. И на шее ощущалось жжение.

Девочка подняла руку, потрогала шею да так и застыла. Она нащупала тонкую, длиной около двух сантиметров, царапину, притом довольно свежую — именно там, где во сне её поранила Саманта…

По спине пробежал холодок. Это было… ужасно.

Инстинктивно она посмотрела в ту сторону, где стояла кровать соседки по комнате. Постель была не разобрана; Саманта, видимо, не появлялась здесь со вчерашнего вечера. Могло ли быть так, что…