Стюарт Хилл - Клич Айсмарка

— Правда? — Услышав о возможной угрозе со стороны огромной империи на юге, Фиррина, как обычно, навострила уши.

— Да. Ее разведчики заметили какие-то перемещения войск по ту сторону. Ничего серьезного, наверное, имперцы просто проводят учения перед очередной войной. Этот их военачальник, Сципион Беллорум, никогда не сидит на месте, а с последней кампании прошло целых три месяца. Ему уже неймется.

— Ты уверен, что эта следующая война будет не с нами?

Редрот задумчиво пожевал.

— Да, я думал об этом, если честно. Но мне кажется, он сначала ударит на юге. Разведчики не обнаружили никакой серьезной угрозы. Последнее донесение пришло больше двух недель назад, а если Беллорум решит действовать, то тянуть не станет. Очередные известия будут со дня на день, и я уверен, что ничего нового не услышу. Хотя однажды он доберется и сюда. Я больше чем уверен в этом — и вот тогда мы посмотрим, что крепче: наши щиты и большие луки или их пушки и мушкеты.

— Наша дружина разобьет их наголову! — бодро воскликнула Фиррина.

— Да, — задумчиво согласился Редрот. — А потом разобьет еще раз и еще… Беда в том, что у солдат империи есть секретное оружие, которое гораздо опаснее любой пушки.

— И что это за оружие? — спросила девочка, навострив уши.

— Количество, — просто ответил Редрот. — Просто количество. Можешь разбивать их раз за разом, но они придут снова. Один полипонтийский легион в три раза больше самого большого нашего ополчения, и у них всегда наготове четыре таких легиона, даже когда они ненадолго позволяют себе ни с кем не воевать. Если же они планируют войну, то собирают шесть вооруженных до зубов легионов по сто тысяч человек и еще четыре держат в резерве. А на крайний случай могут призвать еще три легиона ветеранов!

Некоторое время Фиррина молча переваривала услышанное. Из уроков Маггиора Тота она знача, что Полипонт не проиграл ни одной войны. Да они и битвы-то почти никогда не проигрывали.

— И что нам делать? — наконец спросила она.

— Надеяться, что следующая страна, на которую они позарились, задержит их надолго, а может, даже даст отпор и изменит их мнение насчет прелестей завоевательной политики.

— Вряд ли мы можем на это рассчитывать. Они еще никогда не проигрывали… А что, если мы и правда следующие счастливчики в их списке?

Редрот как раз наполовину расправился с большим фруктовым пирогом и, прежде чем ответить, долго вытирал с лица крем и крошки.

— Остается уповать на то, что военные реформы, которые я провел пять лет назад, принесут пользу. Теперь у каждого из моих вассалов есть своя пехота, состоящая из лучших воинов, и конница, а обучение дружины длится целых четыре месяца. Мы оба знаем, что это значит: каждый земледелец, каждый ремесленник и торговец обучен для боя, а благодаря военному налогу он в случае войны непременно получит щит, шлем, меч и копье. Сделать больше не в наших силах.

Все трудоспособные граждане в случае войны обязаны были вступить в ополчение, они проходили учения каждый год. Но Фиррина знала, что этого недостаточно. Сколько бы ни старались бывалые воины обучить обывателей владению оружием, ополчение все равно остается армией земледельцев и лавочников. А полипонтийские солдаты тренируются и воюют с утра до ночи. Айсмаркские ополченцы всего несколько недель в году учатся возводить баррикады и метать топоры. Им ни за что не справиться с профессиональными убийцами Беллорума.

— Нам нужны союзники, — решительно сказала Фиррина.

Фибула проснулась и стала сонно топтаться по коленям короля. Редрот несколько минут ворковал и сюсюкал над кошечкой, пока та не утихомирилась и не улеглась снова.

— И что ты предлагаешь? — спросил король, как будто разговор и не прерывался. — Позволь напомнить, что Полипонт находится между нами и нашими возможными союзниками на юге, а на море нас ждут лишь корсары и зефиры. Они нас ненавидят. И Южный континент слишком далеко.

— Но ведь остаются Призрачные земли.

Редрот ударил по столу огромной мозолистой рукой так сильно, что Фибула подскочила чуть не под потолок и снова приземлилась королю на колени.

— Опять та же песня! Да король и королева вампиров ждут не дождутся, когда мы все подохнем! С чего им нам помогать?

Фиррина, которую нисколько не испугал взрыв отцовского гнева, спокойно ответила:

— Ради общей выгоды и безопасности. Если мы потерпим поражение, империя двинется на Призрачные земли. Маггиор Тот говорил мне, что правители Полипонта верят в науку и разум. Вампиры и призраки, ведьмы и ходячие мертвецы оскорбляют их восприятие мира. Имперцы готовы стереть их с лица земли, лишь бы избавить мир от этих не поддающихся научному объяснению чудовищ.

— А может, они предпочтут сделать вид, будто нечисти попросту не существует, — возразил Редрот, но уже без прежнего пыла: он начал понимать, что в словах дочери есть своя правда. — Слышал, их ученые не верят даже в магнетит — ну, это такая руда, к которой притягивается железо. Так вот, они отказываются верить в ее силу, хотя видят ее собственными глазами. Только подумай, как они сильны в умении не замечать очевидное. А раз так, возможно, они и целую страну смогут в упор не видеть.

— Сципион Беллорум не увидит возможного соперника? Да никогда в жизни! Тем более что для него это шанс отхватить еще земли и богатства для своей необъятной империи. Как только он разберется с Айсмарком, он сразу начнет облизываться на Призрачные земли.

Король некоторое время молча обдумывал слова дочери. Он был проницательным правителем, а то, что говорила принцесса, заслуживало внимания.

— Гм… ну, пока это только предположение. — Редрот снова умолк, отрешенно поглаживая Фибулу и тщательно взвешивая факты. Наконец он принял решение. — Нечисть никогда не согласится заключить союз со мной. Мы слишком сильно презираем друг друга. Но с тобой, Фиррина… — Он потянулся за очередной фруктовой ватрушкой и заглотил ее чуть ли не целиком. — Ты уже создала основу союза, заручившись поддержкой короля вервольфов. Что ж, когда закончится празднование, думаю, тебе стоит заняться этим…

Фиррина радостно засопела: ее распирала гордость оттого, что удалось убедить отца принять план, который она так давно вынашивала. Обычно отец терпеливо выслушивал ее мысли, касающиеся управления страной, а потом на пальцах доказывал, почему все ее предложения — совершеннейшая чушь. Но на этот раз он принял ее доводы. Он сам поручил ей найти союзников. Но этим можно будет заняться потом, а пока Фиррина приглядела себе пирожок порумянее.

Ослепительная полная луна уже стояла высоко над горизонтом, когда Фиррина в сопровождении десяти всадников наконец отправилась за Осканом. Тем вечером основательно подморозило, и пока лошади шли по улицам к городским воротам, подковы гулко звенели о заледеневшую землю. На узких улочках пахло смолой и дымом: люди в домах то и дело подбрасывали дров в очаги. Крыши блестели инеем. Фростмаррис словно превратился в город из черного хрусталя, отражающий холодную, ослепительную красоту лунной ночи. Однако снег так и не выпал, а на небе не было ни облачка, и холод стоял такой, что дыхание лошадей оседало на упряжи, покрывая уздечки тонким кружевом льда.