Стюарт Хилл - Клич Айсмарка

— Нисколько в этом не сомневаюсь, дорогая. Похоже, ты его здорово разозлила! — мелодично промурлыкал повелитель барсов. — Но это вовсе не означает, что ты должна принимать его вызов. Пусть ждет, сколько ему вздумается, а еще лучше — подойдет поближе к баллистам и лучникам, и тогда посмотрим, как долго он усидит на своем породистом скакуне, элегантно держа повод одной рукой.

— Нет, я должна выйти, Тараман. Он хочет решить исход войны здесь и сейчас. Мы измотали его хваленую армию до предела, и он жаждет раз и навсегда покончить с нами. А разве может быть способ сделать это вернее, чем убив меня в смертельном поединке? — Фиррина говорила ровно и спокойно, однако в ее душе закипала жгучая ненависть. — Сципион Беллорум… Он один в ответе за эту войну. Каждый погибший солдат, каждый погибший лавочник или крестьянин, каждый сожженный город на его совести. И я хочу воздать ему по заслугам.

Золотые глаза Тарамана смерили королеву долгим, пытливым взглядом. Барс знал, что она думает об отце и об Оскане.

— Но твоему народу нужно, чтобы было ради чего сражаться дальше. Если ты погибнешь сегодня, война будет проиграна и Айсмарк превратится в новую провинцию империи.

— Я могла встретить смерть каждый раз, когда выходила на поле брани, Тараман. Такова судьба Линденшильдского рода, судьба любого монарха-воина, ты же знаешь. Но если я не приму вызов Беллорума, меня перестанут уважать так, как сейчас, и он это знает. Я должна идти.

Тараман склонил голову, соглашаясь с ее словами.

— Тогда с тобой пойдет твоя конница и барсы! Тарадан, передай приказ войскам!

Но не успел заместитель командующего двинуться, как Фиррина подняла руку.

— Стойте! — Королева помолчала, собираясь с мыслями. — Я не могу просить вас участвовать в битве. Вы и так уже достаточно сделали в этой войне, и теперь я должна признать, что никакой помощи от вампиров и вервольфов уже не придет. Умру я сегодня или через неделю, по сути дела, не имеет значения. — Она выпрямилась и со слезами на глазах добавила: — Я освобождаю вас от союзнических обязательств, можете отправляться домой в Ледовое царство. Спасибо вам, и ступайте с миром.

Несколько мгновений Тараман-тар удивленно смотрел на нее, а потом вдруг поднялся на задние лапы, нависнув над Фирриной, будто живая и разъяренная крепостная башня. Он призывно прорычал, обратив морду к небу, и три тысячи снежных барсов ответили ему дружным ревом.

Опустившись на все четыре лапы, Тараман сказал:

— Позволь напомнить тебе, королева Айсмарка, что я как тар Ледового царства равен тебе и у тебя нет ни власти, ни права исключать меня из союза. По законам снежных барсов клятва дается на всю жизнь. Зови своих воинов, мой друг и союзник, мы идем на битву!

Фиррина подошла к огромному барсу и крепко обняла его, зарывшись лицом в густой мех, и не только услышала, но и почувствовала, как тар утробно заурчал.

— Спасибо, Тараман, — просто ответила она и повернулась к его помощнику: — Тарадан, созывай войска.

Тот поклонился и, отойдя в сторону, громко рявкнул. Позади оборонительного вала солдаты и барсы приготовились действовать.

Сципион Беллорум надменно обозревал защитные сооружения. Королевка выйдет на бой. У нее просто нет выбора. Тут-то он ее и прихлопнет, вместе с ее балаганной конницей. Говорящие леопарды, эта ошибка природы, ни за что не устоят перед залпом двухсот тысяч пистолей и карабинов — а у каждого из имперских всадников было и то и другое. По приказу полководца они откроют огонь по рядам противника, и уже этого будет достаточно, чтобы смести несчастные шесть тысяч воинов Айсмарка. Если кто из котиков и выживет, то пустится наутек, поджав пятнистый хвост.

Когда Сципион Беллорум лично вел в атаку войска, он всегда побеждал. Так что предстоящая битва вряд ли продлится больше нескольких минут. Остальные имперские солдаты были выстроены на плацу в лагере — скоро они увидят, как их главнокомандующий разгромит врага наголову. Многие из них за время этой затянувшейся войны начали уважать солдат Айсмарка и даже стали восхищаться юной королевой. Хуже того, некоторые офицеры поговаривали между собой, что с Айсмарком следует заключить договор, а не завоевывать его. Дескать, это королевство заслуживает покровительства сената и самого императора, что стоит позволить ему оставаться независимым. Но сегодня Айсмарк падет.

Издалека солдаты отчетливо видели, как Беллорум изучает защиту Фростмарриса в подзорную трубу, ожидая появления вражеской конницы и барсов. Внезапно он ткнул куда-то пальцем, и все глаза устремились на проход во внешнем оборонительном валу. Королева Фиррина и ее объединенное войско из всадников-людей и барсов неторопливо выходили на равнину.

Они шли в две шеренги, а оказавшись в поле, перестроились широким клином. В строю чередовались лошади и леопарды, во главе войска ехала королева и шел самый большой из зверей. По рядам имперских солдат прокатился ропот, и Беллорум отдал приказ наступать. Войска рысью сходились посреди поля, над колонной Айсмарка развернулось знамя. На нем были изображены бегущая лошадь и барс, а над ними возвышался свирепый белый медведь — герб Линденшильдского рода.

Сципион Беллорум ехал, небрежно придерживая поводья одной рукой, на губах его играла довольная улыбка. Очень скоро королевка будет убита — и война закончится. Полководец поднял руку, его всадники достали длинноствольные пистоли и продолжали наступать, подгоняя лошадей коленями.

Фиррина привстала в стременах и описала мечом круг над головой. В тот же миг лошади и барсы перешли в сдержанный галоп, люди запели боевой марш, а барсы хрипло и воинственно зарычали. Беллорум не стал подгонять коня и, продолжая двигаться рысью, вскинул пистоли. Сто тысяч солдат последовали его примеру, ожидая приказа открывать огонь.

Звонкий голосок Фиррины выкрикнул новый приказ. Барсы прильнули к земле, а люди закрылись щитами, но ни те ни другие не сбавили ходу. Беллорум, не дрогнув, смотрел, как прямо на него катится сокрушительная лавина вражеской конницы. Едва воздух наполнился топотом копыт, полководец выстрелил из пистолей. Двести тысяч стволов одновременно выплюнули пули навстречу воинам севера, но ряды защитников почти не дрогнули.

И над полем взмыл звонкий голос Фиррины:

— Кровь! Смерть! Пламя! Кровь! Смерть! Пламя!

Барсы вскинули головы, и солдаты подхватили боевой клич Айсмарка. Свинцовые пули не смогли пробить крепкие черепа зверей и броню солдат. Нерушимым клином всадники и барсы врезались в имперский строй и разрубили его надвое, когти и зубы зверей безжалостно рвали врагов, мечи людей окрасились кровью.

Звон доспехов и оружия, крики солдат разносились на всю равнину. Имперцы в своем лагере и защитники на валу азартно вопили, поддерживая своих, будто на скачках. Маггиор Тот наблюдал за битвой, стоя на городской стене. Он видел, как Фиррина со своей гвардией рассекла строй имперцев и зашла им в тыл для новой атаки.