П. Баккаларио - Кольцо Огня

— Никто не сказал, что они остановились. Они просто потеряли Мистраль. Остальные сегодня утром снова отправились в путь. Может быть… не все потеряно.

— Еще не было случая, чтобы это удалось троим. Это сложно!

— Да, сложно, но все возможно.

— Если у ребят не получится и на этот раз… то наступит конец света.

— Тогда ищи ее, Владимир. Ищи ее.

В последний день старого года Электра шла по улице Кошки. Она взглянула на часы. Было одиннадцать часов и одиннадцать минут. Электра прошла мимо цыганки — одной из тех, которые просят монеты за гадание по руке, затем пересекла небольшую освещенную площадку для парковки автомобилей. В кармане у нее лежал волчок с глазом и зуб, который был в чемодане профессора. Прежде чем покинуть жилище Гермеса, каждый из них взял себе задание… и часть сокровища.

Улица Кошки была узкой и темной улочкой, с грязными низенькими арками между домов и стиснутая со всех сторон темными домами. На первых этажах высились высокие черные решетки, защищающие окна.

— И что ты хотел здесь показать? — обратилась Электра к волчку, который лежал у нее в кармане. — Только не говори, что Харви был прав и ты ни на что не годишься.

Она шла и заглядывала то в один переулок, то в другой. В надежде найти хоть что-то. Но все было безрезультатно. Через несколько метров улица пересекла небольшую площадь, затем продолжилась, став более просторной.

Электра прошла мимо книжного, библиотеки, нескольких магазинов. Но ничего так и не нашла. Машины, как всегда, стояли припаркованными на тротуаре. Улица Кошки закончилась.

«Может быть, это было всего лишь совпадением», — подумала она, возвращаясь той же дорогой.

Она искала и наверху, и внизу, вспоминая, что было написано в тетради профессора: «ищи внизу и найдешь вверху».

«Может быть, я самая сумасшедшая из троих».

«Из четверых, — тут же поправила она себя. — Четверых, не троих».

Она еще раз исследовала улицу, медленно читая имена около звонков в поисках знака.

— Мы найдем тебя, Мистраль… — тихо произнесла она. — Не волнуйся, мы тебя найдем.

Это убеждение сидело в ней так глубоко, что никакие другие мысли ее не отвлекали, даже необходимость позвонить домой и сообщить, что все хорошо. Электра полностью была сконцентрирована на своей цели, на своих друзьях. Она никогда не чувствовала такого единства. Как будто она их давно знала.

«Харви скептик, — подумала она, — но в глубине души он верил в происходящее, иначе просто не могло быть. Не зря же я чувствовала такую поддержку, когда он защищал меня в квартире профессора… А Шенг такой энтузиаст, что даже кажется глуповатым. Но таким, который непоколебимо верит в остальных…»

— Не нашла ее? — внезапно спросил толстый мужчина с огромными усами, вышедший из бара.

Электра, вздрогнув, остановилась.

— Ты туристка, да? — бросил толстяк. — У меня нюх на некоторые вещи. Я никогда не ошибаюсь. Ты в Риме на Новый год! Угадал, да? Откуда ты, из Парижа? Я готов поспорить, что ты никогда не пробовала настоящей тарелки спагетти!

Толстяк разразился смехом, и Электре захотелось отвесить ему громадную оплеуху.

Но она решила проигнорировать его и отправилась дальше.

Мужчина разочарованно посмотрел на нее и прокричал вслед:

— Ты должна поднять глаза! Кошка, которую ты ищешь, не внизу, а наверху, на углу! На втором этаже. Она на тебя не прыгнет! Это статуя!

Мужчина снова засмеялся.

Электра подняла глаза: на высоте второго этажа, на одном из дворцов высилась статуя кошки. «Вот как объясняется название улицы», — пронеслось у нее в голове.

Мужчина из бара продолжил:

— Все приходят сюда за одним и тем же… Легенда гласит, что там, куда смотрит кошка, спрятано сокровище. А я говорю, что кошка повернулась. По-моему, когда-то она смотрела на бар! Разве здесь есть еще какое-то сокровище?

Потом засмеялся снова и, наконец, скрылся в своем баре.

Шенг проталкивался, выходя из очередного автобуса, и, оказавшись на тротуаре, быстро пошел, пересекая кварталы, которые отделяли его от района Коппеде. Он был вооружен гигантской картой города, фотоаппаратом и ручкой, чтобы записывать все, что происходит вокруг. В таком виде он напоминал Питера Паркера, единственного журналиста, который смог узнать тайну Человека-Паука.

В кармане у него, как и у Электры, лежали два волчка: один — с изображением собаки, а второй — с водоворотом.

На первом перекрестке Шенг остановился, уткнув палец в карту, внимательно изучил ее и понял, что ошибся улицей. Вернуться он не мог. Во-первых, у него было слишком мало денег, во-вторых, даже если пойти пешком, это займет много времени.

Он сел, размышляя над ситуацией.

Ориентироваться по карте он никогда не умел, а в чужом городе и подавно. Если бы он был в Шанхае, то позвонил бы кому-нибудь из своих двоюродных братьев и спросил совета или попросил его забрать, ну или нанял бы рикшу. Но он был в Риме. И, несмотря на все это, он решил не отчаиваться, а снова попытаться найти район Коппеде.

Ремень от фотоаппарата больно впивался в шею, перевязанную руку то и дело пронзала острая боль… Он блуждал по городу, пытаясь отыскать нужный район.

— Я здесь ни при чем! — закричал он, когда заметил, что улица, по которой он шел, идет не вниз, а вверх. — Они такие кривые, эти улицы! Я ничего не понимаю!

В «Королевстве Кубиков» тем временем Харви нервно ходил туда-сюда.

Полдень.

Гермес все еще был в душе. Уже, как минимум, полчаса.

Харви слышал его пение. На очередной песне он отошел подальше от дверей и снова посмотрел на часы.

— Да сколько ж ты там будешь, а? — спросил он.

Этот вопрос отчасти был обращен ко всем: к бесконечно принимающему душ Гермесу, к Электре и ее миссии на улице Кошки, и к Шенгу, который, скорее всего, совершенно потерялся на улицах Рима.

По мнению Харви, идея разделиться — самое худшее, что можно было придумать. И после того как он целое утро слушал, как Гермес болтает по телефону со своими друзьями, одним подозрительнее другого, мысль остаться с Гермесом казалась ему еще хуже.

Теоретически их задание выглядело самым важным: они должны были найти весьма подозрительного друга Гермеса, чтобы узнать, не известно ли ему что-нибудь о мужчине со скрипкой. Или о похищении Мистрали.

Но после тысячи бесполезных попыток именно в тот момент, когда, казалось, они почти нашли того, кто им нужен, инженер заявил, что он устал, что ему нужен душ, чтобы сконцентрироваться.

— Уже целый час в душе! — прокричал Харви, измученный ожиданием.

Он чувствовал, как внутри него закипал гнев, который не на что было выплеснуть. Ему хотелось знать, как дела у ребят. Он до конца не мог поверить, что карта и волчки сказали правду.