Мод Мангольд - Пламя чистоты

Чародейки ворвались в замок. Хай Лин призвала ветер, и тот разметал в холле все стулья, вазы и доспехи. Подруги плечом к плечу, перепрыгивая через ступеньки, взбежали по лестнице и ринулись к тронному залу.

Когда двери распахнулись, король растерянно привстал. У него за спиной стояла придворная певица в роскошном наряде из ярко-лилового шелка, а перед ними расположился художник с мольбертом. Без сомнения, он рисовал их портрет. Немного поодаль переминались двое громил в серых одеждах.

— А-а-а-аргх! И-и-и-и-и! Вы, мерзкие маленькие проныры!

Громкий вопль примадонны звучал словно очередная ария. Улыбка вмиг слетела с ее лица, и грузная женщина на глазах превратилась в ужасного монстра, которого Тарани видела в Пламени Чистоты. Чародейки ожидали, что она сейчас обрушит на них свой гнев, но они прогадали. Огромные когтистые лапы потянулись к горлу короля. А его величество даже не заметил, как преобразилась певица.

— Нет! — Тарани первой метнулась к королю и заставила его пригнуться.

Вилл послала ослепительную молнию прямо певице в грудь. Чудовище дрогнуло и покачнулось, тем временем Тарани успела оттащить самодержца подальше.

Вилл развернулась к стражникам, снова обратившимся в кровожадных псов. Сейчас главное сохранять спокойствие. Девочка понимала, что сможет утихомирить собак, только если не потеряет самообладания. В прошлый раз это сработало. «Ми-и-и-илые собачки! Славные, хорошие пёсики!» — думала она. Сбитые с толку, волкодавы остановились, а через пару секунд они уже лежали у ног Вилл, мирные, как овечки.

Посреди всей этой неразберихи всё еще стоял, оторопело озираясь по сторонам, придворный художник. С начатой картины на него смотрела улыбающаяся певица. А рядом с ним бесновалось ужасное чудище!

Схватка, разыгравшаяся в тронном зале, вскоре завершилась. Против магии команды чародеек не смогла устоять даже такая могущественная колдунья, как придворная певица. Поняв, что ее замысел раскрыт и всё потеряно, она снова преобразилась. Как-то разом утратила весь свой блеск, стала невзрачной, маленькой, слабой. Фигура сделалась костлявой, в волосах появилась проседь, а потом они и вовсе побелели. Накладные ногти отвалились, платье обвисло и покрылось пылью, еще недавно сверкавший шелк выцвел, на нем появились темные пятна. Зеленые драгоценные камни, болтавшиеся на впалой груди, потускнели.

В конце концов придворная певица превратилась в дряхлую согбенную старуху. Вместо ослепительно-белых зубов во рту у нее теперь торчала лишь пара гнилушек. А возле ее ног сидели две трясущиеся от старости таксы.

— Поглядите-ка на нее! — крикнула Вилл. — От былого величия не осталось и следа! Она больше никогда не сумеет прибрать к рукам власть в Мускарии. Мы заберем ее с собой в Кондракар. Ни мы, ни король не вправе решать, как с ней поступить, — это должен сделать Оракул.

— Но мы не можем покинуть Мускарию прямо сейчас, — напомнила ей Корнелия. — Нам еще надо попрощаться с Аманитусом.

— Конечно, — кивнула Огненная Стражница. — А пока мы посадим певицу в подвал. В таком состоянии ей вряд ли удастся сбежать.

Всё внимание чародеек было приковано к придворной певице, а о короле они совсем позабыли. Но вот Тарани бросила на него случайный взгляд и остолбенела. Он тоже изменился, словно постарел на несколько лет. Почти все его волосы выпали, и корона съехала набок. Кстати, ее не мешало бы как следует отполировать. Живот еще заметнее округлился (вот к чему приводят ежедневные пирушки!). Но если не считать этого, он выглядел бодро, разве только чуточку растерянно.

«Это время! — поняла Тарани. — Я чувствую, как Пламя Чистоты разгорается с новой силой. А это значит, что время возобновило свой ход!»

Король застонал и прижал ладони к вискам. Но уже в следующий миг его руки устремились вниз, чтобы поддержать спадающие с круглого брюха штаны. Однако подхватить их он не успел — брюки упали.

— Ох, что-то у меня голова идет кругом, — пожаловался монарх. — А вы кто? Мы с вами раньше встречались?

— Нет, ваше величество, — ответила Вилл. — Давайте-ка лучше выйдем на свежий воздух. Думаю, там вам станет легче.

Она взяла короля под руку и вывела его из замка на залитый осенним солнцем двор.

Как же здорово после мрачноватого тронного зала с тяжелыми портьерами на окнах оказаться на солнышке! Король протер глаза с видом человека, только что очнувшегося после тысячелетнего сна. И в каком-то смысле так оно и было. Ведь его величество заблуждался больше всех других мускарийцев. У него под боком всегда находилась коварная певица, чья улыбка ослепляла, а арии околдовывали. Поэтому он теперь и стоял посреди двора в полном недоумении. От всего того времени, которое он провел в подчинении у колдуньи, в его памяти не осталось почти никаких воспоминаний — словно всё заволокло туманом.

Да и сами чародейки ощущали растерянность, ведь они тоже подпали под магическое притяжение певицы. Единственной, кто сохранила ясность мысли, была Тарани. И теперь, когда язык снова повиновался ей, она чувствовала себя просто великолепно! Она мысленно потянулась к Пламени Чистоты и увидела, как оно заполыхало с новой силой где-то там, в глубине леса. Теперь, когда злое колдовство развеялось, огонь сразу окреп.

Во дворе чародеек ждало странное зрелище! Из замка изливался целый людской поток. Мускарийцы протирали глаза, потягивались, прыгали, разминались и пытались расправить помятую одежду, будто только что проснулись.

Парк тоже наполнился народом. Мужчины и женщины неизвестно откуда возникали прямо под деревьями.

— Белые мраморные грибы! — взволнованно прошептала Корнелия. — Я всё поняла! Каждый гриб — это обращенный в камень человек!

И конечно, это были те самые люди, которых схватили Улыбчивые отряды. За то, что они мало смеялись и улыбались, сохраняли серьезность и не желали участвовать в разгульном веселье. А ведь среди них вполне могли оказаться и Микофобия с Аманитусом!

Внезапно перед девочками словно из-под земли возник маленький худой человечек. Он почтительно снял бурую шляпу, другой рукой обнимая женщину в похожем головном уборе. Девочки не сразу узнали Аманитуса — он ведь тоже постарел.

— А это моя дорогая сестра Аманита, — представил он свою спутницу.

Чародейки открыли рты от удивления: сходство казалось невероятным, и не только из-за шляп. У брата с сестрой были одинаковые проницательные темные глазки и серьезные лица. Аманитус улыбнулся девочкам странной, немного грустной улыбкой.

— Спасибо, — только и вымолвил он.

Тарани без раздумий шагнула вперед и крепко обняла человечка. Сначала он изумленно вытаращился на нее, а потом из глаз его хлынули слезы. Девочки одна за другой подходили и заключали его в сердечные объятия. Крупные слезы радости струились по морщинистым щекам Аманитуса.