Крессида Коуэлл - Как стать пиратом

Часа полтора они ходили и ходили кругами в поисках выхода и только потом осознали, что выхода нет. Тогда они сели отдохнуть.

Без поддержки своего Племени, да еще и перед лицом Мучительной Смерти, Элвин Вероломный снова стал прежним добрым весельчаком. Он даже извинился перед мальчишками за то, что втянул их в эту переделку.

— Угораздило же нас так влипнуть, — простонал Рыбьеног, дрожа всем телом. — Не жизнь, а КОШМАР. Только выпутаешься из одной передряги — ан глядь, на тебя обрушивается НОВАЯ беда, пострашнее прежней.

— Да, — признал Иккинг, стараясь не впадать в отчаяние. — Положение не из приятных, но мне кажется, я что-нибудь придумаю…

Тут его перебил Беззубик, давно уже что-то вынюхивающий в дальнем углу пещеры.

— Б'бе-беззубик чует м'ме-металл!

— Очень хорошо, Беззубик, — сказал Иккинг, — но oхота за сокровищами на сегодня закончилась.

— Я хочу сказать, — продолжал Рыбьеног, — что за сегодняшний день мы едва избежали целой кучи смертей: 1. Нас чуть не разорвали в клочки Черепушики. 2. Едва не сожрали людоеды — Отбросы Общества. 3. Мы чуть не сгорели вместе с кораблем. 4. Чуть не утонули на дне океана… А теперь вот застряли в глубоченной пещере под землей, и нас ждет МЕДЛЕННАЯ СМЕРТЬ ОТ ГОЛОДА… Ну и денек выдался…

— Н'н-нет, всё-таки не м'ме-металл, — разочарованно сказал Беззубик. — Просто д'д-дверь какая-то…

— ДВЕРЬ??? — Элвин, Иккинг и Рыбьеног дружно вскочили на ноги и в новом приступе надежды ринулись к Беззубику.

Они разгребли груду пыли и земли и обнаружили, что под ней действительно скрывается дверь. Странно, как они не заметили ее раньше!

— Это выход? — прошептал Рыбьеног.

— Не обязательно, — задумчиво ответил Иккинг.

На двери были нарисованы ЧЕРЕП И КОСТИ.

И буквы, до ужаса знакомые Иккингу.

Большие, корявые буквы были нацарапаны на деревянной створке, возможно, острием меча.

«НЕ ОТКРЫВАЙТЕ ЭТУ ДВЕРЬ.— гласила надпись, — ЕСЛИ ВЫ НЕ ЯВЛЯЕТЕСЬ ИСТИННЫМ НАСЛЕДНИКОМ ЧЕРНОБОРОДА ОГОЛТЕЛОГО».

«НА ЭТОТ PAЗ Я НЕ ШУЧУ,— гласила надпись поменьше. — СМЕРТЬ, РАЗРУШЕНИЕ И ПРОЧИЕ СТРАШНЫЕ УЖАСЫ ДА ПАДУТ НА ГОЛОВУ ВСЯКОГО, КТО ОТКРОЕТ ЭТУ ДВЕРЬ. ЭТО ПИРАТСКАЯ ЛИЧНАЯ ЧАСТНОСОБСТВЕННОСТЬ».Иккинг заглянул по внезапно блеснувшие глаза Эдвина Вероломного. Его приятные манеры снова развеялись без следа. Он поднял руку с пристегнутой Штормосаблей.

Элвину не было нужды ничего говорить.

Иккинг и так понял, чего он хочет,

— Н-н-н-ни за что, — покачал головой Иккинг и медленно попятился. — Я эту дверь не открою!

— Нет, откроешь, — улыбнулся Элвин Вероломный и приставил острие Штормосабли к груди Иккинга.

— Но я не Наследник Черноборода Оголтелого, — возразил Иккинг. — Наследник — Сопляк. Ведь это он нашел сокровище. Помните загадку?

— Да, но настоящее ли сокровище нашел Сопляк? — спросил Элвин. — Может быть, Чернобород закопал там этот сундук для отвода глаз, чтобы люди решили, что в нём и лежит истинный клад, и не искали дальше. А настоящее-то сокровище покоится именно здесь. Разве найдешь место лучше, чем пещера, в которую можно попасть только из-под воды? А если то сокровище не настоящее, то это значит, что и Сопляк — не настоящий Наследный Принц Племени Лохматых Хулиганов.

— Да, это меняет дело, — вставил Рыбьеног, стараясь разрядить напряжение.

— А Настоящий Наследник — ТЫ, — тихо молвил Элвин. — Когда на «Тринадцати счастливчиках» я спросил, кто Наследный Принц Лохматых Хулиганов, кто поднял руку? Сопляк? Нет, ТЫ! Это было Испытание, задуманное Чернобородом Оголтелым и самой Судьбой. Только теперь загадка обретает свой истинный смысл. Куда мы сейчас спустились, если не на дно? И что нарисовано на этой двери? Мертвая Голова. А кто тот Царственный Зверь, который учуял эту дверь? ТВОЙ дракон.

— В'Ви-видите? — сказал Беззубик — У Б'Бе-беззубика ч'чу-чутье лучше, чем у Огневицы!

— Настоящий Наследный Принц Племени Лохматых Хулиганов — ТЫ, Иккинг, — повторил Элвин. — Поэтому только ТЫ можешь открыть эту дверь и остаться в живых.

— Но я не хочу открывать эту дверь! — запротестовал Иккинг. — Если вы дадите мне время, я и без двери придумаю, как отсюда выбраться. Разве вы не боитесь коварных ловушек? Вы же сами открыли гроб Черноборода и лишились руки… А мы открыли сундук Черноборода и выпустили запах, который разбудил Черепушиков. Я ТОЧНО ЗНАЮ: если мы откроем эту дверь, случится что-то ОЧЕНЬ НЕПРИЯТНОЕ. Это ясно, как дважды два пять устриц. И с каждым разом сюрпризы становятся ВСЕ хуже и хуже.

— Совсем забыл сказать, — шелковым голосом промурлыкал Элвин. — Если ты не откроешь эту дверь, я тебя УБЬЮ.

Он чуть-чуть надавил на Штормосаблю, так что ее острие проткнуло кожу над Иккинговым сердцем.

— Я правильно понимаю, — спросил Иккинг, — что если я открою эту дверь, вы НЕ СТАНЕТЕ убивать ни меня, ни моих друзей?

— Обещаю, — торжественно заявил Элвин. — Слово Вероломного!

— Слово Вероломного… — простонал Рыбьеног — Этим всё сказано… Он нас прикончит, как только добудет сокровище. Если там вообще есть сокровище, за этой дверью…

— Но в противном случае он прикончит нас прямо сейчас, — напомнил Иккинг. — Так что выбор небогатый.

Иккинг наклонился, прикусил губу и потянул тяжелый железный засов.

— Ох, напрасно, ОХ, напрасно, ОХ, НАПРАСНО, — твердили про себя Рыбьеног и Беззубик, зажмурив глаза.

Иккинг мед-лен-но приоткрыл дверь…

С-С-С-К-К-Р-Р-Р-Р-И-И-И-И-И-И-И-И-П-П-П…

Элвин, Иккинг, Рыбьеног и Беззубик застыли на пороге, от изумления открывая и закрывая рты, будто рыбы, вытащенные из воды.

За дверью простиралась еще одна ГИГАНТСКАЯ пещера. И была она доверху наполнена такими сокровищами, которых вы не видели в своих самых волшебных снах, даже если жадность ваша превосходит Элвинову.

И были эти сокровища так неописуемо прекрасны, что притягивали людей как магнит.

Сокровища громоздились от пола до потолка, будто высоченные горы. Груда за грудой блестели золотые монеты с Цезарем на одной стороне и Нептуном на другой. Куча за кучей переливались рубины, спелые и сочные, как устрицы, и изумруды, зеленые, будто русалочьи глаза. По стенкам серебристых кубков грациозно гарцевали морские коньки; извивались золотые цепи, толстые, как макароны, грозно сверкали мечи, острые, как зубы морского угря, а на их рукоятях сплетались осьминожьи щупальца.