Татьяна Иванова - Дикие

— Ничего себе, рыночек! — удивилась Настя, — да его за целый день не обойти!

— Какая жалость, что у нас нет возможности что-то приобрести себе на память! — с сожалением сказала Валерия.

— А ты, Валерка, прикинься нищей, может тебе и подадут чего-нибудь. — Шутливо посоветовал ей Алексей.

— А хочешь, давай сбацаем им Румбу, а Настя с Марийкой пройдутся с шапкой по рядам, глядишь и подзаработаем!

— Я смогу вам что-то купить! — воскликнула Марийка.

— Тятя дал мне немного денег. — Она проворно запустила руку в карман сарафана и достала оттуда несколько монет.

— Напрасно вы так разволновались, — сказал Игорь, хитро поглядывая на друзей.

— А ты, Марийка, прибереги отцовские деньги для своих нужд. Я

прихватил с собой кое-какие вещицы, и мы, при желании сможем

обменять их у любого купца на товар! Если, конечно, сумеем его

заинтересовать!

— Что за вещицы? — спросила Валерия.

— Насколько мне известно, в этот период времени в России только-только входят в моду зеркала и имеются они лишь в царском дворце, да у богатых иностранцев. Даже не всякий боярин пока может позволить себе такую роскошь! Вот я и прихватил с собой несколько небольших зеркалец, делая на этот товар особую ставку, да еще кое-какие безделушки. Так что, дорогие мои барышни-крестьянки, я к вашим услугам, делайте выбор, а я поторгуюсь!

В этот момент они находились возле торговых рядов, заполненных всякой всячиной, и Валерия обратила внимание на небольшие картины, стоящие в глубине лавки одного из купцов, торгующих дешевыми деревянными поделками. Не долго думая, она взяла Игоря за руку и потащила к этой лавке. Шустрый продавец — мальчишка лет шестнадцати, завидев покупателей, направляющихся в его сторону, тут же засиял приветливой, масляной улыбкой.

— Слышь, дядя, купи своей жене бусы! — громко воскликнул он. — Глянь- ко сюда, вишь, сколько! — и мальчишка, стараясь не пропустить покупателей, выбежал из-за прилавка, бесцеремонно подталкивая Игоря к своему лотку, на котором было разложено около двух дюжин деревянных бус, а также сережки и мониста.

Игорь улыбнулся, весело поглядывая на Валерию.

— Эй, жена, хочешь бусы?

— Бусы? — засмеялась Валерия. — Бусы не хочу, хочу вон ту картину! — и указала рукой на картины в позолоченной оправе с изображением библейских и исторических сюжетов.

Они подошли поближе к лавке мальчишки и тут, в самом углу, Валерия обнаружила несколько эстампов и акварелей светского содержания, представляющих собой так называемые фряжские живописные листы. Их не было видно издалека, из-за неудачного расположения в лавке, но как только вблизи эти необычные картинки предстали перед взором девушки, ей тут же захотелось приобрести одну из них себе на память.

— А, впрочем, я передумала! — тут же воскликнула она. — Я хочу вот этот рисунок. — И указала на крайний эстамп, с изображением пирующих за столом бояр.

Игорь аккуратно вытащил рисунок из берестяного короба, где он стоял рядом с остальными, и повертел его в руках.

— Положи на место, дядя, — предупредительно, но ласково, чтобы не обидеть, повелел ему мальчишка. После чего окинул Игоря взглядом с ног до головы, тут же оценив его как покупателя не способного на приобретение такого дорогостоящего предмета. — Это дорого! Чего бабу баловать, купи ей бусы по семи копеек за штуку!

— Дорого, говоришь? — Игорь постарался придать своему лицу серьезное выражение. — А сколь дорого?

— По три рубля!

— И впрямь дорого! — Игорь театрально покачал головой. Слышишь, жена, он говорит, не по карману нам такая покупка! Бусы, говорит, покупай, и все тут!

Валерия, которую уже начала забавлять импровизированная роль жены, с удовольствием включилась в игру, и, капризно надув губы, отвернулась от Игоря.

— Не хочу бусы! Хочу картинку!

Мальчишка, которого удивило непослушание своевольной крестьянки, тут же не преминул высказать свое мнение по этому поводу.

— О, дядька, да она у тебя избалована! Знать люба очень, а? — и паренек, подражая взрослым, понимающе улыбнулся Игорю.

— Твоя правда, паренек, люба, ох как люба! — Игорь, для пущей убедительности, обнял Валерию за плечи и привлек к себе.

— О! Уже и обнимаются! — услышали они за своей спиной удивленный голос Насти. — Что тут происходит?

— Да, вот, уговариваю жену купить бусы, а она не хочет! — сообщил Игорь, повернувшись к друзьям, при этом, хитро подмигнув Насте.

А шустрый продавец, обнаружив новых покупателей, тут же потерял всякий интерес к Игорю и его своевольной жене.

— Бусы, мониста, серьги! — громогласно завопил он, стараясь обратить на себя внимание вновь подошедших крестьян.

Игорь же, тем временем, покопался в своей котомке и вытащил пару зеркалец в пластмассовой перламутровой оправе и пару массажных расчесок также с встроенными с обратной стороны небольшими зеркалами.

— Эй, купец, — окликнул он паренька. — Давай меняться!

Мальчишка неохотно повернул голову в его сторону.

— Глянь-ко, что у меня есть! — и Игорь повертел незнакомые предметы перед пареньком.

При виде ярких красочных диковинок, глаза мальчишки округлились от удивления, и он шустро подскочил к Игорю.

— А ну-ка, покажи, дядька, покажи!

Игорь поднес одно из зеркалец к лицу паренька, и тот недоуменно уставился на свое отражение, ибо ему еще ни разу не приходилось видеть зеркал, а тем более, смотреться в них.

— А ну, дай пощупать! — и малолетний продавец потянул к зеркальцу руку.

Игорь передал мальчишке диковинку, не без удовольствия наблюдая за его реакцией. А тот взял незнакомый предмет и осторожно прикоснулся пальцем сначала к зеркальной поверхности, а потом и к перламутровой оправе. Однако этого показалось недостаточно, и он, насмешив ребят, бесцеремонно попробовал "на зуб" пластмассовую оправу зеркальца.

— Что сие есть, а, дядька? — поинтересовался он, закончив свое нехитрое обследование.

— Это зеркало, и глядя в него, ты всегда будешь видеть свое лицо, — попытался растолковать ему Игорь.

— Вот, посмотри на меня, — и молодой ученый указал на свое лицо, а затем взял у мальчишки из рук зеркало и встал рядом с ним так, чтобы тот смог увидеть в нем его отражение.

— Посмотри сюда, видишь, там мой лик, а теперь взгляни-ка на свой, — и он снова передал мальчишке зеркальце.

— Паренек смотрел в зеркало, все больше и больше изумляясь, так, словно смысл происходящего начал до него доходить только теперь.

— Ну, что, обменяешь мне картинку на эту вещицу? — спросил его Игорь.

Однако паренек не спешил с ответом, а его взор, оторвавшись, наконец, от зеркала, прямиком устремился на руки Валерии, в которых она держала две массажных расчески.

— А сие, что будет? — спросил он, указывая на новые, незнакомые предметы.