Анна Устинова - Ученик мага

– Откройте! Откройте! Мне только спросить!

Но музыка звучала так громко, что мальчик едва слышал собственный голос. Тимка испугался: вдруг его зажмет в каком-нибудь хитром механизме?..

– Вы меня не предупредили! – вновь крикнул он.

Ящик начал вращаться на месте. Голова у мальчика закружилась. Он уперся руками в стенки. Музыка снаружи гремела все громче, а ящик вертелся быстрей и быстрей, словно взбесившийся волчок.

Вдруг все разом прекратилось. Вместо грохота музыки – полная тишина. И ящик не вертится. Только теперь Тимка почему-то не стоял, а лежал, вытянувшись во весь рост.

«Провалился, – сообразил он. Голова его лихорадочно работала. – Там, на арене, Альтони-Мышкин небось вовсю изображает, будто я превратился в невидимку. Может, даже со мной разговаривает, то есть не со мной, а с каким-нибудь подставным лицом. Меня тут немного подержат и вернут на место. Тогда я из невидимки снова превращусь в видимку. Между прочим, лежать тут не очень приятно. Почти как в гробу. Странно все-таки, что он меня не предупредил. Люди-то разные встречаются. Бывают и нервные. Повезло ему, что я в фокусах понимаю. А другой, который не понимает, да еще псих? Разорался бы от страха, колотиться бы начал. И весь фокус насмарку. Кстати, чего они там время тянут? Пора бы уж меня поднимать назад. Хотя аттракцион-то новый, первое представление. Вдруг у них что-нибудь заклинило. Ладно, не маленькие, подождем».

Внезапно мысли у Тимки потекли совсем в другом направлении. То, что он тут задержался по неясным ему причинам, – редкостная удача. Такое им с Мишкой, наверное, больше не представится никогда в жизни. Ведь он сейчас может вылезти и посмотреть, как устроено это приспособление. И… разгадать новый аттракцион непревзойденного Альтони-Мышкина!

Все это пронеслось в голове у Тимки в одно мгновение. А в следующее он уже изо всех сил толкал створки. Только бы теперь за ним не явились раньше времени!

Ладони, к немалому его удивлению, уперлись не в створки, а в цельную доску. Тимка ощупал ящик сначала под собой, затем по бокам. Тоже никаких створок. «Скорей, скорей, – мысленно подгонял он себя. – Иначе ничего не успею!» Мальчик изо всех сил толкнул верхнюю доску. Она неожиданно поддалась. Тимофей увидел свет и нажал на доску сильней. Она с грохотом откинулась.

Тимка сел, огляделся.

– Где это я?

Было чему удивиться. Он сидел в огромном деревянном сундуке, стоящем вовсе не в подвале цирка, а в комнате с низко нависающим потолком и темными бревенчатыми стенами. Из одной стены до середины комнаты выступала огромная белая печь, рядом с которой чернели кочерга и ухваты. Возле другой, в которой были прорублены крохотные, с мелкими переплетами оконца, Тимка увидел громадный тяжелый стол и две лавки. У глухой стены высился монументальный буфет из красного дерева с резными дверцами.

Выпрыгнув из сундука, Тимка, готовый при малейшем шорохе юркнуть обратно, тщательно осмотрел его снаружи. Обыкновенный старый сундук, обитый железом, и только. Тимофей видел такой однажды в историческом музее. На приспособление для хитроумного фокуса совершенно не похож. Мальчик переключил внимание на другое: в потолке должен быть люк. Иначе как он сюда провалился? Тимка задрал голову. Ни люка, ни подъемного механизма. А ведь опустился он сюда вполне мягко, даже не почувствовал, что куда-то падает. Чудеса в решете!

Мальчик заметался по помещению. За печкой обнаружилась дверь. Он подергал ее. Заперто. Больше смотреть было не на что. Тимка заколотил в дверь кулаками.

– Маэстро, я здесь! Выпустите меня!

Ни ответа ни привета.

Он бросился к окну. Ручки нет, металлические переплеты не выломаешь. Стекла выбивать бесполезно – это понятно сразу: в мелкие ячейки переплета разве что ладонь пролезет.

Мальчик попытался разглядеть, что творится снаружи. Однако мутные и грязные стекла едва пропускали свет.

«Может, все-таки выбить? – Тимка в нерешительности переступил с ноги на ногу. – Хоть покричу. Вдруг на улице кто-то услышит». Теперь он не сомневался: там, на арене цирка, что-то случилось. Видимо, и впрямь заклинило хитрый механизм, и новый аттракцион Альтони-Мышкина пошел совсем не так, как был задуман. Значит, теперь надо выбираться собственными силами. Схватив кочергу, Тимка заколотил ею по окну. Однако его старания прошли впустую. Стекла не выбивались. Кочерга просто отскакивала от них. Ни одно даже не треснуло.

«Пуленепробиваемые они, что ли? – Пленник устало опустился на лавку. – И вообще, где я все-таки?»

В комнате стояла гулкая тишина. Да и снаружи не доносилось ни звука, ни шороха. Одно ему было ясно: он теперь явно не в цирке, а, по-видимому, где-то очень далеко оттуда. И даже если не очень далеко, то, во всяком случае, не в центре Москвы: там наверняка хоть слабо, слышался бы шум машин. И изб в Москве таких нет. Разве где-нибудь на окраине… Но как он туда попал? Неужели его похитили?!

У Тимофея внутри похолодело. «Точно, похитили, – крепла страшная догадка. – Дверь заперта, окон не откроешь. Рамы железные. Стекла бронированные. Значит, все в цирке было нарочно подстроено. Но тогда откуда этот Альтони-Мышкин знал, что я захочу принять участие в фокусе?»

Тимофей помотал головой, пытаясь собрать разбегающиеся мысли. Что-то в его рассуждениях не сходилось. Прежде всего, кому приспичило его похищать? Предки у него самые обычные. Выкупа с них большого не потребуешь. Вернее, потребовать-то, конечно, можно, но и только. Заплатить родители все равно не смогут.

«Может, меня просто с кем-нибудь перепутали? – уставившись в громадную печь, продолжал он размышлять. – Ну, с сыном кого-то богатого, который сегодня пошел в цирк. Тоже странно. Хотя, если он увлекается фокусами… Но Мишка вон тоже увлекается, а на арену идти не хотел. Мол, зачем? Все равно выберут подставного. Тот, с кем меня перепутали, запросто мог то же самое решить. И тогда не пошел бы».

– Никакой логики, – вслух произнес Тимофей.

– А при чем тут логика? – осведомились откуда-то со стороны печки.

Мальчик от неожиданности подпрыгнул. В комнате по-прежнему никого не было. Вскочив с лавки, он бросился за печку. Однако за печкой никто не прятался, а дверь по-прежнему была заперта.

– Чего суетишься? – пробурчал кто-то снова. Теперь Тимка определил, что голос доносится с печки.

Он поднял голову. С высокой лежанки на него пристально смотрел оранжево-огненными глазами серый тигровый кот.

– Опять фокус, – вытаращился мальчик. – Ну, это-то мы знаем. Хитрый оптический эффект.

– Не веришь, можешь потрогать, – промурлыкал кот.

Тимка погладил его по спине. Нормальный кот.

– Эт-то в-вы г-говорили? – Тимка даже начал заикаться.

– Нет, Юлий Цезарь, – с презрением изрек кот и принялся лениво вылизывать переднюю лапу.