Андрей Лубенский - Слун, или Разные слунские истории

– Покажите ему, – сказал Старший Слон. Один из двуххоботных слонов поднял оба хобота вверх, надул щеки и – БА-БАХ!!! – ввысь унеслись две ракеты, за которыми тянулись ярчайшие огненные хвосты. – Хорошо, пошли, – одобрил один из слонов. – Должно быть, погода будет ясная.

– БУХ! БУХ! – ракеты взорвались, рассыпав по темному небосводу сверкающие искры.

– Ты уверен, что это были вишневые косточки? – спросил у Комара Охотник.

– В этом нет никаких сомнений, – ответил Комар. – Иглы марсианских кактусов взрываются несколько эффектнее, но летят не столь высоко.

– О! – сказал Охотник. – Если здешние слоны решили забросать нас такими реактивными и осколочными вишневыми косточками, то не лучше ли вернуться в Лунный лабиринт и засесть за изучение истории лунатиков?

– История лунатиков?! – воскликнули хором все слоны. – Но это же полная абракадабра!

– Зато она не взрывается, – отрезал Охотник.

– Но она дает совершенно искаженное представление об истории Луны! сказал Старший Слон. – В корне неверное!

– Какая нам разница, – ответил Охотник. – Какая нам разница, если нас хотят забросать осколочными вишневыми косточками!

– С этим можно подождать, – решил Старший Слон. – Если только ты откажешься от мысли, что ты – Охотник-на-Слонов.

– Хорошо, пусть я буду Охотник-не-на-Слонов, – сказал Охотник.

– Нет, – зашумели Слоны. – Этого недостаточно! Пусть ты будешь На-Слонов-не-Охотник.

– Не буду я На-Слонов-не-Охотником, – стал спорить Охотник. – Хватит вам и того, что я Охотник-не-на-Слонов…

– Ну хорошо, – согласились слоны. – А что скажет Марсианский Комар? Ведь он тоже прилетел на Луну поохотиться. Уж не на слонов ли? Где этот Комар, кстати?

Охотник оглянулся и застыл в изумлении: Комара рядом не было.

Космический корабль-такси мчался по просторам Цилиндрической Вселенной, движимый правильной и цилиндрической мыслью Тигрового Кота, который, как мы помним, думал: "Вперед!"

Слун смотрел на большой экран, который размещался над пультом управления, и видел, что просторы в Цилиндрической Вселенной тоже цилиндрические. Слуну представлялось, что они летят внутри какой-то бесконечной трубы. Кончится ли она когда-нибудь? Нет, ведь бесконечные трубы никогда не кончаются. "Дело труба!" – подумал Слун. Такая слуновая мысль сбила с толку Кота, который упорно думал и думал правильную и цилиндричес-кую мысль "Вперед!"

– Какая еще труба? – спросил Кот.

– Печная или водопроводная! – ответил Слун. – Скорее, печная, где полно сажи.

– Сажи? – удивился Кот.

– Ну да, сажа ведь черная, – объяснил Слун. – Вот и здесь темно, как в трубе. Вот я и подумал… Но тут на экране вспыхнул огонек. И сразу погас. Затем вспыхнул опять и задрожал, словно колеблемый ветром.

"Откуда здесь ветер?" – подумал Слун и тут же поймал ответную мысль Тигрового Кота: "Когда господин Ры раскланивается и машет цилиндром, здесь дует сильный цилиндрический ветер". Огонек опять погас и снова вспыхнул.

– Это Заяц разводит костер, – сказал Кот. – Не так просто поджечь кучу космического мусора! А может, спички отсырели.

– Надо подлететь к нему поближе, чтобы быть наготове, когда пойдет дым, заметил Слун. – В дыму мы сможем покинуть Цилиндрическую Вселенную незамеченными.

– Посмотрите-ка на них! Они хотят покинуть Цилиндрическую Вселенную! вдруг раздался громкий хриплый голос. От неожиданности Кот и Слун вздрогнули, а Кот даже перестал думать: "Вперед!", а вместо этого подумал: "Назад!" Космический корабль от этого резко затормозил и закувыркался в цилиндрическом пространстве.

– Потише, вы! – заорал хриплый голос.

– Кто это так хрипло орет? – спросил Слун, который при кувыркании не свалился с сиденья только потому, что успел ухватиться за него хоботом.

– Не могу понять! – ответил Кот, который тоже не упал, потому что ухватился за сидение хвостом и всеми четырьмя лапами. – Но этот голос мне очень не нравится!

– Не нравится – не слушайте, – обиженно произнес голос. – Может, у меня простуда! Поэтому я такой хриплый.

Цилиндр-корабль перестал наконец кувыркаться. Кот и Слун обернулись. Но позади никого не было!

– Не туда смотрите! – сказал голос. – Смотрите на пульт! Слун посмотрел на пульт управления и ему показалось, что одна лампочка подмигнула ему довольно ехидно.

– Я – Большой цилиндрический компьютер, управляющий движением этого корабля, – сообщил голос. – А я полагал, что это я управляю движением, заметил Кот. – Я думал правильную и цилиндрическую мысль "Вперед!", и корабль летел вперед. А когда я подумал "Назад!", корабль затор-мозил и полетел назад…

– Это потому, что я отвлекся на философские размышления, – сообщил компьютер. – Я размышлял о том, что в бесконечности мирового пространства, летишь ли ты вперед, или летишь назад, или вовсе спишь на боку – все это решительно все равно!

– Все равно? – удивился Слун.

– Абсолютно все равно, – подтвердил голос и неожиданно запел:

– Йо-хо-хо, и бутылка… кефира!

– Мне кажется, я где-то слышал эту песню! – прошептал Слун.

– Конечно! – ответил Кот. – Эту песню слыхал всякий, кто бывал в цилиндрических просторах.

– Но я не бывал… – начал было Слун, но Кот оборвал его:

– Неважно! Значит, тебе кто-то рассказывал, например, бабушка перед сном. Это песня…

– Это песня космических-цилиндрических пиратов! – подхватил хриплый голос.

Тут же дверь распахнулась, и в каюту шумно ввалились настоящие космические-цилиндрические пираты! Один из них держал за уши Зайца.

– Смотри, они его поймали, – пробормотал Слун.

– Они и нас поймали, – заметил Кот.

– Похоже, мы сели не в такси! -догадался Слун.

– Мы сели в лужу, – согласился Кот.

Пираты злорадно расхохотались и нестройно запели:

Мы странники эфира,

Но мы хотим кефира!

Йо-хо-хо!

Йо-хо-хо!

Кефира мы хотим!!!

…Это уже слишком! Придется закончить на этом главу.

…Итак, пираты злорадно расхохотались и нестройно запели:

Мы странники эфира,

Но мы хотим кефира!

Йо-хо-хо!

Йо-хо-хо!

Кефира мы хотим!!!

– Какая ужасная пиратская песня! – сказал Кот.

– И как ужасно они её поют! – добавил Слун.

– Ты слышал, Крокоморда? – спросил один пират у другого. – Кажется, им не нравится наша песня! – Иначе и быть не может, Бивень! – заявил пират, которого назвали Крокомордой. – Все пиратские песни ужасны и их следует ужасно петь.

И пираты затянули еще более нестройно:

Йо-хо-хо!