Кэза Кингсли - Пять волшебных кристаллов

— Я понимаю. Спасибо… папа.

Приятно было наконец произнести эти слова — возможно, еще и потому, что этот разговор мог стать последним. Эрек быстро обнял отца и добавил:

— Я поговорю с Отшельником и приступлю к делу.

Как только Эрек отнял хрустальный сосуд от ладони короля, лицо у того сделалось злым и отупелым. Приложив некоторые усилия (и выслушав несколько крепких словечек), Эрек смог поймать руку Отшельника и приложить к ней Турха Труйта. Отшельник тут же расплылся в улыбке и радостно захохотал.

— Ты живой! И скипетр вернул! Какое счастье!

— Не спешите радоваться, — ответил Эрек, осторожно зажимая хрустальный сосуд между своей ладонью и рукой сорицателя. — Я еще должен завершить испытание и выйти из него живым.

— Пока у тебя неплохо получается! — захихикал отшельник.

— Дадите мне совет? Есть идеи, как присоединить авены к сосуду?

— Ни малейших, — сообщил Отшельник с жизнерадостной улыбкой, как будто именно такой ответ Эрек и хотел услышать.

Впрочем, стоило ли ожидать конкретных советов от Отшельника?

— Ну что ж. Тогда не буду терять время, — вздохнул Эрек и убрал сосуд.

Взгляд Отшельника сделался пустым и злобным.

Сдвигая в сторону камень, под которым скрывались авены, Эрек на всякий случай крепко сжимал хрустального вепря в руке. Внизу, присыпанный землей, лежал открытый рюкзак. Было видно, как внутри переливаются разными цветами авены. С какого начать? Если Турх Труйт усиливает действие всех волшебных предметов, скоро всем тут придется очень плохо. Эрек вообразил, что будет, если на короля и Отшельника нападет такая же безумная ярость, как в свое время на Джема. А ведь ему даже нечем их связать. Пожалуй, на этом испытании действительно стоило обойтись без помощников.

Король приказал скипетру поставить среди зарослей вереска кровать и с мрачным видом свернулся на ней, прихлебывая какао.

Эрек решил начать с авена Красоты. Все вокруг станет выглядеть отвратно, но это он как-нибудь стерпит. Главное, ничто не будет мешать двигаться дальше. Авен Знания стоило запечатать последним. Его Эрек считал самым опасным — проклятый желтый мячик мог заставить его позабыть все на свете.

Он палкой приподнял рюкзак из ямы и вынул светящийся зеленый додекаэдр. Несмотря на то что в другой руке у него был Турх Труйт, все вокруг сделалось уродливым и страшным. Утес пугающе навис над головой, по нему текло что-то темное — не то чернила, не то кровь. Туман еще больше искажал все вокруг. Эрек чувствовал себя вполне здоровым, но его чуть не стошнило от вида собственных рук. На обнаженных костях болтались зеленые склизкие ошметки, изъеденные червями.

Эрек попробовал прикоснуться зеленым мячиком к хрустальному сосуду, но ничего не произошло. Он тыкал авеном в разные точки, стараясь не думать о том, что эти отвратительные гнилые клешни — его руки. Что же будет, когда действие проклятой штуковины усилится еще больше?

Он водил авеном по хрустальной поверхности, пока из копытца вепря не вырвался зеленый луч. Луч прошел сквозь авен, и зеленый додекаэдр рассыпался искрами и растворился в луче, ярко озарившем морские волны.

Сработало. Эрек с опаской посмотрел на свои руки и с удивлением обнаружил, что с ними все в полном порядке. Более того, они смотрелись просто великолепно! Он что, вдруг сделался писаным красавцем?

Все, что он видел вокруг себя в тумане, поражало красотой. Король и Отшельник тоже сделались прекрасными, как картинка, — лысый Адонис и немного постаревший кумир юных барышень. Эреку не терпелось поскорее запечатать авен Зоркости, чтобы как следует всем полюбоваться.

Он взял светящийся голубой додекаэдр и тут же ослеп. До ушей доносилось невнятное ворчание короля. На ощупь он стал водить авеном по сосуду — сперва безуспешно, но вскоре тьму прорезала искра. Эрек замер. Из другого копытца вепря вырвался устремленный в небо голубой луч и поглотил второй авен. Туман над островом рассеялся, и к Эреку полностью вернулось зрение.

Больше чем полностью. Он видел все: рыб на морском дне, каждый сучок в кронах деревьев на горизонте. Сосредоточившись, он увидел, как в груди короля Питера бьется сердце и тонкие белые отростки нервов расходятся от позвоночника, как веточки от ствола. Он поднял глаза к небу и увидел границу земной атмосферы и космоса.

Его окружала поразительная красота, от которой дух захватывало. Эрек любовался взмахами соколиных крыл, танцем песчинок в волнах прибоя, пока наконец не вспомнил, что дело еще не закончено. Он предвкушал, какие чудеса принесут остальные авены. Это было так восхитительно! Эрек не понимал, как его предшественники могли погибнуть. Ничего опасного не происходило.

Какой авен запечатать следующим? Один взгляд на сердитого Отшельника и короля подсказал ему ответ. Авен Гармонии. Нельзя, чтобы кто-то злился и ворчал среди такой красоты! Но он замер, уже занеся руку над красным додекаэдром. Держа в руках авен и волшебного вепря, можно взорваться от ярости. Знает ли он, как справиться с гневом?

Эрека осенила догадка. Конечно! Сначала надо взять авен Знания. Он затвердил про себя инструкции: «Коснись желтой штукой стеклянной штуки. Обведи желтую штуку вокруг стеклянной».

Как только сияющий желтый мячик лег в ладонь, Эрек застыл в оцепенении. В голове стало пусто — ни мыслей, ни вопросов. Все вокруг было таким красивым. Хотелось просто сидеть и любоваться. Но он как будто слышал чей-то голос, повторяющий механически: «Коснись желтой штукой стеклянной штуки. Обведи желтую штуку вокруг стеклянной. Коснись желтой штукой стеклянной штуки. Обведи желтую штуку вокруг стеклянной». Что за штуки? Эрек обнаружил, что сжимает в кулаках что-то желтое и что-то стеклянное. Он послушно стал водить одной штукой по другой, пока не увидел искру.

Луч желтого света вырвался из пятачка хрустального вепря. Авен растворился в нем, и свет вспыхнул еще ярче, озарив утес.

Эреку все стало совершенно ясно. Он знал все, что когда-либо хотел узнать. Он понял, что если бы взялся сначала за авен Гармонии, то непременно погиб бы. Он восхищался тем, как хорошо, как мудро все устроено. Он понимал, почему именно ему было назначено это задание и какой выбор ему предстояло сделать, но еще не знал своего ответа. Сама жизнь раскрывалась перед ним, срывая покровы всех тайн. Все прежние загадки и проблемы теперь казались такими простыми!

Эрек с нежностью смотрел на скалящихся друг на друга короля и Отшельника, как на неразумных малышей. Отшельник обладал большей мудростью, чем король, но, хотя они сбросили с себя отупение, вызванное желтым авеном, оба были так невежественны! Эрек даже пожалел Басканию, посочувствовал тому, что сотворила с Темным Принцем его вечная жажда власти.