Владимир Малов - Поваровка под колпаком

Костя, пораженный, призадумался, понять он ничего не мог. Петр же тем временем докладывал Александре Михайловне о результатах разведки:

– А потом в небе промелькнула какая-то яркая вспышка, – говорил он, и кентавры опять стали выглядеть, как обыкновенные туристы…

– Это мы знаем, – рассеянно отозвалась доктор педагогических наук, мы ничего не выпускаем из наблюдения.

В лаборатории тоже кое-что изменилось: Александра Михайловна теперь сама сидела за пультом монитора. Как и следовало ожидать, она решила взять на себя управление мини-телекамерами и наверняка без особого труда освоила такую премудрость.

А лауреат нобелевской премии теперь стоял рядом с ней в позе секретаря-референта и судя по всему ничего не имел против того, что Александра Михайловна взяла на себя руководство полностью и окончательно.

– У нас тут, знаете ли, много чего произошло, пока вы отсутствовали, – продолжила Петина бабушка. – И кое-что для нас прояснилось.

– Да, – припомнил Петр, – вот что еще было удивительного. Под этой непонятной решетчатой конструкцией на поляне кентавров мы видели две маленькие статуэтки. И одна из них знаешь, кого изображала? Нашего Степана Алексеевича.

– Меня? – слабо удивился директор.

– А вот это уже интересно, – хладнокровно сказала Александра Михайловна. – На мониторе такого не разглядишь, слишком мелкое изображение. Может, Огл чего знает? Лаэрт Анатольевич, будьте добры, соедините меня еще раз с Оглом.

Костя и Петр недоуменно переглянулись.

Кто такой этот Огл? Еще какой-нибудь член-корр, друг Лаэрта?

В следующий момент оба они тоже словно бы остолбенели, растерянно уставившись на экран монитора.

Было чему удивиться: на нем появилось ромбовидное лицо оранжевого цвета с тремя глазами и едва заметной щелкой рта.

Странным неземным голосом, со странным акцентом – почему-то очень надолго растягивались шипящие звуки – видеотелефон произнес:

– Законч-ч-ч-ч-чили обследование невидимой преграды. Нет ни единого пробела в ограж-ж-ж-ж-ждении. У нас нет никакой возмож-ж-ж-ж-жности его снять. Не ожидали встретить невидимую защ-щ-щ-щ-щиту.

– Кто это?! – оторопело выговорил Петр. – Говорит, а у него рот не двигается…

– Ах да, вы же ничего не знаете, – спохватилась Александра Михайловна. – Вас не было, когда десант высадился с крейсера. Огл командир патрульного крейсера объединенной галактической инспекции. Сам крейсер сейчас обращается на орбите вокруг нашей планеты, а у Огла есть дела на Земле. Вспышка, которую вы видели, как раз означала, что десантный бот отходит от крейсера. Оглу и его десантникам надо захватить Аргоданала, а они, вы слышали, не в силах преодолеть защитный барьер. Ну да ничего, что-нибудь вместе придумаем.

– Кого захватить? – растерянно переспросил Костя.

– Аргонадала, – повторила неизвестное имя бабушка. – Ах да, тоже не знаете. Это тот рыжий кентавр, что отличается мастью от остальных. Остальные – его ассистенты.

Видеотелефон снова заговорил:

– Ситуация серьезная. Но пока мы блокируем невидимое кольцо, уйти Аргонадал не смож-ж-ж-ж-жет.

– Он говорит, а губы не двигаются, – оторопело повторил Петр. Пожалуй, одна эта частность поразила его больше, чем появление патрульного крейсера неизвестно откуда и высадка десанта, которому по неведомой причине нужно было захватить кентавра Аргонадала с его ассистентами.

– Видишь, перед ним стоит на столе коробочка, – вмешался Лаэрт-второй. – Это универсальное космическое средство общения. Оно улавливает мысли Огла и трансформирует в слова нашего языка.

– Сам-то он где? – спросил Костя и вдруг почувствовал, что на душе у него стало легко и радостно.

Необыкновенные приключения получали развитие, да еще какое!

Впереди, возможно, были головокружительные погони, захваты и прочие волнующие коллизии. Словом, начиналась самая настоящая жизнь. Это тебе, конечно, уже не наблюдение исподтишка за непонятной деятельностью пришельцев при полном отсутствии представления о том, что делать дальше.

– Огл сейчас вместе со Всеволодом, – ответил Лаэрт-второй. – Уже вся Земля знает, что высадился десант инспекции, и про других пришельцев тоже знает. Я, кстати, – смущаясь, добавил лауреат нобелевской премии, – и сам уже давал интервью по видеотелефону, потом его несколько раз повторяли по телевидению. И представьте, – глаза Изобретателя вдруг сверкнули гордостью, – после этого даже шведский король пожелал со мной связаться, и мы с ним побеседовали. Всеволод свой видеотелефон к дипломатической линии подключал. Да и как шведскому королю не заинтересоваться, ведь не было еще на Земле такого события. Тем более, – Лаэрт-второй скромно потупил взор, мы с ним немного знакомы.

– А зачем этого Агро… зачем этих кентавров захватывать? – спросил Петр.

– Они галактические нормы нарушили, – ответил Лаэрт-второй, – правда, как именно, я не знаю, потому что пока Огл в подробности нас особо не посвящал. Чувствую, эти десантники вообще хотели бы провести операцию по захвату кентавров незаметно для нас, землян, но снаружи защитного кольца, сами знаете, вертолеты, машины, телевидение, журналисты, ученые. Так что, разумеется, они сразу себя обнаружили, пришлось вступать с землянами в контакт. И ясно, что Всеволод, будучи директором института, направление которого…

– Лаэрт Анатольевич, – по-командирски сказала Петина бабушка, – не могли бы вы говорить потише? Я еще не закончила беседу с капитаном Оглом и, боюсь, он меня не поймет, если его коробочка одновременно будет переводить и вас, и меня.

Лауреат Нобелевской премии виновато кашлянул и отвернулся от Кости и Петра. Рядом с монитором стоял телевизор, картинка у него по-прежнему светилась, а звук был едва слышен.

Желая совсем его убрать, Лаэрт-второй нечаянно повернул ручку в другую сторону, и диктор в телевизоре сейчас же сказал:

– Совершенно случайно в эпицентре всех событий оказался ученый с мировым именем, наш соотечественник, лауреат Нобелевской премии Лаэрт Анатольевич Ковригин. В интервью по видеотелефону, а это единственное действующее средство связи с дачным поселком, чье название мгновенно стало известно всему миру, известный ученый заявил…

Лаэрт-второй, смутившись еще сильнее, выключил звук и еще раз кашлянул.

Лаэрт-первый, как заметил Костя, напротив, слушал вырвавшуюся из телевизора тираду с нескрываемым удовольствием, даже шея у него вытянулась к экрану.

Доктор педагогических наук между тем уже обращалась к командиру патрульного крейсера:

– Капитан Огл, – сказала она, – наши ребята видели под этой решетчатой штуковиной на поляне две маленькие статуэтки. Одна из них непонятным образом изображала… м-м-м… нашего товарища, вот он, рядом со мной. Знаете ли вы, что это может означать?