Валерия Спиранде - Аграмонт

Тупус немного обиделся и теперь был твердо намерен хотя бы точно выполнять инструкции. На рассвете Деку-дерево сказал, что ждет Избранного. А Избранный должен быть с мечом и щитом. И точка. И ничто на свете не заставило бы Тупуса пропустить кого-то без должного снаряжения. Спешка и какие-то феи (которые, кстати, всегда смеялись над стражником) не могли изменить его решение. И сколько Нави ни пыталась объяснить Тупусу, что оружие Алин может взять и потом, а сейчас главное — увидеться с Деку-деревом, тот был непреклонен.

Бедняжка от отчаяния и безысходности театрально зарыдала, всхлипывая и вытирая нос тыльной стороной ладони. Она летала из стороны в сторону, аж в глазах рябило, издали напоминая маятник под циферблатом лица Тупуса. Алин поймал плачущую и мечущуюся фею за крылышко.

— Успокойся, Нави. Щит мы купим у гномов. А меч я смогу найти в лагере начинающих бойцов-кокиров. Раз я Избранный, то пройду лабиринт и отыщу меч Коир. Вот этим нам и надо заняться, и притом срочно.

Нави шмыгала носом. Увидев большой лист клевера (для нас очень маленький, а для нее — в самый раз), она за неимением платка оторвала его и шумно высморкалась. Алин лишь закатил глаза — откуда в таком маленьком теле берутся эти трубные звуки?! Упрекать фею в неуместном поведении было бесполезно, ее слишком расстроило отношение Тупуса.

По дороге Алин почти никого не встретил — видимо, все еще спали. В конце концов, было еще только пять утра. Лишь один кокир спозаранку покинул дом ради крайне важного дела. Это был староста Деревни, Мидо. Он, как обычно, вышел встречать рассвет. Вы думаете, что он романтик? Нет-нет! Такое предположение насмешит любого, кто знает Мидо. Он боится пропустить рассвет, чтобы дела начать ровно в 5 часов 10 минут, а закат, чтобы закончить дела ровно в 23.00.

Вообще Мидо недолюбливали. Не то чтобы он делал или говорил что-то плохое, нет! Даже наоборот: он всегда делал и говорил все правильно, как надо. И все бы ничего, но и от других он ожидал подобного поведения. Большего прилежания в делах, большей ответственности, собранных в одном человеке, просто невозможно было представить. Вечно недовольный, дотошный и критичный, староста прекрасно вел хозяйственные дела Деревни, но был невыносим.

Мидо и Алин с детства соперничали. Точнее, не совсем так. Мидо был намного старше, поэтому поначалу не мог всерьез воспринимать Алина. Алин тоже никогда не делал и не говорил ничего плохого и, казалось бы, должен был вызывать симпатию старшего товарища. Но Алин своим удивительным обаянием мгновенно покорял любого. Все радостно и с готовностью слушались его, играли в предложенные им игры. Не являясь старостой, Алин имел больше влияния на всех жителей Деревни, чем Мидо. Без единого замечания юный кокир добивался от других гораздо большего. Староста этого не понимал и сердился. Он столько работал, был так требователен к себе, а этот новоявленный выскочка в секунду разрушал его авторитет!

Когда Алин стал взрослым кокиром, Мидо принялся вызывать его на соревнования. Стрельба из лука, бой на мечах, метание камней, преодоление препятствий — в каких только видах борьбы Мидо не пытался доказать Алину и всем остальным собственное превосходство! Но свои редкие поражения Алин воспринимал спокойно и искренне поздравлял противника. А вот если выигрывал Алин, староста мрачнел и надувался на весь мир. Алина искренне огорчало подобное отношение к нему Мидо. И, стараясь лишний раз не нервировать несчастного, Алин теперь обходил его стороной.

Завидев старосту, Алин приветливо улыбнулся:

— Доброе утро, как дела?

— Спасибо, все обстоит хорошо, согласно намеченному плану, — был ему ответ.

Мальчик с феей довольно легко добрались до маленького лесного магазина. Его держали подземные гномы. Они добывали металлы и ковали из них разные изделия. В том же магазинчике можно было купить и разнообразные дары леса.

Алин вошел, потянув за ручку низкой дубовой двери. Внутри магазин представлял собой теплую, уютную и немного тесную нору. Низкий потолок был удобен лишь для гномов и кокиров. За прилавком скучал очень маленький гном — он едва достал бы Алину до колена, если бы не стоял на куче хлама, которая позволяла крохе возвышаться над прилавком. Куча хлама постепенно разъезжалась, и гном медленно исчезал из поля зрения посетителя. Тогда из-под прилавка слышались пыхтение и возня, и через некоторое время продавец снова показывался над столом.

На полках висели венички лечебных трав, стояли мешки с орехами, сушеные и соленые грибы, шишковое варенье, цветные камешки, снасти, ножи, иглы для шитья, мечи и щиты, подковы и украшения. Мальчик вежливо спросил съезжавшего в очередной раз вниз гнома о стоимости щита.

Ответ раздался уже из подприлавочной темноты:

— Восемнадцать рубинов. — Его голос неприятно скрипел, как плохо смазанные петли старой двери.

Вновь объявившись, гном поджал губы и хмуро посмотрел на покупателя, буравя кокира злыми глазами-бусинками.

Алин порылся в карманах и положил на прилавок все свои деньги — двадцать четыре рубина. Гном отсчитал восемнадцать и подвинул покупателю лишние камни и купленный щит. Мальчик уже подходил к двери, а недобрый гном все сверлил его взглядом. Гномы всегда славились своей неприветливостью и подозрительностью. Говорили, это потому, что гномы рождаются из подземных кристаллов. А разве у камней может быть душа?

Покинув лесной магазин, Алин поспешил в сторону лагеря начинающих бойцов. Здесь юные кокиры обучались наукам, умению преодолевать препятствия и обращаться с оружием. Рядом с лагерем находилось странное здание, напоминавшее вросший в землю конус, — древний лабиринт, где, будто в мавзолее, покоился меч Коир. Все знали, что найти его сможет только Избранный. А потому не многие рисковали оспорить это и поблуждать в сырых темных коридорах.

По мнению Алина, конус выглядел скорее таинственно, чем зловеще. Стены лабиринта представляли собой огромные желтые камни. Нави с видом эксперта постучала маленьким пальчиком по стене:

— Да-а, так я и думала. Это цорский мрамор.

Приблизившись к разлому в стене конуса, Алин испытал удивительную решимость. Его словно подталкивала вперед неведомая сила. Он знал… Да! Он точно знал, как дойти до сундука, в котором покоится меч защитника Аграмонта. Но Алина мучили сомнения иного рода. Он чувствовал, что, войдя под своды лабиринта, вступит в лабиринт собственной судьбы. Возврата назад не будет.

«Не сон ли все это, — думал мальчик, — я, Алин, простой кокир, оказался Избранным!»

Он еще раз взглянул на Нави. Вот оно — самое надежное подтверждение этого факта, своя фея, полученная без экзамена. И раз уж она утверждает, что все это не сон и не розыгрыш, значит, судьба ждет его! Кокир набрал побольше воздуха, будто готовился нырнуть в воду, — и скрылся в темном проеме. Нави не имела права облегчить эти поиски Избранному, ведь это был его экзамен.