Патрик Несс - Поступь хаоса
- Название:Поступь хаоса
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:РИПОЛ классик
- Год:2011
- Город:Москва
- ISBN:978–5–386–03415–3
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Патрик Несс - Поступь хаоса краткое содержание
Тодд Хьюитт — последний мальчик в Прентисстауне, наверное, единственном поселении людей в Новом свете. С тех пор, как после войны с враждебными существами спэками поселенцы были инфицированы вирусом Шума, все женщины бесследно исчезли, а все выжившие мужчины стали слышать мысли друг друга. Прентисстаун превратился в город постоянно грохочущих мыслей подозрительных и агрессивных мужчин.
За месяц до своего совершеннолетия Тодд чувствует, что от него что-то скрывают. Что-то ужасное. Подвергшись смертельной опасности, мальчик вынужден бежать из города с единственным верным другом — говорящим псом Манчи.
В первой книге трилогии Тодд отправится в опасное и захватывающее путешествие, за время которого мальчику предстоит узнать всю правду о Новом свете и понять, кто он такой на самом деле.
Поступь хаоса - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
— Нормально, нормально. — Пожалуй, я киваю чересчур быстро. Руки все еще скрещены у меня на груди. — Давай дальше.
Становится светлей, сонце скоро взойдет. Я немного отворачиваюсь от Виолы.
Она продолжает читать:
— «Прости, сынок, ко мне заходил наш проповедник, Аарон…»
Виола опять прерывается и облизывает губы.
— «Нам с ним очень повезло, хотя я должна признать, что последнее время он говорит неприятные мне вещи — о коренных жителях этой планеты. Их, кстати, называют спэками. Они стали для нас ОЧЕНЬ большим сюрпризом; ни наши первые проектировщики со Старого света, ни разведчики даже не догадывались об их существовании.
Такие милые существа! Да, они не похожи на нас, примитивны, и, насколько нам известно, у них нет ни письменного, ни устного языка, но я не согласна с теми, кто утверждает, будто спэки — скорее животные, чем разумные создания. Аарон в последних проповедях только и твердит, что Господь провел между нами и спэками черту…
Ой, да что же я, разве о таких вещах надо говорить с человеком в первый день его жизни? Вера Аарона крепка и непоколебима, все эти годы он был для нас примером, и я должна сказать, на случай если кто-нибудь однажды найдет этот дневник и прочитает, что визит и благословение Аарона — огромная честь для меня.
И все-таки в первый же день жизни тебе стоит узнать о притягательной силе власти. Власть — это то, что отличает мужчин от мальчиков, правда, совсем не так, как думают многие.
И больше я ничего говорить не стану. Мало ли вокруг любопытных.
Ах, сынок, в мире столько чудес! Не верь людям, которые считают иначе. Да, жизнь в Новом свете — не сахар, и я даже признаю — раз уж я начала вести дневник, то должна писать только правду, — что я чуть было не впала в отчаяние. Положение дел в нашем городке очень сложное, и я вряд ли смогу все тебе объяснить. Скоро ты вырастешь и сам все поймешь, хочу я того или нет. Однако знай: болезни и голод терзали нас еще до смерти твоего па, а потом он умер, и я чуть не сдалась.
Но не сдалась. Потому что у меня уже был ты, мой красивый, чудесный, волшебный сын, которому наверняка удастся сделать этот мир лучше и которого я обещаю воспитывать в любви и надежде. Клянусь, ты своими глазами увидишь, как жизнь в нашем мире наладится. Клянусь!
Ведь когда я впервые увидела тебя сегодня утром и покормила собственным молоком, у меня внутри проснулась такая огромная любовь, что ее почти можно сравнить с болью, резкой и невыносимой.
Но только почти.
И я спела тебе песню, которую пела мне мать, а ей пела бабушка. Слова в ней такие…»
И тут — надо же! — Виола начинает петь.
Ей-богу, она поет.
— «Как-то ранним утром, на восходе солнца, песню услыхал я из долины: „Не предай меня, не оставь меня, ах, не отпускай меня, любимый”».
Я больше не могу на нее смотреть.
Не могу.
Я закрываю лицо руками.
— «Это очень грусная песня, Тодд, но еще это обещание. Я никогда не предам тебя и не оставлю. Я даю тебе это обещание, чтобы ты однажды дал его другим — и сдержал.
Ха, а вот и ты, Тодд! Плачешь в колыбельке после первого сна в первый день своей жизни и призываешь к себе весь мир.
Что ж, на сегодня дневник придется отложить».
Виола замолкает, и вокруг снова только рев реки и мой Шум.
— Там еще есть, — говорит Виола, листая страницы. Я все не поднимаю головы. — Полно еще. — Она смотрит на меня. — Хочешь, чтобы я прочла дальше? До конца?
До конца.
Прочесть последние слова в жизни моей мамы…
— Нет! — выпаливаю я.
Ты зовешь меня, сынок, и я иду к тебе.
Навсегда в моем Шуме.
— Нет, — повторяю я. — На севодня хватит.
Я смотрю на Виолу: лицо у нее такое же грусное, как мой Шум. Глаза мокрые, подбородок дрожит — едва заметный трепет в свете восходящего сонца. Виола видит, что я на нее смотрю, чувствует это в моем Шуме и отворачивается к реке.
А потом — ранним утром, в начале нового дня, — я впервые понимаю коечто очень важное.
Очень.
Настолько важное, что от этого осознания я вскакиваю на ноги.
Я знаю, что думает Виола.
Знаю , что она думает.
Я даже не вижу ее лица, но знаю, что происходит у нее внутри.
Поворот ее тела, наклон головы, положение рук и книжки на коленях, легкое напряжение в спине, когда она слышит эти мысли в моем Шуме…
Я могу это прочесть.
Я читаю ее.
Виола думает о своих родителях, которые летели сюда с теми же надеждами, что у моей матери. И еще она гадает: неужели надежда в конце нашей дороги тоже не сбудется, как не сбылись надежды моей мамы? А потом Виола вкладывает прочитанные слова в уста собственных родителей — они говорят ей, что любят, скучают и хотят открыть ей все чудеса мира. И еще Виола берет песню моей мамы и сплетает ее со своими чувствами, такшто в итоге она становится ее собственной.
И ей больно от этого. Это правильная боль, хорошая, но всетаки боль, пусть хорошая, но боль.
Ей больно.
Я знаю.
Знаю наверняка.
Потомушто я могу читать ее мысли.
Я могу читать Виолин Шум, хотя его у нее нет.
Теперь я знаю, кто она.
Я знаю Виолу Ид.
Я хватаюсь за голову, чтобы все это переварить.
— Виола, — шепчу я дрожащим голосом.
— Знаю… — тихо говорит она, крепко обхватывая себя руками, все еще не глядя на меня.
И я смотрю, как она сидит на берегу реки и глядит на воду, и мы вместе ждем восхода сонца — зная друг друга.
Мы оба теперь знаем друг друга.
39
Водопад
Сонце ползет вверх по небу, а рев становится просто и оглушительным: река стремительно несет свои воды к концу долины, бурля и брыжжа пеной на порогах.
Виола нарушает повисшую между нами зачарованную тишину.
— Ты уже понял, что впереди? — спрашивает она, вытаскивая бинокль и глядя вниз по течению. Оттуда встает сонце, поэтому она заслоняет линзы рукой.
— Что?
Виола жмет какие-то кнопки и снова смотрит:
— Да что там?
Она передает бинокль мне.
Я гляжу на пену и пороги до самого…
Конца.
В нескольких километрах от нас река внезапно обрывается. Повисает в воздухе.
— Еще один водопад! — выдыхаю я.
— И гораздо больше, чем тот, что мы видели с Уилфом.
— Ну и что? Где-то должен быть спуск, дорога же проложена. Не волнуйся…
— Да я не об этом.
— А о чем тогда?
— Я о том, — объясняет Виола, недовольная моей тупостью, — что у подножия такого огромного водопада непременно должен быть город. О том, что если выбирать на новой планете место для первого поселения, то долина под таким водопадом может показаться из космоса раем, ведь здесь плодородная почва и нет недостатка в воде.
Мой Шум немного вскидывается.
Потомушто ни о чем таком я и думать не смел.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: