Эдит Несбит - Мокрое волшебство

— Да уж, по сравнению с вами, маленькие чертенята, — отозвалась миссис Пирс, обнимая девочку. — А теперь идите и как следует выспитесь.

Когда Мэйвис и Фрэнсис спустились к очень позднему завтраку, они почувствовали, что судьба всё-таки не так чудовищно жестока.

— Ваши мама и папа отправились по своим делам, — сказала миссис Пирс, ставя на стол яичницу с беконом, — вернутся не раньше обеда. Так что я дала вам поспать подольше. Малыши проснулись три часа назад и ушли на пляж. Я сказала, чтобы дали вам отоспаться, хотя и видела, что им страсть как хотелось узнать, сколько креветок вы наловили. Я так думаю, что они ожидали полную тачку. Да и вы, верно, тоже?

— А как вы догадались, что они знали про нас? — спросил Фрэнсис.

— Уж с этим шушуканьем по углам да с разглядыванием тачки… тут и кошке стало бы ясно. А теперь пошевеливайтесь! Ваша одежда уже почти сухая, а мне ещё нужно перемыть всю посуду.

— Какая же вы чудесная! — воскликнула Мэйвис. — Что бы с нами было без вас?

— Посадили бы вас на хлеб и воду. И — в постель, без разговоров. А вместо этого, вам досталась эта чудесная яичница с беконом. И вы будете играть на пляже. Так вот, — ответила миссис Пирс.

На пляже они разыскали Кэтлин и Бернарда. Сейчас, при свете яркого тёплого солнца, им показалось, что, пожалуй, стоило пройти все испытания прошлой ночи, хотя бы ради удовольствия рассказать о них тем, кто провёл это время в сухости и безопасности, в тёплых кроватях.

— Хотя, по правде говоря, — произнесла Мэйвис, закончив повествование, — когда сидишь здесь, на пляже, и видишь все эти зонтики, детей в песке, дам с вязанием, курящих джентльменов, бросающих в воду камни, сложно поверить, что могло быть какое-то волшебство. А теперь вы знаете — оно было…

— Это как я вам рассказывал… про такие вещи, как радий, — сказал Бернард. — Они не волшебные, потому что ещё не найдены. И русалки всегда существовали, только, конечно, люди об этом не знали.

— Но ведь она разговаривает! — воскликнул Фрэнсис.

— Почему бы и нет? Даже попугаи делают это, — невозмутимо отозвался Бернард.

— Но она разговаривает по-английски, — настаивала Мэйвис.

— А как же ей ещё говорить? — равнодушно ответил Бернард.

И вот так, под ярким солнцем, между синим небом и золотым песком, приключение Русалки, казалось, подошло к концу и стало просто одной из рассказанных сказок. И, думаю, когда все четверо не спеша направились домой на обед, от этого им было немного грустно.

— Пойдёмте, поглядим на пустую тачку, — предложила Мэйвис. — Это поможет нам освежить память, напомнит о том, что произошло, как героям в книжках напоминали дамские перчатки и трубадуры.

Тачка стояла на том же месте, где они её оставили, но не была пустой. В ней лежал очень грязный смятый листок бумаги. На нём виднелись карандашные каракули:

ОТКРЫТЬ

ФРЭНСУ

Фрэнсис открыл и прочёл вслух:

Я вирнулся и она вирнулась и она хочет чтобы ты вирнулся пад пакровом ночи.

РУБ.

— Что ж, я не пойду, — буркнул Фрэнсис.

Голос из кустарника за воротами заставил всех вздрогнуть.

— Не притворяйся, будто не видишь меня, — сказал Сияющий Мальчик, осторожно высунув голову.

— Похоже, тебе очень нравится прятаться в кустах, — заметил Фрэнсис.

— Ага, — кратко ответил мальчик. — Ты не собираешься идти, то есть, я хочу сказать, увидеть её снова?

— Нет, — ответил Фрэнсис. — С меня хватит «покрова ночи».

— А вы, мисс? — спросил мальчик. — Нет? Вы — трусохвостая команда. Стало быть, отправлюсь только я.

— Так ты пойдёшь?

— Ну, а вы?

— Я бы пошёл на твоём месте, — резонно сказал Бернард, обращаясь к Фрэнсису.

— Если бы ты побывал на моём месте, то нет, не пошёл бы, — отозвался Фрэнсис. — Знал бы ты, какая она вредная. К тому же, мы просто никак не можем уйти ночью. Миссис Пирс будет настороже. Так что нет, мы не идём.

— Но вы должны это устроить, — заныла Кэтлин. — Нельзя же вот так всё оставить! Если вы это бросите, я не буду верить в волшебство.

— Будь ты на нашем месте, магия тебе давно бы надоела, — сказал Фрэнсис. — Почему бы вам самим не пойти — тебе и Бернарду?

— А что, хорошая мысль! — неожиданно заявил Бернард. — Но только не среди ночи, потому что я обязательно потеряю ботинки. Кити, ты пойдёшь?

— Ты ведь и так знал, что я всё время хотела, — укоризненно напомнила Кэтлин.

— Но только — как нам это устроить? — спросили остальные.

— Ну… надо подумать, — ответил Бернард. — А пока нам нужно спешить на обед. Ты будешь здесь после обеда?

— Буду. Я вообще отсюда никуда не уйду. Но вы должны принести мне какой-нибудь еды — я ничего не ел со вчерашнего чая, — сказал Сияющий Мальчик.

— Понятно, — добродушно отозвался Фрэнсис. — Тебя, наверное, оставили без еды за то, что ты промочил свою одежду?

— Они и не знают, что я промок, — мрачно сказал он. — Я не пошёл назад — сделал ноги, испарился, задал стрекача — убежал я от них.

— И куда ты теперь?

— Не знаю, — ответил Сияющий Мальчик. — Я же убегаю, а не прибегаю.

Родители Мэйвис, Фрэнсиса, Кэтлин и Бернарда были людьми крайне благоразумными. Иначе этой истории никогда бы не произошло. Будучи замечательными, как любые папа и мама на свете, они, тем не менее, не посвящали всё своё время заботам и волнениям о детях, прекрасно понимая, что детям вовсе не хочется постоянно находиться под присмотром. Поэтому, наряду с чудесными минутами, которые семья проводила, собравшись вместе, были и моменты, когда Папа с Мамой уходили вдвоём и проводили время, как им, взрослым, нравится, а дети развлекались по-своему. Так случилось, что именно в этот вечер Мама с Папой отправлялись на концерт в Лимингтон. На вопрос, хотят ли дети пойти с ними, родители получили вежливый и одновременно твёрдый ответ.

— Очень хорошо, — сказала Мама, — займитесь тем, что вам больше всего по душе. Думаю, на вашем месте я бы поиграла на берегу. Только не заходите за утёс — во время прилива это опасно. Но пока вы на виду у спасателей — всё в порядке. Кто-нибудь хочет ещё пирога? Нет? Тогда я побежала одеваться.

— Мам! — вдруг выпалила Кэтлин. — Можно мы возьмём немного пирога и пару вещей для одного мальчика? Он говорит, что ничего не ел со вчерашнего дня.

— Где он? — спросил Папа.

Кэтлин залилась краской, но Мэйвис осторожно ответила:

— Снаружи. Уверена, мы найдём его.

— Хорошо, — согласилась Мама, — можете ещё попросить хлеба и сыра у миссис Пирс. Ну всё, мне пора бежать.

— Мы с Кэти поможем тебе, мама, — сказала Мэйвис, избежав тем самым дальнейших расспросов отца. Мальчики улизнули при первом же удивительно неосторожном упоминании Кэтлин о Рубе.

— Всё было нормально, — оправдывалась Кэтлин позже, когда они шли по полю, осторожно неся тарелку сливового пирога и куда менее аккуратно — хлеб с сыром, а ещё какой-то узел, о котором они и подавно не заботились. — Вы же видели — мама спешила. Ведь всегда безопаснее спросить разрешения, когда собираешься что—то делать.