Пол Стюарт - Последний воздушный пират

Выскочив на Дорогу через Великую Топь, купцы и мелкие торговцы, решившие, что пора уносить ноги, в панике двинулись дальше, несмотря на глухую ночь. Те, кто шёл пешком, пытались укрыться в тени, чтобы сберечь товары, а те, у кого были повозки и телеги, принялись погонять своих ежеобразов и живопыров, на стегивая их плётками, и щёлканье бичей смешалось с воем сирен и испуганными воплями. Сталкивались и переворачивались колымаги, раздавались сердитые возгласы и жалобные стоны, когда повозки валились набок и товары сыпались с них и раскатывались в разные стороны по деревянной мостовой. Но всю разноголосицу перекрывали хриплые, визгливые крики шраек, строевым шагом двигавшихся в сторону площадки для отдыха по Дороге через Великую Топь.

— Они в пятидесяти шагах! — закричал дозорный и добавил: — Я слезаю.

У Плута ноги будто вросли в землю. Оцепенев, он широко раскрытыми глазами смотрел, как настежь распахивается дверца клетки, капитан Гриф Мёртвая Хватка с трудом протискивается в узкое отверстие и тяжело падает на доски. «Он свободен!» — осознал Плут, и сердце его затрепетало от радости. Старый капитан был спасён!

И тут же раздался пронзительный вопль: кто-то кричал от дикой боли, и этот голос перекрывал шум толпы, топот и визг шраек.

— Очкарик! — прогромыхал одноглазый.

Пират опустился на колени рядом со своим товарищем, который ещё минуту назад сидел у него на плечах. Теперь он был мёртв. Стрела, выпущенная из арбалета, разбила стекло его очков и вонзилась в глаз.

— Очкарик, друг мой, — зарыдал пират.

— Пойдём, Чурбан, — послышался голос капитана. Он положил руку на плечо одноглазому. — Теперь ему уже ничем не поможешь. Пора сматывать удочки, пока остальные не испытали на своей шкуре, что такое оружие шраек.

— Я не брошу его здесь, — воинственно ответил Одноглазый, взваливая обмякшее тело товарища на плечо. — Он заслуживает достойного погребения.

— Ну как знаешь, — отвечал Гриф Мёртвая Хватка. Подняв голову, он обвёл взглядом пиратов, застывших в ожидании его команды. — Чего вы ждёте, паршивые болотные крысы? Давайте выбираться отсюда!

Как один, пираты сделали поворот кругом, но было уже поздно. Шрайки-охранницы окружили площадку, и кольцо их сужалось. У пиратов не оставалось выбора: только драться!

— Забудьте, что я сказал, — прорычал капитан Гриф Мёртвая Хватка. — В АТАКУ!

Воздух огласился рёвом и грохотом битвы, когда шрайки пошли стеной на воздушных пиратов. Размахивая костоломами, они наносили удары и когтистыми лапами, и кривыми клювами, стреляли из арбалетов и били острыми как бритва косами. Пираты отражали удары абордажными саблями и пиками, стреляли из пращей сделанными из обожжённой болотной глины пулями, которые свистели и шипели, разрезая воздух, как взбешённые Реющие Черви. Схватка была короткой и кровавой. Арбалетный болт просвистел мимо уха Плута. Он пришёл в себя, и дикое возбуждение перешло в леденящий кровь страх. Он спрятался за перевернувшейся повозкой, рядом с которой валялись на мостовой резные каменные кувшины.

Перед ним два небесных пирата (один высокий и худой, другой — тучный и малорослый), повернувшись спинами друг к другу, отражали удары шраек. Мечи пиратов блестели, звеня. В темноте вспыхивали когти на лапах у шраек, злобно скрежетали клювы. И вдруг, как по команде, оба пирата, которые уже начали уставать от затянувшейся схватки, бросились в атаку. С обнажёнными клинками они разом двинулись в наступление.

Туши дохлых шраек валялись повсюду, но на подмогу им, услышав зов клаксона, прибывали всё новые и новые обезумевшие от ярости птицеподобные чудовища, бесконечной колонной растянувшиеся на Дороге через Великую Топь.

— Бегите к балюстраде! — крикнул во весь голос капитан Гриф Мёртвая Хватка, одновременно сражаясь с двумя чудовищами. — Держите оборону! — Капитан довольно хмыкнул, когда одна, а потом другая шрайка безжизненно рухнули на землю. — Уходим вместе! — крикнул капитан. — Ждите моей команды!

И тут Плут увидел всполох огненно-желтого оперения, и за спиной у капитана возникла высокая, дородная шрайка-охранница, облачённая в сверкающую нагрудную пластину и шлем с пышным плюмажем. Над головой у неё была занесена острая коса.

— Капитан! — во весь голос закричал Плут, вскакивая на ноги. И капитан воздушных пиратов, увернувшись, резко отскочил влево. Остриё косы ударилось о деревянные доски и прочно застряло в мостовой. Шрайка издала оглушительный вопль, в горле у неё заклокотало, и она с размаху харкнула капитану прямо в лицо. Капитан, чертыхнувшись от омерзения, отступил назад, к повозке.

Плут ахнул. Это была не рядовая охранница, — судя по статной фигуре и пышному плюмажу, она принадлежала к высшей касте Шайки шраек.

— Гриф Мёртвая Хватка! — прохрипела она и двинулась на капитана, выпуская когти и злобно шипя. — Великий капитан Гриф! Сейчас мы посмотрим, каков ты в деле!

Капитан Гриф Мёртвая Хватка был ошеломлён: он чуть не ослеп от сверкания её панциря. Шрайка с презрением вышибла у него меч и затем, балансируя на одной лапе, с размаху царапнула его острыми когтями.

— Я вырву твоё сердце, — завопила она. — И сожру его!

Сквозь порванную ткань рукава потекла струйка крови, заливая ладонь, которой капитан только что сжимал рукоять меча. Капитан упал на колени перед опрокинутой повозкой.

Ещё секунда — и ему конец!

Оружия у капитана не было, а шрайка с горящими немигающими глазами снова двинулась на него, растопырив острые как бритва когти.

— Какой же ты дурак! — взвизгнуло чудовище. — Неужели ты поверил, что мы не знаем, кто ты такой? Ты, великий капитан, попался на крючок! Ты был всего лишь приманкой для них! — И кивком головы она указала на пиратов, продолжавших биться насмерть у балюстрады.

— Когда тебя не станет, они сдадутся, и я избавлю весь Край от вашего пиратского отродья отныне и навсегда!

Капитан Гриф ничего не ответил. Он был беззащитен и беспомощен. Шрайка явно получала удовольствие, играя с ним в кошки-мышки.

— Я больше не буду рядовой шрайкой, — продолжала квохтать она. — Я вернусь в Восточный Посад как победительница и потребую награды! — Она вздохнула поглубже. — Я буду называться Мамаша Царап! По-моему, звучит неплохо. Есть только одно препятствие для достижения подобной цели, — добавила она и уставилась прямо в глаза капитану. — И это препятствие — ты!

— Нет! — закричал Плут, вскочив на ноги. Трясущимися руками мальчик занёс над головой тяжёлый каменный кувшин.

Разглядывая повозку, шрайка замешкалась буквально на долю секунды, но этого было достаточно. Пыхтя от напряжения, Плут с силой ударил шрайку кувшином по голове. Шлем проломился, пышный плюмаж по пёрышкам разлетелся по сторонам, и шрайка, закачавшись, сделала шаг назад.