Максим Алёшин - Новые приключения деревянной девочки, или Возвращение Буратины

У компании отвисли челюсти. Такого они отродясь не видели — лягушки говорили на человеческом языке! Все окаменели и даже Боб стал быстро-быстро чесать свою усыпанную боевыми шрамами плешивую голову. Быстрее всех от оцепенения избавилась Буратина, она набрала очень много воздуха в легкие и изо всех сил заорала:

— Да стойте вы оранжевые лупоглазки-и-и-и-и!

Лягушки замолкли. Главная кваква быстро заговорила:

— Бегите, бегите отсюда на всех парах, к вам мчатся Карабасыч и Витя Дурик с ними отряд ослов-омоновцев. Глупая Любка-танкистка после того, как они выпустили целое облако веселящего зеленоватого газа над болотом от дурманящей отравы Кожедуб-таки проболталась про электронный ключ зажигания. Карабасыч все знает! Буратина ты в опасности бегите, бегите вы все теперь в опасности!

— Ёлки моталки, если омоновцы нас заловят нам кранты! — заключила Буратина.

— Карабасыч нас сожжет в своем камине — заныл Эльмонт.

— Что же нам делать ребята? — с невероятно поглупевшим лицом сказала Эмми.

— Бежать! Что за дибильные вопросики — Буратина после всех своих приключений прекрасно держалась в стрессовых ситуациях.

— Мне надо сменить платье на более удобную одежду, Боб собирай самое необходимое и грузи в электромобиль для игры в гольф — деловые качества Эмми были очень кстати.

— Карабасыч будет здесь минут через сорок — сказала самая жирная кваква и развернув свою когорту лягушки быстренько двинулись прочь.

— Предатели, предатели, проболталась, проболталась, развели как лохушку — квакали удаляющиеся в лес оранжевые амфибии.

Эльмонт свалился со стулика и стал, как натуральная девчонка, колошматить кулачками по земле и рвать на голове волосы. «Сожжет, сожжет, Карабасыч нас всех сожжет!» — вопил он в неконтролируемом припадке уныния.

Боб летал по дому, как бешеный кролик. А Буратина собирала в сумки и рюкзаки разную съедобную фигню.

Через 10 минут все было готово. Рюкзаки уложили на внешний багажник на вещи сверху усадили ноющего Эльмонта за руль электромобиля сел Боб рядом в брендовой стилизованной под военную форму одежде уселась Эмми, Буратина забралась на брезентовую крышу авто для гольфа.

Автомобиль очень медленно покатился по песчаной дорожке, покидая уютный замечательный парк. А где-то в чаще леса, тяжело дыша и путаясь в бороде, все ближе и ближе к беглецам приближался Карабасыч за ним шли омоновцы злые ослиные лица оскалились, предвкушая большую драку, самым последним шел долговязый человек увешанный клетками и специальным инструментом это был ловец лягушек Витек Дудка.

Господин Карабас Барабас шел большими размашистыми шагами, ветер развивал полы его кожаного походного плаща, большая широкополая шляпа ковбойского типа скрывала в своей тени его перекошенное недовольное лицо с искривленными от злобы губами. Глаза, спрятанные за очками-кисками, были не видны, ну и очень хорошо, я бы никому не советовал разглядывать налившиеся ненавистью выкатившиеся наполовину из орбит карабасьи очи. И только длинная парящая от потоков воздуха борода выдавала в этой фигуре генерального директора театра 100-Дэ.

Забравшись на холм вся истребительная бригада Карабасыча остановилась. Директор ткнул черной костяной клюкой, в сторону медленно едущего, вдали, гольф-мобиля кукол.

— Вон они! — прорычал владелец театра 100-Дэ — попались сладкие! Аха-ха-ха! Вперед мои верные псины!

Трое ослов-омоновцев едва сдерживали на крепких поводках с десяток БАС-ов 413. БАС — это боевая анорексичная свинья, этот вид домашнего скота был селектирован военными несколько лет назад. БАС-413 искусственная порода помесь бешеной уличной собаки и домашней свиньи. Выглядели БАСы почти как обычные свиньи, но только очень худые и невероятно злобные. Государственным силовым ведомствам именно таких помощников и не хватало, БАСы активно использовались для так называемой охраны общественного порядка. Для того что бы анорексичные свиньи ненароком не загрызли митингующего или нарушающего общественный порядок гражданина им стачивались передние клыки и надевались на головы тупой формы резиновые тараны, а острые свиные копыта обували в деревянные башмаки.

— Взять их! — скомандовал Карабасыч — и ослы-омоновцы спустили с поводков свору БАСов.

Анорексичные «псины» выстроились в цепь и чеканя шаг деревянными кроссовками двинулись в сторону наших героев. Шли они медленно и методично, от ужаса и страха стыла в жилах кровь. Это была настоящая психическая атака.

Ребята уже увидели неприятеля отряд Карабасыча в каком-то километре от них на пологом холме по которому вниз большой шеренгой спускаются кровожадные БАСы.

Эльмонт выскочил из остановившегося от всей этой страшной картины гольф-мобиля первым. Он упал на траву, лупя по невиноватой растительности ножками и ручонками, одновременно — душераздирающе заскулил.

— Мы попали! Нас убьют! А-а-а! — вопил плаксивый эмо-бой.

Боб наоборот как-то замкнулся, обмяк и съежился. Необычно было наблюдать, что такой накачанный натренированный кенгуру сдулся, словно надувной шарик. Уж ему-то бывшему чемпиону по боям без правил чего бояться? Ан нет ребята, вы просто не видели этой шеренги хрюкающих злобных псин с торчащими на облезлых спинах хребтами с резиновыми таранами на мордах, в деревянных боевых кроссовках и черных проклепанных ошейниках. «Хрюк-хрюк, раз-двас» — выкрикивали ползущие вниз по склону боевые анорексичные свиньи.

Боб хоть и был сильным и натренированным кенгуру он все-таки имел один очень большой изъян — он был классическим спортсменом. А спортсмен и уличный драчун тем и отличаются, что первый бьется ради спортивного интереса второй готов драться ради развлечения. Боб уронил голову на руль автомобиля и задрожал, пряча глаза в своей светлой редкой челочке.

Эмми потрясенная происходившим на её глазах тоже впала в истерику, забормотала какие-то глупости по веганство и про невинную траву, которую продолжал избивать бьющийся в конвульсиях Эльмонт.

Буратина недолго думала, она выросла на грязных улицах самого бедного района города, она уже не раз бывала в таких жестких переделках. Так что еще одна драчка, которая была неизбежной судя по решимости приближающегося неприятеля, её не испугала, а даже наоборот обрадовала! Пару раз, ударив саму себя по щекам, она поднялась, выпрямилась и…

— Ублюдки поганые! Ублюдки! Сранные вонючие гандоны! — заорала что было сил Буратина.

Она больше 100 раз проорала это грязное, но энергичное слово «ублюдки». Вероятно, и шеренга БАСов отчетливо услышала Буратинин клич.