Йон Колфер - Затерянный мир

– В действительности я сделал тебе одолжение, – небрежным тоном ответил Артемис. – Маленький Бобо – несносный ребенок во всех отношениях.

– Для этого ты мне позвонил? Чтобы оскорблять моих родных?

– Нет, – ответил Артемис. – Приношу свои извинения. Это было непростительное ребячество с моей стороны. Я позвонил тебе, чтобы попытаться призвать к здравому смыслу. На карту поставлено гораздо больше Нобелевской премии… При том, что я вовсе не пытаюсь приуменьшить значение этой награды, поверь.

Минерва самодовольно улыбнулась, решив, что раскусила его.

– Артемис Фаул, перестань притворяться, меня не обманешь. Ты позвонил мне потому, что твой план потерпел крах. Твоя демонесса у меня, и ты хочешь ее вернуть. Впрочем, можешь и дальше толкать речь о благе человечества, если тебе угодно.

Артемис, сидевший на склоне горы над шато Парадизо, нахмурился. Эта девушка напоминала ему самого себя восемнадцать месяцев назад, когда достижения и приобретения стояли на первом месте в его жизни, а семья и друзья – на втором. В данной ситуации самым верным тоном был честный.

– Мисс Парадизо, – мягко произнес Артемис. – Минерва. Послушай меня. Мне нужно всего несколько секунд, и ты поймешь, что я говорю правду.

– Это почему? – нетерпеливо воскликнула Минерва. – Потому что мы похожи?

– Честно говоря, да. Мы очень похожи друг на друга. Мы всегда самые умные, в чьем бы обществе ни оказались. Мы оба в значительной степени недооценены. Нас обоих преследуют презрение и одиночество.

– Какая чушь! – фыркнула Минерва, но ее протест прозвучал неубедительно. – Я не одинока. У меня есть моя работа.

– Я знаю, как ты себя чувствуешь, Минерва, – настаивал Артемис. – Поверь мне: сколько бы премий ты ни получила, сколько бы теорем ни доказала, это не заставит людей любить тебя.

– О, избавь меня от дилетантских лекций по психологии. Ты меньше чем на три года старше меня.

– И вовсе не дилетантских! – обиделся Артемис. – Кстати, к твоему сведению, возраст часто отрицательно сказывается на умственных способностях. Я написал об этом статью для журнала «Психология сегодня» под псевдонимом «доктор О. Лигофрен».

Минерва захихикала.

– Классная шутка! Олигофрен. Здорово.

Артемис тоже улыбнулся.

– Ты первая, кто ее раскусил.

– Я всегда первая.

– Я тоже.

– Ты не находишь это утомительным?

– Еще как нахожу. Не могу понять, что случилось с людьми. Все говорят, что у меня превосходное чувство юмора, и не замечают исключительно грамотно сформулированной шутки об известном психологическом состоянии, хотя должны кататься от смеха.

– Именно так, – согласилась Минерва. – Я тоже постоянно сталкиваюсь с подобным непониманием.

– Я знаю, – сказал Артемис. – Слышал твою шутку о Марри Гелл-Манне и похищении кварка. Очень тонкая аналогия.

Это было ошибкой: нарождающееся взаимопонимание как ветром сдуло, Минерва мгновенно насторожилась.

– Где ты ее слышал? Сколько времени ты шпионишь за мной?

Артемис и сам не мог поверить, как умудрился допустить такой прокол. Он никогда не позволял себе болтать о пустяках, когда на карту поставлены жизни. Но эта девушка нравилась ему. Она была так похожа на него.

– В коридоре вагона стояла камера наблюдения. Я достал пленку, усилил изображение и все прочел по губам.

– Гм, – недоверчиво хмыкнула Минерва. – Не помню никакой камеры.

– Была камера. Внутри красной пластмассовой коробочки. С широкоугольным объективом. Прошу прощения за вмешательство в твою личную жизнь, но обстоятельства требовали экстренных мер.

Минерва помолчала.

– Артемис… Нам нужно о многом поговорить. Я не встречала мальчиков, с которыми могла бы говорить как с равными, уже… Я их никогда не встречала. Но я должна завершить этот проект. Можешь перезвонить недель через шесть?

– Через шесть недель будет слишком поздно. Мир изменится и, вероятно, не к лучшему.

– Артемис. Прекрати. Ты уже начинал мне нравиться, а теперь снова взялся за свое.

– Дай мне еще одну минуту, – настаивал Артемис. – Если я не смогу убедить тебя всего за одну минуту, то повешу трубку и не стану больше мешать.

– Пятьдесят девять… – сказала Минерва. – Пятьдесят восемь…

«Неужели все девушки настолько эмоциональны?» – подумал Артемис. Элфи тоже часто вела себя подобным образом: вот только что они так тепло и по-дружески болтали – и вдруг она уже цедит слова ледяным тоном.

– У тебя в плену два существа. Оба разумные. Оба – не люди. Если ты предъявишь хотя бы одного из них широкой научной общественности, то на них и им подобных начнется охота. Ты будешь нести ответственность за истребление по крайней мере одного вида. Ты этого хочешь?

– Этого хотят они сами, – возразила Минерва. – Демон, которого мы спасли в прошлый раз, грозился убить нас, даже съесть. Говорил, что демоны вернутся, чтобы выжечь человеческую чуму на Земле.

– Я все знаю об Абботе, – сказал Артемис, хотя знал он только то, что увидел через камеры наблюдения самой Минервы. – Он был настоящим динозавром. Демоны не способны победить людей. По моим подсчетам, Аббот перенесся на сто тысяч лет вперед, а потом вернулся в собственное время. Объявлять войну демонам – то же самое, что объявлять войну обезьянам. В действительности обезьяны представляют даже бо́льшую угрозу, потому что более многочисленны. Кстати, демоны даже не способны материализоваться полностью, если нашпиговать их серебром.

– Уверена, они что-нибудь придумают. Один попадет в наш мир случайно, как это вышло с Абботом, и откроет ворота остальным.

– Маловероятно. В самом деле, Минерва, каковы шансы?

– Итак, Артемис Фаул предлагает мне забыть о проекте, который тянет на Нобелевскую премию, и освободить пленников.

– Забыть о проекте – несомненно, – сказал Артемис, взглянув на часы. – Что же касается пленных, в их освобождении нет необходимости.

– Правда? И почему?

– Потому что, полагаю, они уже на свободе.

Минерва резко развернулась и уставилась на то место, где должен был сидеть Номер Первый. Место было пустым. Демон, которого она с таким трудом захватила, исчез вместе со стулом. Поверхностный осмотр показал, что в комнате, кроме нее, никого нет.

– Где он? – закричала она в телефон. – Где моя премия?

– Забудь об этом, – без всякого злорадства посоветовал Артемис. – Не стоит так волноваться. Поверь тому, кто совершал ошибки, во многом похожие на твои нынешние. Я скоро тебе позвоню.

Минерва сжала телефон так сильно, словно это было горло Артемиса.

– Ты обманул меня! – крикнула она, поняв наконец, что произошло. – Ты нарочно позволил мне схватить своего демона.

Но Артемис ничего не ответил. Сделав над собой усилие, он разорвал связь. Обычно, если ему удавалось кого-нибудь перехитрить, его охватывало приятное возбуждение, но сейчас, одурачив Минерву Парадизо, он ощутил себя почти подлецом. Какая ирония: именно сейчас, когда ему почти удалось стать «хорошим парнем», его мучила совесть, твердившая, что он поступил как «плохой».