Александр Зорич - Денис Котик и орден бледных витязей

– Если это ручейники, то почему же их камера тогда не сняла? – задал каверзный вопрос Максим.

– Да потому, что ручейники из-под воды почитай никогда не выходят! Они – не то, что мы! Им воздух не нужен! Вреден им воздух вообще-то! И живут они под водой, и дела свои немудрящие тоже под водой делают. Вот они баночку-то под водой открыли, денежки забрали – и будь здоров не кашляй!

И Плесневик вместе со свитой снова принялись хохотать. Даже Леся, Денис и Тиша улыбнулись.

– А ведь я вспомнил... – вдруг сказал Максим, оставшийся совершенно серьезным среди всеобщего веселья. – Банка-то и впрямь мокрая изнутри была...

– Сам я, в общем-то, не местный, – начал шошарр Тиша свою историю. Он вышел на середину зала и даже встал на лавку, чтобы его все видели как следует. – В Закрытку я прилетел с планеты Джангл, которая расположена в сотне световых лет от Земли!

– Неближний свет, должно быть, – раздумчиво прокомментировал Плесневик.

– Там, на планете Джангл, живут такие же, как я – то есть шошарры. У нас хороший климат, много цветов и деревьев, много морей и никогда не бывает снега! В общем, все у нас, шошарров, есть. И хорошая еда, и красивые дома, и разная техника. Только одна проблема – однажды на нашу планету обрушилась эпидемия страшной болезни – пофигинии. Это, я вам скажу, болезнь так болезнь! Не какой-нибудь там насморк! Все, кто переболели пофигинией, превратились в Невыносимо Скучных Шошарров! Они совершенно ничего не хотят, кроме как есть и спать! А переболели ею у нас почти все. Очень уж мы, шошарры, поболеть любим...

– Постой, Тиша, неувязочка какая-то получается, – перебил шошарра Максим. – Если вы, шошарры, ничего не хотите, кто же тогда строит дома? Кто проектирует машины? Кто, в конце концов, готовит еду? Ведь кто-то же должен делать чипсы? Выращивать огурцы?

– Ты меня просто не дослушал! – отвечал шошарр. – Пофигиния, конечно, страшная болезнь. Но наши ученые – из тех, кто пофигинией еще не заразился, – придумали специальные таблетки для хотения. Вот ты принимаешь эти таблетки – и на какое-то время тебе начинает всякого разного хотеться. Кому начинает хотеться на заводе работать, кому – в банке служить, а кому – летающий трамвай пилотировать. Вот принял таблетку, загадал, чего тебе хотелось бы хотеть – и две недели свое желание, значит, осуществляешь! А если не принимаешь такую таблетку, то ничего кроме как есть и спать тебе не хочется...

– А ты, Тиша? Ты тоже такие таблетки принимаешь? – спросила Леся, с нежностью глядя на шошарра.

– Ничего я не принимаю! Потому что я пофигинией не болел. У меня от этой болезни врожденный иммунитет! И поэтому мне всегда чего-нибудь хочется – от самого моего рождения. И безо всяких таблеток! Золота хочется, хочется фухтелей разных, чипсов... Но больше всего мне всегда хотелось приключений! Таких приключений, чтобы даже дух перевести было некогда! А вот большинство моих родственников-шошарров совсем не такие... Они живут от одной таблетки до другой. И ничего сверх загаданного не хотят... Скучные они, в общем. И поэтому они мне страшно завидуют! Хотя и не спешат в этом признаваться. Они всегда называют меня "непоседой". А некоторые, кто позлее, даже "дурачком"... Не очень-то приятно жить с такими родственничками!

– Бедный ты бедный! – вздохнула Леся.

– Вот, собственно, и вся моя история, – неожиданно сказал шошарр и прочувствованно вздохнул. – Хотя она и короткая, но зато – ужасно грустная!

Максим, Леся и Денис кивнули ему – каждый из них на своем опыте знал, как это нелегко – чувствовать себя белой вороной, будь то в классе, семье или во дворе. И они принялись наперебой заверять шошарра Тишу в том, что понимают его ужасное положение и всецело ему сочувствуют.

– Оставайся с нами, на Земле! У нас все чего-нибудь да хотят! – заверял шошарра Максим.

– Или лучше попроси ученых-шошарров сделать такие таблетки, чтобы достаточно было принять одну в детстве и хотеть всю жизнь путешествовать, читать книжки, играть в игры! – предлагала Леся.

А вот озерный народ сидел, как в рот воды набравши. Ничего не предлагая, никому не сочувствуя...

Бобрыня больше не встревал со своими комментариями. Плесневик – со своими рассуждениями. А русалки – те и вовсе застыли, словно бронзовые статуи на гранитных постаментах. На их красивых, правильных лицах застыло выражение неподдельного ужаса.

Словно бы, пока шошарр рассказывал свою историю, в зале появился Хитроцельс в обличье дракона. Или, того хуже, все четверо бледных витязей в полной экипировке, с мечами наголо, верхом на плотоядно клекочущих грифонах.

– Эй, ваше величество, что это с вами? – вкрадчиво спросил Денис.

– Вам плохо? – спросила Леся.

– Я что-то не так сказал? Вам не понравилась моя история? – шошарр спрыгнул с лавки, сделал два шага в сторону трона и внимательно посмотрел на владыку.

Но им никто не ответил. В зале повисла напряженная, гнетущая тишина.

Наконец, помрачневший владыка Плесневик-Влажнобород Второй счел возможным заговорить.

– Вот это да-а...– сказал он чуть хрипловатым, не своим голосом. – Вот это ужасы так ужасы... Откуда же это болезнь такая взялась? Господи помилуй!

– Это же страшно подумать, что будет, если на наше царство нападет эта самая... – Бобрыня скривился, – пофигиния...

– Что же это с царством тогда будет? – всхлипнула Саломея.

– Выходит, если я заболею пофигинией, мне не будет хотеться гулять? Мне не будет хотеться плавать? – сказала одна из русалок, драматически заламывая руки, как актриса в театре.

– А мне, получается, маникюр не будет хотеться делать? И педикюр хвоста? – утирая слезу, воскликнула рыжеволосая русалка, демонстрируя свои выхоленные ноготки и вызолоченный хвостовой плавник .

– Но главное! Ведь у нас же таблеток против этой напасти нет! Так и будем все лежать, как сомы под корягой, и не знать чего захотеть? Нам даже не будет хотеться слушать наших дорогих хлюпателей! Нам даже не будет хотеться бороться в врагами! И нас тут же завоюют поганые ночные эльфы, водяницы и эти... корриганы! Какой кошмар!

– Эх, ну и страхи ты рассказываешь, хоботастый! – поежившись заключил Бобрыня. – Предупреждать же надо...

– Но с чего вы взяли, что пофигиния обязательно нападет на ваше царство? Может быть, эта болезнь действует только на шошарров, а на людей и вовсе нет? – возразил Тиша.

– А вдруг действует? – проницательно прищурившись, спросил Бобрыня.

– А вдруг Тиша уже пофигинией заболел? Только не знает об этом? – предположила Саломея.

– Да-да! И теперь заразит этой болезнью всех нас! Тогда прости-прощай наша вольготная жизнь! – обреченно добавила рыжеволосая русалка.

– Знаете, у меня есть одна хорошая идея насчет борьбы с болезнью пофигинией! – громко, убежденно сказал Денис, которому вдруг пришла в голову мысль о том, как обратить эти странные настроения, которые ни с того ни с сего овладели озерным народом, на пользу общему делу.