Александр Зорич - Денис Котик и Замок Хитрецов

– Получается, Берендей знал, кого посылать сюда... – смущенно пробормотал Макс.

– Он все знал, – кивнул Денис. – С самого начала он знал, как все должно быть.

– Это несправедливо. И нечестно... – твердо сказал Антон. – Получается, что нас подставили свои же. Свои... Хитрецы.

– Зато эф-фек-тив-но, – усмехнулся Денис. – Завтра, глядишь, проснемся, покушаем манной кашки, а замок уже и вычищен от крыс. Как дворник метлой. И окажется, что роковая ночь, когда проснулось Братство Хитрецов – реальных чудовищ, а не жалких мальчишек, так и не началась. Сэ ля ви, господа. А теперь – марш на уроки!

– Ты так говоришь сейчас, Денис, что можно подумать, ты жалеешь об этом, – пробурчал Максим.

– А тебе что, нравится просидеть взаперти в роли зрителей? Которым даже не показывают, что за занавесом творится? И Нектарий тоже хорош – неужели не мог заранее нас как-то предупредить, что он здесь с тайной миссией?!

Максим не успел ответить, как в форточку громко и требовательно постучали.

Под окнами стоял давешний участник Максова пари, воспитанник Ансельм. Он жил в одной комнате с Петером, но никогда прежде у лицеистов дома не бывал.

Ансельм энергичными жестами указывал: открывайте окно, да поскорей.

Никто из лицеистов и не шелохнулся. Они по-прежнему сидели за столом и мрачно смотрели на недоумевающего Ансельма. Губы воспитанника шевелились и отчаянно артикулировали; похоже, он просил о чем-то. Однако охранительное заклятье здорово гасило звуки с улицы, чего не мог знать стоящий под окнами.

– Просит, чтобы окошко отворили. Чего-то сказать хочет, – сообщил Антон, приглядевшись к движениям губ Ансельма.

– Кто бы ему еще объяснил, что мы окон открыть не можем, – вздохнул Макс.

– Кстати, ребята, – Антон указал на кусок крысиной кожи с заклинанием. – Любопытный текст, согласны?

Максим взял его в руки, быстро пробубнил:

– Тише, мыши... на крыше... за дверями, на столе... потолке... в уголке. Крысе... хода нет... зеркало ответ.

И небрежно бросил шкурку на стол. В окне мелькнуло обеспокоенное лицо Ансельма и тут же скрылось.

– Ничего особенного. Просто вставлены ключевые слова – маг, зеркало, крыса. Они-то и определяют силу заклятья, – убежденно молвил Макс.

– А ты на буквы обратил внимание? – улыбнулся Антон. – Это ведь тебе Нектарий своей рукой написал, Деня? При тебе, по-моему?

Денис с Максом как один уставились на текст. А потом медленно переглянулись.

– Пр-р-роклятье! – проскрипел Макс как старая простуженная ворона. От возмущения у него даже запершило в горле.

Текст заклятья был написан...уже знакомым нашим ребятам, почти каллиграфическим почерком!

– Так вот кто нас запугивал с самого первого дня! – зловеще произнес Максим.

В двери флигеля тем временем снова громко постучали.

– Но зачем ему это было нужно? Он что, с Хитрецами заодно?

– Да ни с какими не Хитрецами, – отрезал Денис. – Просто хотел пустить нас по ложному следу. Знает ведь, что мы с тобой, Максик, всякие приключения к себе так и притягиваем! Ты ж сам говорил мне. А ему Берендей Кузьмич, небось, про нас ему все уши прожужжал...

– Да он просто занятие нам придумал, чтобы под ногами у него не путались, – высказал свое предположение Антон. И, судя по тому, как все трое сразу замолчали, эта версия появления злополучной записки с угрозой была ближе всего к истине.

В дверь забарабанили уже изо всех сил. Это Ансельм старался на славу.

И вдруг дверь неожиданно распахнулась, и перед нашими героями на пороге предстал сам воспитанник Ансельм – раскрасневшийся, взъерошенный и перепуганный.

– Вы чего, ребята? Оглохли что ли вконец? – возмутился он.

– Никто не оглох, – хмуро произнес Денис. – Просто важными делами заняты.

– Вижу, – кивнул Ансельм, разглядывая три понурых физиономии в пятнах глины, грязи и паутине. – У меня к вам дело срочное, а вы...

И не дожидаясь расспросов, с ходу выпалил:

– Петер пропал! Беда с ним какая-то приключилась.

После чего воспитанник быстро подошел к столу и зачерпнул ковш воды из ведра. Пока он жадно пил, Денис, Максим и Антон терпеливо ждали.

Наконец воспитанник отставил ковш, размашисто вытер щеки рукавом куртки, оглянулся на двери и таинственно поманил лицеистов пальцем:

– Прямо не знаю, с чего начать! В нашей комнате сейчас что творится – просто ужас какой-то!

– Давай уж тогда все по порядку, – деловито произнес Максим, тоже по дурацкой привычке, появившейся у них в этом замке, оглянувшись просто так, на всякий случай. И его брови тут же поползли вверх, под самую челку.

Он тоже увидел распахнутую дверь.

– Постой-постой, парень! А как ты сейчас в дверь-то прошел?? А?!

– Когда я пришел после занятий домой, то первым делом хотел спросить Петера, почему его не было, – говорил Ансельм. И в его круглые зеленые глаза с каждым словом возвращался пережитый страх.

– Вхожу домой – мать честная! – а там все разбросано, раскидано. Вся постель вверх дном, шкаф с тумбочками отодвинуты, и везде дверки открыты. На столе рассыпаны бумаги, книги, тетрадки всякие. Одежда ворохом на полу валяется, кое-чего и разорвали.

– Кто разорвал? – строго спросил Денис.

– Да кто ж их знает? – удивился простодушный воспитанник. – Но вот что я скажу: одному человеку просто не под силу такое... такое разорение совершить.

– Ладно, поняли. И что дальше? – спросил Денис.

– Ну, стал я Петера искать. Может, думаю, хоть он знает, что за бешеный тролль к нам нынче утром заявился. А его нигде нет. Ну, я уже и все залы учебные обежал, и библиотеку обшарил до самых последних закоулков – их там, в дальних архивах много.

– А у друзей?

– Ну... – опять протянул Ансельм свое любимое словечко. – Откуда ж у него друзья-то, у Петера? Так, сокурсники, соседи.

– А ты сам кем ему приходишься, Ансельм? – сощурился Антон. – Сосед или сокурсник?

– Ну... мы ж с ним живем в одной комнате! Получается, сосед, – развел руками озадаченный Ансельм.

– Ладно, – вздохнул Денис. – Давай дальше... сосед. Куда же все-таки делся Петер?

– Вот и я бы тоже хотел знать! – с жаром продолжил воспитанник. – Я уже всех расспрашивал, кто мог знать, и по летним квартирам преподавателей в замке хотел пробежаться. Но потом...

– Что потом? – быстро спросил Денис.

– Потом я все-таки решил немного прибраться в нашей комнате, – виновато потупился Ансельм. – Воспитанники ведь обязаны постоянно соблюдать в своих комнатах порядок и поддерживать чистоту. Этого требует устав Академии. Вдруг нагрянет проверка, что тогда?

– Действительно, – хмыкнул Максим. – Ты просто молодец, Ансельм. Дисциплина превыше всего, верно?

– Ну, я стал собирать одежду, складывать книжки, – продолжил воспитанник, воодушевленный этой весьма двусмысленной похвалой. – Более-менее порядок навел и стал кровати прибирать. У Петера вообще одеяло растерзанное было, и подушка чем-то сильно разрезана; наволочки и простыни просто в лоскуты... А на тумбочке прикроватной у Петера всегда зеркальце стояло, такое – на бронзовой подставке. Я еще диву дался: как же эти изверги, что тут без нас кувыркались, зеркало не повредили?