Людмила Дунаева - Первая заповедь блаженства

— Что с тобой? — встревожился отец пару дней спустя. — Ты не заболел?

Вместо того, чтобы усердно заниматься, я сидел перед пианино и мечтал, вспоминая свои сны. Папин голос заставил меня покраснеть. Признаться честно, — наяву я стыдился своей сказочной дружбы.

— Я здоров, — проворчал я, принимаясь долбить по клавишам.

Но увы: здоровым я, по всей видимости, не был. Достаточно сказать, что я вдруг перестал мечтать о Консерватории. На сеансах гипноза дела шли из рук вон плохо. Теперь при виде концертного рояля я не испытывал ни малейшего воодушевления. А однажды признался психологу, что, наверно, был бы гораздо счастливее, если бы у меня были друзья или хотя бы лошадь…

Доктор расспросил меня о моем желании поподробнее и, конечно, вытянул из меня всю правду.

— Илья, ты принял сказку слишком близко к сердцу, — сказал он. — Ты хочешь дружить с Принцем? Но в настоящей жизни он, скорее всего, заурядный и скучный человек, совершенно недостойный твоего внимания. Да и вряд ли ты сможешь затащить лошадь на свой тридцать первый этаж…

В ответ на его шутку я устроил такую истерику, что родителям пришлось вызывать "Скорую помощь". Пока врачи поили папу и маму валерьянкой, психолог деликатно отключился. Когда "Скорая" уехала, он снова появился на экране и сказал:

— Хорошо, Илья, раз ты не хочешь расставаться со своим Принцем, я придумал, как тебе помочь. Ты сможешь дружить и играть с ним, сколько захочешь. Как насчёт участия в Большой Игре?

От неожиданности я даже забыл про истерику. Большая Игра! Я и мечтать о ней не смел, как и обо всех прочих компьютерных развлечениях!..

— Но, доктор, — изумился отец, — объясните, для чего…

— Охотно, — улыбнулся доктор. — Илюша, выйди на минутку…

Я исполнил просьбу, уже предвкушая мои будущие битвы и победы над космическими и прочими монстрами… Но всё-таки не стал далеко отходить от двери.

— Вы видите, что этот Принц мешает вашему сыну двигаться к намеченной цели, — говорил доктор. — Я бы применил метод удаления воспоминаний, однако он ещё не очень хорошо разработан. Могут быть нежелательные последствия. Поэтому лучше сделать так, чтобы Илья сам отказался от своей выдуманной дружбы.

Родители слушали, затаив дыхание.

— Для этого, — продолжал психолог, — мы сделаем Принца героем Илюши в Большой Игре. Возьмём его фотографию из сетевой афиши, дадим ему латы, меч — в общем, всё, что положено. Я не думаю, что подобный герой сможет выглядеть достойно в Большой Игре. И очень скоро Илья в нём разочаруется…

Доктор оказался совершенно прав. На фоне могучих и неуязвимых монстров, которые населяли Всемирную Сеть, Принц был просто жалкой козявкой. Денег у папы хватило только на самые дешёвые доспехи, которые не могли защитить моего героя ни от лазера, ни от магии. А лошадь была совершенно беспомощна перед скоростными танками-трансформерами.

Над моим героем потешалась все игроки. Ему дали кличку "Жених" (лошадь ему я сдуру выбрал белую, как в моём сне, так что получился пресловутый Принц На Белом Коне). Каждый встречный считал своим долгом отправить его в Царство Мертвых (именуемое в просторечии Отстойником). Отцу то и дело приходилось перечислять деньги на выкуп. Вскоре я просто возненавидел своего немощного Принца. И сказал, что больше не хочу его видеть.

— Превосходно! — обрадовался психолог.

— Илюша поправился? — с робкой надеждой спросил отец.

— Думаю, да, — сказал доктор.

Но той же ночью Принц приехал ко мне снова. Его лошадь медленно ступала под тяжелой броней. Сам он был закован в холодные латы. Он медленно выехал из темного леса, задыхаясь под тяжестью доспехов. Я это чувствовал, будто Принцем был я сам! Следом из чащи вышли электронные монстры и набросились на него. Я закричал от боли, когда их клыки и когти вонзились в него…

И проснулся. Было едва за полночь. Родители не услыхали моего крика, потому что все еще смотрели и обсуждали программу Новостей: из-за стены доносились их взволнованные голоса.

— Значит, тот юноша, который танцевал Принца, погиб? — спрашивала мама.

— Еще бы! — отвечал отец. — И он, и Принцесса, и все остальные тоже. Если бы ты не отвернулась от экрана, ты бы увидела, во что превратился автобус, в котором ехала их труппа!

Мама вздохнула.

— Подумать только! Они избежали стольких опасностей и нашли смерть в обыкновенной автокатастрофе! — продолжал папа.

Мама опять вздохнула. Папа все ворчал:

— Угораздило же их погибнуть в нашей мирной стране… Снова у нашего правительства будут неприятности. Впрочем, какое нам с тобой дело до политики? Главное, что теперь Илюша в полной безопасности…

Ах, как же он ошибался! Едва до меня дошел смысл подслушанного разговора, холод и мрак наполнили мое сердце. Я вскочил с постели и бросился в спальню родителей.

Я распахнул дверь и, остановившись на пороге, отчаянно закричал:

— Это я! Это я убил моего Принца!

Поступление в Консерваторию пришлось отменить. От нервного потрясения я серьезно заболел. Понадобилось несколько месяцев, чтобы я перестал видеть сны, в которых несчастного Принца терзают компьютерные монстры в виде огромных клыкастых пассажирских автобусов.

Доктору пришлось хорошенько потрудиться. Он испробовал множество средств, но ни беседы, ни лекарства мне не помогали. Тогда он предложил моим родителям рискнуть.

— Попробуем вылечить подобное подобным, — сказал он. — Пусть Илья каждый вечер смотрит Новости.

… Поначалу кровавые зрелища катаклизмов и крушений ужасали меня. Но рядом со мной был доктор. Его лицо ободряюще улыбалось мне из угла экрана. Спокойно, терпеливо он внушал мне, что все эти бедствия никак не касаются ни меня, ни моих близких.

Мало-помалу мне даже стало нравиться, сидя в мягком кресле, наблюдать, как горные спасатели роются в мокром снегу, или как пострадавшие от наводнения, цепляясь за обломки домов и мебели, барахтаются в стремнине холодного потока. Тем более, что эти захватывающие картины то и дело перемежались весёлой и красочной рекламой.

Уютно попивая чай, я думал: в сущности, все, кто попадают в беду — обыкновенные неудачники, а стало быть, нечего им и жить на белом свете. Я перестал жалеть Принца, и сны, наконец, отступили.

Папа со слезами на глазах благодарил доктора, но тот, многозначительно посмотрев на моего взволнованного родителя, сказал:

— Ну, что вы! Эта победа целиком и полностью принадлежит вашему сыну!.. Ведь, если вы хотите, чтобы ваш новый план удался… — добавил он еще более многозначительно, но, заметив на пороге комнаты меня, умолк.

А план был такой. Папа понимал, что поступать на первый курс мне уже поздно. Двенадцатилетний первокурсник для Консерватории — уже не рекорд. Но он подумал, что можно было бы подождать еще год и тогда… сыграть на экзамене так, чтобы сразу стать самым юным выпускником! Эта идея была воспринята родными одновременно с ужасом и восторгом. Они просто помешались. Бабушки даже начали бегать в ближайшую церковь, чтобы поставить свечку за удачный исход невероятного предприятия. Когда об этом узнал доктор, он был страшно недоволен.