Инга Леви - Хрангелы

– Да как же ее исправлять! – она чуть ли не визжала. – Станция уничтожена, как вы не понимаете!

– Тебе никогда не стать главой Совета, – ухмыльнулся Дарк. – Как бы тебе этого ни хотелось. Хорра права, это ты с виду такая непобедимая, а внутри – труха. Иди, я не хочу тебя видеть.

Реста вышла, гневно сверкая глазами. «Ну, Хорра, тебе не поздоровится! Никакой Дарк тебя не спасет!»

– Почему-то я уверен, что это – не единственная наша неприятность, – совершенно спокойно произнес Дарк. И погрузился в раздумья. Его крылья мрачно поблескивали в полумраке кабинета...

***

В это же время ведущий передачи, посвященной новой игре, еще раз напомнив о ее преимуществах, многообещающе произнес:

– А теперь, дорогие друзья, пришло время представить самые интересные моменты суперновинки. Мы уверены, они не оставят вас равнодушными.

Младший брат Френка не отрывался от экрана.

– Джастин, где мама? – раздался отцовский голос.

– Черт возьми, откуда мне знать? – процедил он сквозь зубы и прибавил звук.

– Джастин, пожалуйста, найди маму, – снова крикнул со второго этажа отец.

– Ага, щас! – Джастин опять прибавил звук. На экране происходили очень интересные вещи.

Игра начинается, первое задание – незаметно пробраться в картинную галерею и уничтожить шедевры живописи... «Ерунда, детский сад, – подумал Джастин, – тоже мне – суперигра!» Следующий уровень – в герметичной комнате закрыта группа людей, выбраться оттуда возможно только через тридцать минут. В баллоне – запас кислорода на двадцать восемь минут. Люди теряют человеческий облик, пытаясь отвоевать место у баллона. «Забавно! Вот это уже на что-то похоже».

– Джастин, помоги, мне очень плохо, вызывай «скорую»! – сквозь крик телевизора прорвался отцовский голос.

– Да что ж это такое! – Джастин со злостью прибавил громкости. Телевизор уже почти орал.

– Джастин... Джас... – отец сползал по лестнице, держась рукой за сердце. – Вызывай «скорую»... Мое лекарство... в аптечке...

Отец захрипел и с последних ступенек уже скатился.

– Да отстань ты! – закричал Джастин. И тут в его мозгу что-то щелкнуло.

– Папа, держись, папочка, я сейчас!

Он подскочил к шкафчику над мойкой, схватил аптечку, стал

лихорадочно рыться. Есть! Вот это лекарство мама давала во время сердечного приступа.

Джастин ринулся к отцу. Лицо его было совсем белым, он судорожно хватал воздух, пытаясь разорвать ворот рубашки. Джастин засунул ему в рот таблетку, дрожащими пальцами расстегнул верхние пуговицы. Отец задышал ровнее, с лица сошла пугающая белизна.

Джастин схватил телефон:

– Пожалуйста, срочно! У моего папы сердечный приступ, срочно приезжайте! Записывайте адрес!

– Папа, они едут!

Хлопнула входная дверь.

– Мамочка, папе плохо! «Скорая» уже едет, я вызвал.

Мама склонилась над отцом.

– Милый... таблетки... я сейчас!

– Не надо, – прошептал отец, – Джастин уже дал.

– Молодец, сыночек...

– Врачи будут с минуты на минуту, не волнуйся, мам, – он подошел к ней и крепко обнял.

– Джастин... – мама застыла, потом вдруг отстранилась, пристально посмотрела ему в глаза, – Джастин, ты вернулся...

В дверь уже звонили. Медики осмотрели отца, измерили давление, сделали укол.

– Если бы не ваш сын, – сказал врач, -это могло бы закончиться плохо... Что вы плачете? – обратился он к матери, у которой слезы лились градом. – Ваш муж жив остался, а вы плачете!

– Это я от радости, – крепко сжав руку Джастина, ответила мама, – от радости!..

***

Дарк, развалясь в кресле, слушал невнятное бормотание Тамоса, пытавшегося в двух словах пересказать последние события.

– А к утру оказалось, что все облученные дети резко изменили

свое поведение.

– Ага... – промычал Дарк.

– Это невероятно... Они уже так долго получали излучение, что хотя бы половина из них должны были бы оставаться прежними, пока мы не восстановим станцию. Да, всё пришлось бы начать с начала, но не с нуля! Ничего не понимаю...

– Нечего тут понимать – нас кто-то предал.

– С чего вы взяли? – осторожно спросил Тамос.

– Вчера у меня был Норток, шеф разработчиков «Суперплей». Он сказал, что приборы зафиксировали излучение, подобное нашему, только обратной направленности. Понимаешь?

– Честно говоря, нет.

– Тамос, хрангелы нас вычислили! И создали свой излучатель! И все, что мы делали – насмарку! – уже орал Дарк. – А ты мне говоришь – «не понимаю»! Конец всему...

– А если попробовать еще раз? – сказал Тамос, просто чтобы что-то сказать.

– Сам знаешь – это бессмысленно! Теперь у нас нет преимущества секретности!

– И как быть?.. – растерянно спросил Тамос.

– Искать предателя.

***

Мир ликовал! Мрачные месяцы, похоже, миновали. Дети, подвергшиеся излучению, постепенно становились такими, как им положено быть, – шумными, непоседливыми, веселыми, – словно вынырнули из затяжного и тяжкого кошмарного сновидения.

– Ма, ты знаешь, я плохо помню последние месяцы, – сказал как-то Джастин, – как будто все это было не со мной.

– Вот и хорошо, – вздохнула мама и подумала: «чем меньше мы будем об этом вспоминать, тем лучше для всех».

Клаус в это время советовался с Генимыслеем, что делать с ребятами в GT.

– Мне кажется, пора снимать купол, – сказал Клаус, – разве не так?

– Не думаю, что следует торопиться. Если мы сделаем это прямо сегодня, не повредит ли это нашей конспирации?

– А если мы не сделаем это прямо сегодня – не повредит ли это нашим детям? – съязвил Клаус.

Генимыслей вопросительно поднял бровь.

– Да ты пойми, у меня за этих детей каждую секунду сердце болит. Представляешь, каково им там, в заточении?

– Представляю, – ответил Генимыслей. – Я тоже о них беспокоюсь. Но нужно все сделать правильно, чтобы ни в коем случае не навредить! Предлагаю сегодня еще подождать, а завтра – снять купол и обеспечить усиленную защиту каждому из них.

– Значит, память о детях пока будет заблокирована?

– Значит, да. Да ты не волнуйся, – сказал Генимыслей уже гораздо мягче, – теперь уже все будет хорошо.

***

Реста не могла простить себе последнего разговора с Дарком.

– Надо же – так опозориться! – терзалась она, в очередной раз вспоминая о своем срыве. – Столько лет безупречной репутации, меня боится пол-империи, и – на тебе!

Реста готова была на что угодно, лишь бы исправить ситуацию.

Когда Дарк срочно вызвал ее, она занервничала еще больше – как себя вести? Напустив на себя холодный и неприступный вид, с дрожащими коленями вошла в приемную.

– Там есть кто-нибудь? – надменно спросила у Дайры, обмирая от страха – вдруг та знает о ее позоре?

– Нет, госпожа Реста, господин Дарк один.

Реста остановилась на пороге, и Дарк крутнулся в кресле, чтобы видеть ее.