Инга Леви - Хрангелы

– Значит, успеете.

Клаус ободряюще кивнул ей и направился к своему месту. Улыбнувшись как можно обаятельнее, Красинда спросила:

– Госпожа Ума, пока никого, кроме господина директора, нет, я могу отлучиться на пять минут?

– Да, и даже необходимо: ведь потом вы все время будете заняты.

Красинда с трудом заставила себя чинно выйти, а не вылететь пулей...

...Здесь необходимо сделать небольшое отступление. На следующее после дня рождения утро вчерашняя именинница решила, что все-таки три телефона для нее – слишком. Поразмыслив, Красинда Добраярешила преподнести их своим друзьям. Но ведь все они (кроме Мудрицы и Форчуньи) эти самые телефоны и подарили. «Раз так, значит, барышням и отдаем», – справилась с проблемой Красинда Умная. И, вечером того же дня, один из них поселился у Мудрицы, а второй – в ящике Форчуньиного стола, составив компанию своему близнецу. Мудрица была искренне рада неожиданному подарку, а Форчунья, гордясь собственным великодушием и артистизмом, изображала восхищение щедростью Красинды...

Так вот, выйдя за дверь, Красинда тут же достала телефон и стала лихорадочно набирать номер. Мудрица, к счастью, откликнулась после второго гудка.

– Привет, это я! – трагическим шепотом завопила Красинда, – я погибаю!

Привычная к периодическим «погибелям» подруги, Мудрица спокойно спросила:

– У тебя каблук, что ли, сломался? Или перышко из крыла выпало?

– Если бы! Я попала в ужасную ситуацию! Я в Багряном зале, сейчас будет совет и, похоже, мне поручили вести его протокол!

– Почему тебе?

– Не знаю, почему! – Красинда почти рыдала.

– Не может быть... – Мудрица на секунду притихла,–... а как ты вообще туда попала?

– Меня вчера Ума вызвала, а я про платье думала и почти не слышала ее! А теперь они с господином директором все время о стенографии говорят, а сами мне блокнот и ручку дали!.. Что делать?

– Красинда, – осторожно спросила Мудрица, – ты что, стенографировать умеешь?

– Ну да! – ответила Красинда. – И даже очень замечательно... Ты что, стену рядом с Валерианом не видела? Все, между прочим, восхищаются.

После длительного молчания трубка наконец очнулась.

– А стенографировать – это, по-твоему, как?

– Ну ты даешь! Нашла что сейчас спросить! – всхлипнула Красинда.

– Не реви, отвечай, – непреклонно сказала трубка.

– Стенографировать – это рисовать на стенах граффити. Ну что за вопросы!

– Ктотебе это сказал?! – ошарашенно спросила Мудрица.

Красинда даже ногой притопнула от нетерпения.

– Чем выяснять то, что знают даже дети, могла бы мне хотя бы посочувствовать, если не собираешься помогать.

– Красинда, ты что, указала это в «особых навыках»?

– Ну да, ты же знаешь, какие у меня замечательные рисунки получаются, но какое это сейчас имеет значение!

– Дело в том, что стенография – это быстрая запись устной речи с помощью особых символов.

Красинда онемела.

– Не-е-ет, – еле слышно выдохнула она.

– Да, – вздохнула Мудрица.

От безысходности у Красинды защипало в носу. Мудрица, которая хорошо знала подругу и поняла, что та сейчас по-настоящему расплачется, затараторила в телефон:

– Красинда, держись! Ты, самое главное, не плачь, деваться некуда – ты все равно там единственный стенографист, вернее, все так думают, так что придется как-то выкручиваться.

– Вся надежда на тебя, – прошелестела Красинда. Она изо всех сил пыталась сдержать слезы, но те все равно капали на мантию, на блокнот, на пол...

Мудрица лихорадочно соображала, как спасти эту незадачливую рисовальщицу на стенах. И вдруг ее озарило.

– Слушай внимательно: ты будешь не записывать, что говорят старейшины, а зарисовывать.

– Как – зарисовывать?

– Быстро! Будешь рисовать образы и символы, которые придут тебе на ум, а потом, после совета, все тщательно опишешь.

По мере того как Мудрица говорила, Красинда успокаивалась. То, что предложила подруга, могло сработать – рисовала Красинда и правда хорошо. А по картинке вспомнить смысл сказанного легче, чем по каким-то крючкам и загогулинкам.

– Спасибо, – пискнула она в телефон, – я пошла творить.

– Ты, главное, художества свои не показывай никому, отдашь только расшифровку. Клаус Фрост, конечно, воплощение доброты, но мало ли что! Доводить до скандала не надо.

С уже сухими глазами Красинда вошла в Багряный зал. И очень вовремя! Через тридцать секунд почти все старейшины были на своих местах, и совет начался.

***

Пока ничего еще не надо было записывать (вернее, зарисовывать), и Красинда во все глаза смотрела на старейшин. Она, конечно, видела их на всяких торжествах, но так близко – никогда. Честно говоря, на это созвездие выдающихся хрангелов стоило посмотреть. Они были воплощением силы и мудрости, в зале царила энергия и мощь спокойного, несокрушимого, непобедимого Добра! Красинду стало даже познабливать от волнения и восхищения.

Глава Совета произнес краткую вступительную речь о цели заседания и передал слово Клаусу Фросту, который описал ситуацию. Старался сделать это спокойно, а вышло – не очень. Старейшины внимательно слушая его, одновременно изучали цифры и графики, делали пометки. После того как Клаус закончил, воцарилась плотная, напряженная тишина. Первой ее нарушила Глория, седая и

величественная как королева.

– Это похоже на эпидемию – как будто распространяется какой-то вирус, не правда ли?

Большинство старейшин закивали головами.

– Стратегия темных продумана идеально: внедрять зло в сердца и души людей они пытаются давно, но начать с детей – это впервые. Ведь в природе человеческой – опекать, оберегать детенышей, бесконечно прощать, а не бороться с ними. Вот и получается, что сейчас в опасности не только дети, зараженные (и даже – не зараженные) вирусом зла, но и взрослые.

– Знаете, есть странная закономерность – в городах, особенно крупных, ситуация гораздо хуже, чем в поселках, маленьких городках, деревнях. Там, где почти нет цивилизации, эмоциональное состояние детей вообще не изменилось, – сказал Клаус.

– Вот еще одно подтверждение версии о вирусе, – задумчиво проговорил Сенсор.

– Значит, нужно искать антивирус, – тут же отозвалась Готта. Она была младшей из старейшин. Иногда ее ужасно раздражали неторопливые обсуждения в Совете. По ее мнению, решения нужно принимать быстро. Ну, а уж следовать им – еще быстрее! Сколько раз Генимыслей убеждал Готту – от этих решений зависит слишком многое, и нужно все тщательно взвешивать, но...

Да только, похоже, что в этот раз с Готтой согласны все. И старейшины принялись обсуждать пути поиска антивируса. Дискуссия становилась все жарче и жарче, Красинда еле успевала рисовать в своем блокноте все, что предстояло потом расшифровывать. Но даже в этом плотном ритме она заметила – один из старейшин, Марвей, не проронил ни слова. Как только Красинда об этом подумала, он заговорил. Все головы повернулись к нему.