Хью Лофтинг - На закате волшебства

— Кто это в такое время? — встревожилась сестра. — Жиль, доставай скорее и слушай! Вот если бы это была Агнесса!

Она следила за лицом брата, который припал ухом к Раковине.

— Нет, — вздохнул он через минуту. — Это мама и папа, и мама опять плачет.

— Что с ней? — заволновалась Энни.

— О, все та старая история с деньгами. Дела, кажется, хуже, чем мы думали. Они толкуют о том, чтобы продать дом для уплаты папиных долгов. А мама убивается при мысли, что случится с нами, когда не станет крыши над головой. Вот, они уже не говорят о нас, и Раковина опять остыла.

— О Боже! — воскликнула Энни. — Как бы я хотела встретить Агнессу сейчас же, здесь же.

— Послушай, Энни, — оживился Жиль. — Знаешь, кому нам надо предложить Раковину? Пьеру Бельмонту, советнику Герцога. Ты говорила, он знает всех. Так вот, человек, у которого столько друзей, будет рад заполучить такую штуку. А он богат. Он может нам хорошо заплатить.

— А может, лучше самому Герцогу? — спросила Энни.

— Тогда уж лучше Королю, — предложил хромой Люк.

— Королю?! — чуть не подпрыгнул Жиль. — Но как я осмелюсь? Да и кто допустит меня до Короля?

— Это будет не сложнее, чем встретиться с Герцогом, — продолжил Люк. — Я слышал, из этих двоих Король более приятный джентльмен. Он любим, этот молодой Король. Он ведь еще совсем юнец. Подумаешь, девятнадцать лет! А кто его окружает? Завистливая родня и вельможи, плетущие интриги. Он, наверное, обрадуется вашему подарку, если, конечно, Ракушка будет действовать, как вы рассказываете. Такой презент поможет ему в делах. Ведь короли должны знать о той работе, которая ведется в государстве от их имени. О ком еще могут столько говорить и днем и ночью? И кому во всем мире важно знать, что о нем сказали, о нем и его делах, как не Королю?

Когда Люк кончил, Жиль забормотал, уставясь в пол и как бы разговаривая сам с собой:

— Король! Конечно, он, должно быть, достаточно богат. Конечно.

— Достаточно богат! — засмеялся Люк. — Да он может для всей вашей семьи создать райские условия, заплатить долги вашего отца десять раз и при этом даже не заметить, что он залезал в свой кошелек.

Следующий час прошел в выработке плана. Жиль продолжал опасаться, что не сможет попасть к Королю. А Люк настаивал, что это необходимо сделать.

— Это, конечно, будет нелегко, — соглашался хромоножка. — Но верно и то, что ты не можешь отдать Раковину в чужие руки, чтобы ее передали потом во дворец. Она слишком драгоценна. Если ее потеряешь или, упаси Бог, ее украдут, вы потеряете шанс помочь отцу. А, с другой стороны, если вести о чудодейственных возможностях Раковины дойдут до королевского двора, вас заставят рассказать, откуда вы ее взяли. И тогда несчастная Агнесса попадет в беду. Скорее всего, ее привлекут за ведьмовство мэр или сам Герцог, которые попытаются все проделать в обход Его Величества. Нет, вы и только вы сами должны вручить Раковину прямо в руки Короля.

— А меня самого не арестуют за ведьмовство? — спросил Жиль.

— Фу-ты ну-ты! — рассмеялась Энни. — Кто-нибудь когда-нибудь слышал, чтобы мальчишку арестовывали за ведьмовство, особенно такого, как ты, — курносого и веснушчатого? Ничего себе колдун!

— Мой нос гораздо меньше вздернут, чем твой, — обиделся Жиль. — Так что оставь свои остроты при себе.

— Она права, Жиль, — сказал хромоножка. — Именно в этом твое спасение. Твой возраст — самая лучшая защита. К тому же у тебя больше возможностей попасть к Королю, чем у взрослых. Только бы никто не пронюхал о ваших планах до того, как вы сами поговорите с Его Величеством. Если у вас не получится с первого раза, то, считайте, не получится вообще.

— А если Его Величество сам обвинит меня в колдовстве? Или просто откажется иметь дело со мной?

— Думаю, все будет хорошо, — успокоил Люк. — У него слава справедливого и порядочного человека, к тому же он стал Королем совсем недавно.

— Это очень хорошо, что Король будет здесь, — вступила в разговор Энни. — Тем более нельзя терять времени. Дела у папы хуже некуда, раз он готов продать наш дом.

— Это правда, — поддержал Люк. — Так давайте изложим наши планы, раз вы решились.

— Может, ему просто пойти во дворец и сказать, что он имеет послание Королю? — предложила Энни. — Ведь это разновидность послания, не так ли?

— Нет, — отверг Люк. — Король слишком плотно окружен придворными, чтобы это удалось. Твой брат будет допрошен множеством людей, и любое послание будет доставлено Королю кем-нибудь другим. Вы ведь знаете, у Короля есть враги, которые хотят лишить его короны. Поэтому надо соблюдать величайшую осторожность, чтобы преодолеть королевское окружение.

И тут хромой мальчик изложил Жилю и Энни, как он думает все преодолеть. В конце концов дети согласились с ним и отправились домой.

День приезда Короля стал великим днем. На улицах пестрели флаги. Художники расписали Главные ворота. Из окон свешивались гирлянды цветов и шелковые полотнища. А сами жители вырядились во все лучшее.

Королевский отряд, встреченный на рыночной площади мэром и другими знатными людьми города, состоял из множества людей, лошадей и повозок. Это была длинная процессия, такая длинная, что, когда ее голова достигла площади, хвост еще продолжал ползти в предместьях.

Энни, наблюдавшая эту картину, недоумевала, как все эти люди, лошади и багаж разместятся в замке Герцога. А Жиль в это время думал, как славно быть Королем. Он не мог оторвать взгляда от молодого человека на прекрасном белом коне. Привстав на стременах, всадник улыбался и приветствовал рукой ликующую толпу. Мальчик и не предполагал, что в городе так много мужчин, женщин и детворы. Мало того, что они заполнили улицы. Любопытные лица выглядывали из окон и дверей, даже крыши домов были усеяны смельчаками, которые рисковали своими шеями, лишь бы взглянуть на Короля.

Когда Жиль услышал шум толпы, приветствовавшей королевский кортеж, у мальчика защемило сердце. Что за сумасбродный план — простому мальчишке-провинциалу пытаться встретиться с главой страны, с таким великим человеком! Но когда Жиль увидел лицо Короля, к нему вернулось самообладание. Лицо показалось ему не только красивым, но честным и добрым, людям с таким лицом можно доверять с первого взгляда. Король сильно отличался от Герцога, своего двоюродного брата, ехавшего за ним. Лицо Герцога, тоже весьма внушительное, было тверже, надменней и куда старше.

На заполненных толпой тротуарах низкорослым людям, особенно подросткам, не было возможности видеть и обсуждать все происходящее. Шум и давка становились невыносимыми. Но наконец Жиль и Энни увидели, как Король и вся верховая свита остановились, и мэр завел свою речь. В ней говорилось, как все рады видеть Его Величество Короля и как гордится город этим великим днем, когда он прибыл с первым визитом.