Хью Лофтинг - На закате волшебства

Он еще постоял на коленях, растопыря руки и шаря ими в воде, но постепенно смысл происшедшего стал доходить до Жиля. Говорящая Раковина ушла, ушла навсегда, унеся с собой секрет своего могущества. Сейчас вода несла ее по каменистому дну реки в море, туда, откуда она однажды вышла — назад, домой!

Жиль поднялся.

— Ладно, — глубоко вздохнул он, — хорошо это или плохо но, значит, ее работа здесь закончена.

Наверху горы, от монастыря, донесся удар колокола. Возможно, это звонила Барбара, чтобы ее впустили.

Жиль посмотрел на Полночь, надеясь, что может тронуться в путь. Храбрая Полночь! Она казалась менее усталой, а ее дыхание более спокойным. Легкий ветерок прошел по реке, вызвав в озябшем теле дрожь. Лошадь подняла голову и ступила в реку, как будто и она была рада покинуть это место.

Держа ее за длинную узду, Жиль некоторое время оставался на мелководье. Потом, продвигаясь вперед очень медленно, он нащупывал ногой каждый ярд пути, определяя скрытые ямы и неровности дна. Жиль готов был на трудный путь, но, вопреки ожиданиям, до берега они добрались теперь без происшествий.

Очистив себя от тины и водорослей, Жиль вскочил в седло и склонился к шее лошади.

— Что ж, старый друг, — прошептал он, беря поводья. — Ты показала храбрость и силу духа. Но тебе еще предстоит поработать. Нам надо попасть на вершину горы, к воротам монастыря, и как можно скорее. Я мало чем могу помочь тебе в этом. Пойми меня и сделай, что сможешь.

Лошадь, как будто поняв его слова и великую важность помощи, которую от нее ждут, показала этой ночью все, на что она способна. Ее всаднику только раз пришлось взяться за повод. Очень быстро, как по волшебству, она нашла дорогу. Это был старый заброшенный тракт или что-то в этом роде, весь в выбоинах и лужах. Но он вел в нужном направлении. Полночь повернулась к морю крупом и поскакала по этому пути. Местами встречались поваленные деревья и другие препятствия, освещенные неверным светом звезд и луны. Но даже темнота не смущала ее. Она стремительно неслась по земле. Иногда лошадь настораживалась, фыркала, прядала ушами, точно чувствовала новую, незнакомую опасность. Тогда почти незаметно она изменяла свой путь, и человек, сидящий в седле, едва мог понять, что же там было.

Жиль часто говорил, что его обожаемая лошадь может видеть в потемках. Всякий, кто увидел бы ее той ночью, согласился, что в таких делах у нее нет равных. Король никогда не делал подарка лучше, чем эта королева среди лошадей, звавшаяся Полночью.

Заваленное упавшими деревьями побережье осталось позади. На открытом ветренном склоне холма лошадь остановилась под высоким темно-синим небом. Вот и дорога, ведущая к монастырю. Что ж, с Богом. Но чем ближе подъезжал Жиль к цели, тем чаще замедлял он бег Полночи, а иногда даже переводил ее на шаг. А сам становился задумчивей, и все сильнее билось его сердце.

Он совсем не беспокоился об успехе своего предприятия. Он думал о Барбаре. Как расстроится и рассердится она, когда он заберет ее обратно во дворец. Слушая ее разговоры с Молли, Жиль уловил, как ему показалось, плач. Каково будет ее настроение, когда они встретятся? Он должен побороть свои чувства, женские слезы — все, что мешает ему служить Королю.

Но если она откажется возвращаться?

Тогда он должен проявить твердость. Да, твердость и никакой слабости и жалости.

Так, готовя себя к встрече с Барбарой, он подъехал к вершине холма. Все было, как он ожидал. На самой вершине тянулась ложбина, по которой проходила дорога к строениям монастыря. Он еще не видел, где главные ворота, но услышал в отдалении лай Молли. Поехав на этот звук, Жиль скоро увидел сводчатый проход, закрытый деревянными воротами. Около них девушка в белом держала на поводке рвавшегося спаниеля. И без того прыгающее сердце юноши рванулось вон из груди. Она! И еще не вошла в монастырь!

Жиль, без сомнения, возблагодарил бы свою судьбу и удачу, если бы не принудил себя быть твердым и несгибаемым. Он старался не смотреть на нее, когда соскочил с Полночи и сделал несколько шагов к белой фигуре. Его узнала Молли и подбежала потереться о колени.

Из часовни доносилось пение. Полночь опустила голову и щипала траву.

— Виконтесса…

Жиль остановился, не договорив. В его голосе был вопрос, он сам не знал почему. Девушка в белом порывисто бросилась к нему.

— Жиль! Как ты узнал, что я…

— Мадам, — начал он со сталью в голосе, отчего Барбара сразу сникла. — Король послал меня за вами.

Колеблясь, она приблизилась к Жилю. В неясном свете юноша увидел ее прекрасное лицо с удивленными глазами. Он не мог выдержать этого взгляда. Отвернувшись к морю, он выпалил:

— Его Величество желает, чтобы вы немедленно вернулись во дворец.

За плечом он услышал голос, тихий, но ясный:

— Но я не хочу возвращаться.

Тогда Жиль произнес ледяным тоном:

— Вы должны меня правильно понять. У меня приказ найти вас и вернуть во дворец.

— Вернуть меня во дворец! — ее голос стал громким, в тоне слышались гордость и непоколебимость. — Я, похоже, не более, чем старое платье, которое Королевский Искатель должен найти? Я приехала сюда, чтобы стать монахиней в аббатстве Святой Бригитты. Я не поеду с тобой.

Ее негодование спасло решимость Жиля. Он уже опасался, что страстное желание, рвавшееся из его сердца, желание, которое требовало заключить ее в свои объятия и сказать, как он безумно счастлив вновь видеть ее, возьмет над ним верх. Если бы она расплакалась и стала умолять его оставить ее в покое, все его усилия быть твердым и непреклонным пошли бы тогда прахом. Но гнев и нежелание Барбары подчиниться приказам Короля ожесточили сердце Жиля. Еще больше раздражаясь, чтобы побороть свои чувства, он повернулся и посмотрел прямо в глаза виконтессы.

— Хорошо, леди. Если так, вы должны извинить меня за мои действия. Я вынужден арестовать вас.

Некоторое время Барбара вызывающе смотрела на него. Затем она подбежала к воротам и дернула за что-то. Спокойствие ночи нарушил удар колокола. Его звук постепенно угас, и снова воцарилась тишина.

— Вы помогли мне в моих сомнениях, — сказал Жиль. — Я собирался сделать это сам.

Его слова, казалось, удивили девушку и несколько поколебали ее решимость.

— Но ты ничего не понимаешь! — закричала она. — Ты же не знаешь, почему я так поступила.

Жиль прервал ее:

— Я не должен выслушивать ваши доводы. Вы их выскажете Королю. У меня есть только приказ найти тебя… найти вас и вернуть.

Со двора монастыря донеслись быстрые шаги, а когда они смолкли, стало слышно, как кто-то возится с задвижками. Но вот тяжелые ворота медленно разошлись. В проходе стояла удивленная монахиня с фонарем в руке. Жиль, не мешкая, шагнул к ней.